Звезда среди ясного неба - Мария Жукова-Гладкова

— Для того, чтобы бегать по утрам, не нужны.

— Вы бегаете, Роберт?

— Нет.

— И я не бегаю. Но не курю.

— И я не курю. И еще знаю двоих людей, которые бросили курить сами, потому что встал вопрос жизни и смерти. Это очень веский стимул. А другие — без стимула — делают по десять безуспешных попыток.

— Для всего нужен стимул… Но мы отвлеклись от темы. Любовница вашего отца призналась в том, что сделала?

— Призналась, когда приперли к стенке. Она испугалась, когда отцу стало плохо. То есть он чувствовал себя все хуже и хуже, обратился к врачу, там ничего не могли понять. Вроде все нормально, но что-то не так.

— А что конкретно происходило? У него отказали почки, стало болеть сердце?

— Слава богу, нет. У него была общая слабость, он просто валился с ног. Ему стало тяжело подниматься по лестнице на второй этаж — а дом у него трехэтажный. На лбу выступала испарина, он весь покрывался потом, стали отказывать ноги. То есть он уже мог передвигаться только по стеночке.

— А чем это все должно было закончиться? Ей продавцы яда объяснили?

— Объяснили. То есть она должна была регулярно давать препарат, по чуть-чуть увеличивая дозу, а потом, когда станет плохо, начать снижать. Опять по чуть-чуть. Ну и разыграть спектакль с выхаживанием любимого, который без ее ухода никак не смог бы поправиться. Супчик, собственноручно сваренный, в постель подавать, плечико подставлять, потом на прогулки выводить и все такое прочее. Но когда ему стало совсем плохо, его увезли в больницу. Она физически не могла больше давать ему препарат и, конечно, ничего никому не сказала. И выхаживать его в больнице она тоже не могла. У них это не принято. Это у нас или родственники сами все делают, или платят медперсоналу, чтобы памперсы меняли и вообще подходили к постели. У отца там самая дорогая страховка. Он может позволить себе лечение в любой клинике мира. Но хорошо, что его отвезли не в самую дорогую, а в ближайшую, и в той больнице оказался врач-индус.

Я сказала, что слышала про службу «Скорой помощи» в Великобритании. У нас на работе ведь постоянно обсуждают медицину разных стран. Лучшими в мире на сегодняшний день считаются как раз «Скорые» Великобритании и Германии. Первым удалось добиться рекордных результатов — время от поступления вызова до операционного стола составляет всего девятнадцать минут. Но принципы работы «Скорой» в большинстве стран отличаются от наших — на Западе перед такими службами стоит задача не оказать по возможности помощь на месте (как у нас), а как можно быстрее доставить человека в больницу. У нас в «Скорой» обязательно работает врач, а там могут быть даже волонтеры, которые прошли специальное обучение. В большинстве стран услуги «Скорой» платные, хотя их обычно покрывает страховка. В России же «Скорая помощь» является бесплатной для всех.

Роберт тем временем продолжал рассказывать дальше. Его отец обязан жизнью именно тому врачу-индусу, который кроме обучения медицине в Лондоне еще и изучал травы своей родины у своих родственников, также перебравшихся на Туманный Альбион. И, вероятно, он также знал, что русские женщины из Лондонграда повадились к его соотечественникам…

В общем, он припер любовницу отца Роберта и Аглаи к стенке, она во всем призналась, к счастью, еще можно было сделать процесс обратимым, врач-индус стал снова давать Станиславу Дубову препарат, постепенно снижая дозу. Сейчас отец Роберта, можно считать, почти здоров. Любовница получила пинок под зад без выходного пособия вместо фаты и свадебного платья. Английскую полицию Станислав Дубов решил не подключать, вообще незачем иностранную полицию подключать к нашим делам и давать им очередной повод глумиться над русскими и смаковать подробности внутрисемейных отношений, с которыми наши сами способны разобраться. Врачу-индусу было хорошо заплачено.

— Насчет вашего отца я все поняла. Но при чем здесь Аглая?

Глава 15

— Вы далеко не все поняли про моего отца. То есть вы почти ничего не знаете ни про него, ни про меня, ни про других лиц, которые какое-то время были с нами связаны.

— Эта последняя любовница вашего отца вообще когда-нибудь видела Аглаю живьем?

— Вроде нет.

— Она что, ревновала вашего отца к Аглае как к любимой дочери, несмотря на то что дочь взрослая и живет в другой стране?

— Не знаю.

— Она могла что-то унаследовать, если бы умерли и ваш отец, и Аглая?

— Она — нет.

— А кто мог?

— Ее подружка. Если бы умерли отец, Аглая и я.

— А подружка у нас кто?

