Звезда среди ясного неба - Мария Жукова-Гладкова

— А я о чем? Цирк, зоопарк и обезьяны в джунглях одновременно. Но давайте закончим про нашу семью. В общем, я забрал своих детей. Для Вероники они были бы только обузой. Все легально. Она подписала соответствующие бумаги. Я немало потратил на юристов. Мне не нужно, чтобы она потом заявилась с какими-то требованиями или стала меня шантажировать после того, как очередной муж даст ей пинок под тощий зад, а больше никого найти не удастся.

— Детям нужна мать!

— Но не такая. Кстати, вспомните свою.

— Это удар ниже пояса.

— Простите. Вырвалось.

— Но вы правы. Я всегда хотела жить с отцом. И отец всегда меня по-настоящему любил. А мать… любила Костеньку. Кстати, откуда вы все про меня знаете?

— Частный детектив, — пожал плечами Роберт. — И вообще, теперь же не проблема собрать информацию о человеке — при нынешнем-то уровне развития информационных технологий. Я вообще не представляю, как раньше люди жили без компьютеров, Интернета…

— Так ведь и без электричества жили, — рассмеялась я. — И создавали шедевры, которыми мы восторгаемся до сих пор. Общались, книги читали. А теперь все — или большинство — сидят по домам перед экранами мониторов и не живут, а существуют в виртуальной реальности. Знакомятся и общаются по Интернету, сообщают всему миру об изменениях в своей жизни в Твиттере, вывешивают интимные фотографии в социальных сетях, выставляя свою жизнь напоказ.

— Раньше тех, кто интимные части своего организма напоказ выставлял, именовали неприличными словами, а теперь это стало нормой.

— Выставляют душу, что, по-моему, еще хуже, — высказала свое мнение я. — И виртуальное общение, и мнение людей, которых ты никогда не видел в реале, никогда не заменят настоящее общение, когда смотришь человеку в глаза. Я по работе сталкиваюсь с тем, что некоторые дети теперь не умеют общаться вживую! То есть они не проходят того жизненного этапа, который проходили мы. А ведь виртуальное общение — неполное. Оно не дает полного представления о человеке, и дети не учатся его составлять. И есть еще одна проблема — инфантильность. Даже наше поколение было вынуждено быстро взрослеть, не говоря уже о наших родителях, бабушках и дедушках. А нынешние подростки — другие, совсем другие…

— Но в нынешнем мире все проще. Наверное, это и хорошо, и плохо одновременно. В общем, не нам судить. Это факт. Так что я, то есть нанятый мною частный детектив, без труда выяснил, кто вы, чем занимаетесь, ну и все остальное…

— Составили подробное досье?

— Нет, подробного не требовалось. Но давайте вернемся к теме нашего разговора.

— Их вообще-то несколько, — заметила я. — Давайте закончим с вашими женщинами. Или женщинами вашего отца. Или вашими общими.

Роберт усмехнулся.

— Вероника — третья жена моего отца и мать моих детей — прекрасно устроилась в Лондоне с мужиком, который старше ее вдвое. Да и отец мой тоже, конечно, был не моложе… У того мужика есть взрослые дети, сын старше Вероники, две дочери — младше. Ему больше детей не нужно, ему нужна молодая статусная жена.

— Про статус вы мне уже объяснили, — на этот раз усмехнулась я.

— Но я не исключаю, что Вероника на пару с Аленой, которую после Вероники взял в дом отец…

— Вы выражаетесь так, будто эта Алена — породистая собака.

— Да ведь так и есть. В этих кругах — к которым я, к счастью, себя не отношу — одинаковый подход и к выбору породистых собак, и к выбору женщин. Хорошо иметь в доме победительницу собачьих выставок с множеством медалей, и так же хорошо иметь победительницу конкурсов красоты. Между этими понятиями — знак равенства! И отношение одинаковое. Выгуливают их одинаково, в свет выводят одинаково, хвастаются одинаково. И они одинаково тявкают по команде, тапки приносят, и у тех, и у других есть условные рефлексы…

— Эк как вы о женщинах, — покачала головой я.

— Я так только об определенной породе. Вы к ней не относитесь. Няня моих детей, моя домработница к ним тоже не относятся. Женщины, которые у меня на производстве работают. А эти… Но у этих также есть еще один рефлекс. Или желание. В общем, оттяпать кусок побольше и пожирнее. Лучше всего удачно выйти замуж.

— У Вероники все получилось — как в вашей семье, так и в новой. Да и Алена, вероятно, кого-то найдет, если ваш отец не сдал ее в полицию. И наверное, он не станет направо и налево рассказывать о том, как она пыталась его отравить, чтобы потом спасти и заставить из чувства благодарности на себе жениться.

