Игра Льора - Мария Токарева

Эльф, да ты не лучше меня. Прикипел к миру из-за милого личика.

Он слышал по обрывочным разговорам, что Сумеречный Эльф уже несколько лет пытается найти общий язык с одной девушкой из мира Земли. Впрочем, для льора это не было новостью. Мало ли у его друга было женщин и даже жен в разные времена в разных мирах! Но Сумеречный Эльф утверждал, что эта особенная. Впрочем, Раджед не слишком любил лезть в чужие жизни, не терпел вмешательства и в свою, поэтому злился.

– Не только ради нее, – уклончиво отозвался друг, отводя глаза. – Хватает там людей, чьей судьбы я не знаю до конца. Значит, могу в нее вмешиваться.

– Это ведь и есть ограничения твоей силы? – вздохнул Раджед.

– Да, – кивнул Сумеречный Эльф. – Я не могу перемещаться во времени, не могу воскрешать мертвых и не знаю собственного будущего, как и прошлого до момента эксперимента.

– То есть, если есть пробелы в судьбах других людей, это ты должен вмешаться? – Раджед в который раз пытался понять природу магии друга. В башне едва ли не главной драгоценностью считалась великолепная библиотека. Льоры наблюдали за многими мирами, лишь не умели перемещаться между ними: не позволяла магия планеты. Однако же знания разных эпох и самых отдаленных мест Вселенной скопились по крупице в сотнях книг. Но ни в одном из фолиантов не нашлось упоминания о Тринадцати Проклятых и великом эксперименте семарглов. И все же отрицать существование Сумеречного Эльфа уж точно не удавалось. Теперь Раджед решил, что настало время попросить помощи у друга.

– Не должен, но могу, – оживился собеседник, но тут же помрачнел: похоже, слишком мало содержалось «пробелов», позволяющих ему вмешаться.

– И как? Мою судьбу ты тоже не видел до конца? – интересовался Раджед, подозревая, что у бессмертного это спрашивал каждый собеседник.

– Не могу ответить, – стерлась тень улыбки с губ Сумеречного Эльфа. Он вновь полуприкрыл глаза, явно вспоминая виденное недавно. Еле слышно заскулил брошенным псом. Но льору было не до жалости, не до бед в других мирах, потому он резко оборвал:

– Опять началось! Что ж, ближе к делу. Придется отправляться на другой материк. Ненавижу покидать башню.

– Да у вас боязнь открытых пространств, сударь, как я погляжу. – Сумеречный Эльф вновь приподнялся, вскоре уже бодро вскакивая с места.

– Так уж повелось у льоров. Как там на Земле говорят? Мой дом – моя крепость. Или ты позволил Софии сбежать, чтобы я покинул свое укрытие? – Раджед ядовито рассмеялся, но что-то надломилось в его голосе: – Друг, ты меня, может, на смерть вообще отправляешь! Во враждебные льораты!

– Нет, у меня нет такой цели, – опустил голову Сумеречный Эльф, приближаясь, доверительно кладя руку на плечо, но Раджед стряхнул ее.

– Да конечно! А что тогда?

Сумеречный Эльф сделал вид, что не заметил, продолжая с упреком самому себе:

– Я не предатель, хотя… я предал сам свет, если во мне тьма. Но тебя никогда не предам. Иди! Портал Земли никому не достанется в твое отсутствие.

– «Иду-лечу», вот прямо сейчас! Забыл, что ли? Сначала надо защиту портала в чужой льорат как-то разбить. Как-то… – недовольно оскалился Раджед, вспоминая о новой весомой препоне. – Диверсанты и смутьяны! Вы все! Может, это Нармо подкупил Огиру?

– Чем можно подкупить каменного великана? Скорее всего, Огира просто забыл, сколько лет Аруге Иотилу, и все еще считает, что этот старец способен помочь.

– Подумать только! Каменный истукан и девчонка доставляют столько проблем! И еще один избитый шут. Чувствую себя последним здравомыслящим человеком, – отвернулся Раджед, вызывая старинную книгу из библиотеки. Увесистый том тут же выплыл из коридора и раскрылся перед хозяином на нужной странице, зависнув в воздухе. Льор пробежал глазами по строчкам, на всякий случай повторяя способы обхода магии противника. Вот только он не знал, насколько укрепились границы недругов, ведь льоры отгораживали свои владения настолько плотной стеной, что никто не мог угадать, что творится за этим барьером.

– Нормальный, говоришь? Ну, это ненадолго, – усмехнулся Сумеречный Эльф, зависая вверх ногами и уже строя комичные рожицы. Раджеда же это только раздражало, ведь София, его София исчезла за шорами чужой магии.

– Спасибо на добром слове, – резко оборвал чародей, захлопывая пыльный том. – Эй! И не занимай мой трон!

– Но он такой классный! – икнул Сумеречный Эльф, разваливаясь с ногами на атрибуте королевской власти. Сапог на бродяге не было, зато босые ступни покрывала грязь, а из сальных патл все еще сыпались мелкие веточки. Потом из-за ворота показалась даже белая орхидея, невесть как попавшая под рубашку, наверное, на пытки его вели через джунгли. Впрочем, все это неуместное представление мало занимало Раджеда.

«София, орхидея зарослей моей души, только бы Илэни не посмела причинить тебе вреда! Илэни… Почему я так и не смог ее убить?» – едва слышно вздыхал кто-то из-за маски воина, уже воина, а не короля.

– Так найди себе королевство и правь, – рявкнул льор.

– Нет, вот править – это не по мне, – протянул Сумеречный Эльф, махнув вослед. – Иди.

– Иду, – ответил Раджед, растерянно проверяя, что еще ему понадобится для битвы.

– Радж! – окликнул друг таким голосом, словно готовился поведать все мировые тайны.

– Что еще?

– Удачи!

– Спасибо, – смутился Раджед, скрываясь в портале, что вынес его за пределы башни, прямо в деревню каменных великанов. Внутри своих владений каждый льор перемещался совершенно свободно, зато на горизонте уже маячила завеса. Казалось, что море съедало землю по ту сторону…

* * *

Сердце Софьи испытывало на прочность грудную клетку, остро отбивая лихорадочно быстрый ритм.

– Я укрыл тебя своей магией, не двигайся, – шепнул Аруга, когда Софья съежилась за троном. Мир потонул в бесконечном ужасе. В такой ситуации ей бы захотеть обратно в башню Раджеда, но он по-прежнему представал как источник всех бед.

По коридору разносились шаги, терялись в закоулках обширной галереи. Кто-то шелестел то ли плащом, то ли платьем, тяжелые складки едва уловимо колебали воздух.

Сердце замерло на высшей ноте, когда раздался властный холодный голос:

– Льор Иотил, с кем это вы говорите?

Софья не видела, как выглядела чародейка, но буквально каждый нерв напрягся от ее слов, каждая струна натянулась до предела. Голос звенел, точно летящий топор гильотины.

– Ни с кем. Сам с собой. Здравствуй, Илэни. Или как к тебе обращаться? Льор Илэни Тахрапзо? Зачем пожаловала в мою башню? Неужели совесть проснулась, ты решила проведать старого больного дядю? – заискивающе проговорил древний король.

Софья зажимала себе рот руками, чтобы не закричать. Раньше-то ей казалось, что вот он – ее рубеж. Каждый раз мелкий, сначала неприступный, а потом