— Бывшая жена моего отца. Третья. Именно после нее отец и решил, что больше никогда не женится. Но тут и я свою роль сыграл. Хотел отомстить отцу за мать.

Роберт усмехнулся.

— Отомстили?

— Ну, в общем, да. Но в конце концов все закончилось хорошо — у нас с ним. Не могу сказать, что мы любим друг друга. Но мы договорились. Я же вам уже объяснял. Все-таки мы отец и сын, моей матери нет в живых, матери Аглаи тоже нет в живых. Мы оба любим, то есть любили Аглаю. И мы оба — деловые люди. Зачем вредить друг другу, если можно получать прибыль, которая пойдет на пользу нашим общим детям?

Мне показалось странным выражение о детях.

— Ваши дети имеют какое-то отношение к делу? И как они могут быть общими у вас и вашего отца? Или я что-то не так поняла? Вы очень своеобразно выразились.

— А я решил несколько необычно отомстить отцу за мою мать.

Роберт опять усмехнулся. Я ждала продолжения. Как семейный психолог, я в своей жизни наслушалась много разных оригинальных историй взаимоотношений между родственниками.

— Я — отец детей, которых родила третья жена моего отца. Признаться, мне до нее не было никакого дела. Это совсем не мой тип женщины. Но очень хотелось отплатить отцу его же монетой.

Я считала, что это не совсем «его монета», но какое право я имею кого-то судить и высказывать свое мнение? Я просто слушала. Может, на самом деле потом статью напишу или в книгу об Аглае включу.

— Вероника родила близнецов — мальчика и девочку. Мальчик оказался копией моего отца, а девочка — копией моей матери.

Роберт довольно улыбнулся, потом засунул руку во внутренний карман, достал бумажник, оттуда вынул фотографию, на которой были изображены дети лет шести с двумя котами. Я посмотрела фотографию и вернула гордому отцу. Я никогда не видела родителей Роберта, поэтому не могла сказать, на кого похожи дети. Но я верила ему на слово.

— Как вы понимаете, Наташа, девочка могла получиться копией моей матери только в одном случае. И это понял мой отец. В общем, я не стал отрицать своего отцовства и сказал, что готов забрать детей, что в конце концов и сделал.

— Ваши дети живут в Питере?

— Да. У них есть няня, которой я полностью доверяю. Я не могу ими заниматься с утра до вечера. Я провожу с ними воскресенье, когда могу — укладываю спать и читаю сказку перед сном. И утром я иногда задерживаюсь. Когда они станут старше, я постараюсь проводить с ними больше времени. А сейчас им больше нужна женщина.

— А их мать?

— Живет в Лондоне с новым мужем. И дружит с Аленой, последней любовницей моего отца. Они с детства дружат, и отец, так сказать, перешел от Вероники к Алене как эстафетная палочка. У них это не первый случай. Да и у наших бизнесменов и чиновников теперь принято баб друг другу передавать.

— В каком смысле?

— В самом прямом. Зачем вводить в свой круг каких-то женщин со стороны? Берут проверенных. Конечно, некоторых отсекают. Теперь даже говорят, что девушку нужно брать от хорошего любовника.

— А раньше брали из хорошей семьи… — задумчиво произнесла я.

— Так времена меняются, — пожал плечами Роберт. — И нравы меняются. Понимаете, Наташа, бывший любовник-олигарх теперь считается хорошим приданым.

— В смысле то, что он дает любовнице в виде выходного пособия?

— Нет. Хотя это тоже может играть роль. Но главное: он дает девушке статус.

— Какой статус?

— Бывшая любовница олигарха.

— Вообще-то у меня всегда было несколько иное представление о статусе, — призналась я.

— Да я сам в это слово совсем иной смысл вкладываю, но то, что я вам рассказал, — это факт. Бывшая любовница олигарха в определенных кругах ценится гораздо выше, чем…

— Я, например.

— Я не хотел этого говорить, но, в общем, да. И в особенности такие девушки привлекательны для, так сказать, следующей прослойки или, скорее, уровня. Первым был большой олигарх, потом олигарх-лайт или чиновник. И для самцов этой второй категории, то есть, скорее, второго уровня, очень важно, что их девушка раньше была девушкой самца самого высокого уровня.

— Да это просто зоопарк какой-то или обезьянья стая!

— А я о чем? Цирк, зоопарк и обезьяны в джунглях одновременно. Но давайте закончим про нашу семью. В общем, я забрал своих детей. Для Вероники они были бы только обузой. Все легально. Она подписала соответствующие бумаги. Я немало потратил на юристов. Мне не нужно, чтобы она потом заявилась с какими-то требованиями или стала меня шантажировать после того, как очередной муж даст ей пинок под тощий зад, а больше никого найти не удастся.