Уходящая в тени - Джиллиан

   Злая, как тысяча чертей в аду, я топталась на месте, боясь сделать шаг и к дерущимся: страшно - как будто беснуется вихрь из шерсти и крови, приправленный злобным рычанием; и назад - на кухню нельзя: а вдруг без меня что-то изменится, а я не смогу понять этого и сама попаду в ловушку?!

   Но скалка!!

   Как тяжело, оказывается, применять знания на практике! Легче чисто по-житейски! Я не выдержала и метнулась в кухню, схватила с разделочной доски, висящей на стене, над газовой плитой, скалку и мгновенно подскочила снова к двери. И что-то при взгляде на Каменного Паука вдруг подумалось: а хватит ли удара скалкой? Голова-то у него... Тоже чуть ли не каменная!

   Судорожно отпрянула в сторону, когда внезапно Каменный Паук тяжёлым мячиком отпрыгнул от пола и с размаху швырнул волка, резко схваченного за шкуру, прямо в меня. Впрочем, может, на меня и не рассчитывал кидать, но так уж получилось...

   Влад влетел прямо в шкаф. Он ещё падал на пол - вместе с посудой и осколками стеклянных дверец, когда Каменный Паук снова шустро бросился к нему. И оторопел, застыл на месте. На пороге, между ним и грохнувшимся, явно оглушённым падением волком, встала я. Со скалкой в руках. Правда, скалки он уже не увидел. Его красные глаза расширились при виде горящего ослепительно белым пламенем боевого меча.

   - Ну, скотина... - медленно и свирепо протянула я. - Попробуешь напороться на моё оружие? А? Попробуешь?!

   И медленно пошла к нему, вздёрнув верхнюю губу в невероятно злобном оскале...

   Каменный Паук попятился было от меня - и вдруг нырком согнулся за сетью - подобрать. И снова встал на месте, угрожающе ворча и с ненавистью глядя на меня.

   Но и я перешла какую-то странную грань, которой сама не понимала, лишь зная одно: делаю всё правильно. И правильно то, что делается со мной.

   Каменный Паук затих, всё обворачивая сетью руку и немигающе глядя на меня. Его-то острые слюдяные звенья не брали.

   А перед моими глазами всё поплыло. Нет, я крепко стояла на ногах. Но тесные стены моей квартиры медленно растворялись, словно не стены это были, а грязь на стёклах, которая сейчас и смывалась невидимым дождём. А сквозь стены - или всё-таки стёкла? - просачивалась странная сумрачная мгла. И чем больше раздавалось в стороны недавно узкое, замкнутое пространство, чем темней становилось вокруг, тем неотвратимей изменялась и я сама. Что принимала как должное, ничему не удивляясь.

   Сначала моя обычная одежда отяжелела и стала металлически жёсткой. Магические доспехи - в придачу к мечу. Затем огрузились ноги - и я, не видя, знала, что, только что босые, они странно привычно облеплены высокими сапогами, укреплёнными металлическими поножами. Необычная обувь оказалась очень кстати, поскольку я уже стояла на снегу - не на белом, а на режуще глаз тёмно-жёлтом. Чуть далее я ощутила, как пропала резинка, которой обычно скручивала волосы в "хвост", а на грудь сползли две косы, с вплетёнными в них магическими артефактами - на первый взгляд, обычными металлическими украшениями-безделушками.

   Очертания моей квартиры пропали напрочь - и кожу на лбу слегка смял чувственно тугой обруч.

   "Это всё моё", - спокойно решила я-другая, глядя на Каменного Паука и сквозь него - и видя бескрайнюю пустыню, наполненную лёгкими бегучими тенями.

   Каменный Паук огляделся и завыл, упал на колени. Я уже хотела отпустить его, чтобы уходил подобру-поздорову и больше не возвращался, как вдруг... Меня словно отодвинули в сторону, и холодный голос сказал, жёстко шевеля моими губами:

   - Гниль - к гнили!

   Паук заверещал, но происходящее уже вошло в странную и страшную точку неотвратимости. И я, отодвинутая кем-то властным и оттого беспомощная, только и могла наблюдать, как живое существо обтекает, начиная с головы. Как будто ледяная глыба под яростно пекущим солнцем - скукоживаясь быстро и беспощадно. Только эта глыба, бывшая некогда живым существом, обтекала тёмной плотью и кровью. Только эта глыба не хотела умирать и продолжала шевелиться и корчиться даже в последние мгновения жизни... Верещание умерло до низкого ворчания и смолкло.

   Видеть умирающее по чужой воле существо - страшно. Но я ничего не могла поделать. Это не я... Это не я заставила его умирать!!

   Но это я бесстрастно шагнула к огромной луже, воняющей гнилой кровью и плотью, присела перед ней спокойно. И хладнокровно сунула руку - в перчатке с высокими манжетами - в густую гниль. Нащупала в тёмной склизкой гуще нечто твёрдое, вынула и положила рядом с собой. Потом ещё и ещё. Вскоре все пять информационных камней блестели от слизи в сумрачной мгле - у моих ног. Вот почему Паук прошёл все элементарные магические защиты против магических существ. Он напитался силой камней, издавна лежащих у источников силы, - сожрав их.

   Последнее, что я нащупала в трясине сгнившей в считаные мгновения плоти, - сердце Каменного Паука. Я вытащила его из тягучей гнили - как ни странно, ещё живое и подрагивающее, и некоторое время безо каких-либо эмоций смотрела на него. Потом разжала пальцы, позволяя упасть ему назад - в гниль.

   Я сложила камни в кожаный мешочек у пояса и встала.

   Пора возвращаться.

   Во всех смыслах.

   Голова вдруг резко опустела - ушла та, которая убила Каменного Паука.

   Бесконечное пространство начало сужаться и наполняться предметами, пока с трудом узнаваемыми, но всё-таки знакомыми. Когда я поняла, что стою между стенами - про себя проговорила: "Кухня. Коридор..." Сумеречная мгла ушла, оставив меня в моей собственной квартире.

   Медленно огляделась и, с трудом передвигая снова босые ноги и выбирая, куда их ставить - из-за поблёскивающих в дневном, привычном глазу свете осколков, пошла к Владу.

   Влад лежал у разбитого вдребезги шкафа, уже перекинувшийся в человеческую форму, но так и не пришедший в себя. Ему повезло: жёсткая волчья шерсть не дала осколкам стекла и фарфора порезать всю кожу, но несколько осколков поострее всё-таки прорвались - особенно заметно на видной мне спине... "Но эти царапины он переживёт, - насмешливо сказала та, со стороны. - Сможешь ли ты пережить свои порезы - в душе?"

   Разглядывая словно чужими глазами это сильное тело, с кровоточащими порезами, и опустившись рядом с ним на колени, я поняла, что он оглушён слишком сильно, чтобы сразу прийти в себя. И... Я могу его привести в себя. Но... Нет, не могу. Слишком погружена в пустотное оцепенение.

   Осторожно и с огромным трудом приподняв его голову, положила к себе на колени, продолжая придерживать её руками. Теперь он словно спал, свернувшись калачиком и уткнувшись головой в мои колени. Надо бы привести его в себя - продолжал твердить внутренний голос. "А кто приведёт тебя в себя?" - насмешливо откликался тот, другой голос. Машинально вынула несколько острых стёкол из его спины, машинально промокнула порезы какой-то тряпкой, лишь бы обсохли и не кровоточили, и снова замерла... Ничего не думала. Совсем. И снова не слышала собственного дыхания...