— Нет, не станет. Но тут есть одно «но». Девки, подобные Веронике и Алене, со временем начинают понимать, что красивая жизнь в один день может закончиться. И закончиться резко. Годы идут, подрастают следующие поколения таких же хищниц, есть примеры девок, оставшихся ни с чем. Процент самоубийств в этой среде весьма высок. То есть в какой-то момент они понимают, что надо обустраивать будущее.

— Вариант пойти работать, как я понимаю, даже не рассматривается.

— Естественно. Но надо что-то делать. Убийство — один из вариантов. И он использовался уже неоднократно.

Я в непонимании посмотрела на Роберта, который в это время поглощал еще один кусок торта. Неудивительно, что у него такой живот. И вообще-то с таким количеством сладкого и диабет можно легко заработать. Но это опять же не моя проблема и не мое дело. Сам взрослый мужик.

— Я думаю — и отец мой думает, — что эти две красотки — Вероника и Алена — вполне могли разработать план получения наследства. То есть всего имущества и капиталов нашей семьи.

— А у них мозгов на это хватит? — спросила я. — Судя по тому, что вы тут рассказывали…

— На такие комбинации у этих девок почему-то мозгов хватает. Иногда помогают новые любовники — те, которые из охранников, пришедших в охрану из спецслужб и горячих точек. И у той, и у другой такие знакомые есть. Сейчас этим вопросом занимается другой детектив, которого мой отец нанял в Лондоне. Но брат Вероники, он же — бывший любовник Алены, сейчас работает в Лондоне в службе безопасности еще одного выходца из России. Там же все друг друга знают! Или друг о друге. Мы с отцом подумали на этого типа. А у него тоже есть дружки. В общем, там еще выяснять надо — кто, что, с кем. Но вся эта компания вполне могла разработать многоходовую комбинацию. Или ее разработал брат Вероники. Признаться, я считаю, что он. У него точно в голове не опилки. И он мог задурить Алене голову — или поддержать ее идею травить моего отца, а потом его «спасти».

— А чего они могли добиться?! Все вместе? Алена, Вероника и ее брат?

— Опеки над моими детьми — и соответственно права распоряжаться деньгами до совершеннолетия детей. Правда, они не учли, что я — не полный идиот и не думаю, что проживу вечно. У меня оставлены четкие распоряжения насчет детей. Вероника их не получит ни при каких обстоятельствах. Над моим завещанием работали дорогие юристы.

— Так по вашему мнению, эта компания — или брат Вероники — хотела избавиться от вашего отца, а потом от Аглаи как возможной наследницы?

— Или одновременно, — вставил Роберт.

— Потом вы унаследовали бы имущество вашего отца и Аглаи… Хотя нет. У Аглаи же есть усыновленный ребенок.

— Вероятно, они предположили, что проблему с «маленьким узбеком» я как-нибудь решу. Не отдавать же ему все имущество Аглаи? Меня вполне могли назначить его опекуном. Я — единственный родственник, обеспеченный человек, у меня двое своих детей, которые живут в прекрасных условиях. Если бы я захотел, я бы получил опеку. И таким образом я оказываюсь единственным наследником и отца, и Аглаи. И тогда убрали бы меня. В смысле, после вступления в права наследства.

— Кстати, а что вы на самом деле думаете делать с наследством? Вы — наследник второй очереди. А к первой относятся ваш отец, который остался жив, и Никита. Насколько я понимаю, Бергман не претендует на наследство. Ему ребенок нужен.

— Я знаю, что Никита — его ребенок. Мне в свое время Аглая рассказывала, как ее продюсер ловко прикрыл свой грех. Но опять же, это не мое дело. Я думаю, что мы в обозримом будущем сядем с Бергманом за стол переговоров, подключим наших юристов, подпишем все бумаги — и разойдемся с миром. Он — обеспеченный человек, и он больше теряет, чем получает от смерти Аглаи, даже если унаследует имущество, которое на нее записано.

— Так, тут мне все понятно. Но каким образом чисто технически эта компания из Англии могла травить или отравить Аглаю?

— Во-первых, нужно провести экспертизу. После получения результатов анализов мы будем знать, делалось это или не делалось, а если травили, то чем. Во-вторых, нанятый мной частный детектив уже собирает информацию по всем лицам, с которыми Аглая регулярно общалась. Если мы будем точно знать, что ее травили и чем травили, то круг подозреваемых сузится.

— Но чисто технически…