День саранчи - Натанаэл Уэст

Свою признательность Лем выразил глубоким поклоном.

- Если что-то в вашем внешнем облике вас не устраивает, - говорил мистер Хейни, - скажите, прежде чем я сообщу вам ваши обязанности.

Ободренный его любезностью, Лем отважился.

- Прошу прощения, сэр, - заметил он, - но глаз, который вы мне дали, не того цвета. Мой собственный глаз - серо-голубой, этот же - карий.

- Вот именно! - воскликнул мистер Хейни. - И эффект, как я и предполагал, ошеломительный! Когда кто-нибудь на вас посмотрит, он сразу поймет, что один глаз у вас стеклянный.

Лему пришлось примириться с сей странной идеей, хотя это потребовало от него немало душевных сил.

Затем мистер Хейни перешел к делу. Его поведение изменилось, он стал холоден и весьма официален.

- Мой секретарь, - сказал он, - напечатал для вас инструкции. Возьмите их домой и хорошенько изучите. Предполагается, что вы будете выполнять их неукоснительно: малейшее отклонение - и вы тотчас же будете уволены.

- Благодарю вас, сэр, - сказал Лем. - Я все понимаю.

- Ваше жалованье, - смягчился мистер Хейни, - тридцать долларов в неделю и полный пансион. Я договорился в отеле «Уор- форд-Хауз». Отправляйтесь туда сегодня же вечером.

Мистер Хейни достал бумажник и извлек из него три десятидолларовых бумажки.

- Вы очень щедры, - сказал Лем. - Я буду стараться.

- Это прекрасно, но только не переусердствуйте. Просто четко выполняйте инструкции.

Затем мистер Хейни подошел к своему письменному столу, извлек несколько машинописных листков и вручил их Лему.

- И еще одно, - сказал он, пожимая у дверей руку Лема. - Прочитав инструкции, вы, возможно, удивитесь, но тут уж ничего не поделаешь. К сожалению, я не могу дать вам полного объяснения. Тем не менее имейте в виду, что у меня фабрика глазных протезов и ваша деятельность связана с рекламой товара.

15

Лем еле сдерживал любопытство. Он не мог дождаться, пока устроится поудобнее в своих новых апартаментах в «Уорфорд-Ха- узе», и сразу же открыл конверт с инструкциями мистера Хейни.

Вот что он прочитал:

«Вы должны направиться в ювелирный магазин Бр. Хазельтон (Бр. - это братья, а не инициалы) и попросить показать вам бриллиантовые булавки для галстука. Изучив один поднос, попросите второй. Когда продавец повернется к вам спиной, удалите искусственный глаз и положите в карман. Когда же продавец снова обернется к вам, сделайте вид, что вы что-то ищете на полу.

Дальше разыграйте примерно такую сцену:

П р о д а в е ц: Вы что-то потеряли, сэр?

В ы: Да, глаз (при этом пальцем укажите на пустую глазни-

цу)-

Продавец: Какая жалость! Я помогу вам, сэр.

В ы: Будьте так любезны.(С чувством. J Я обязательно должен его найти.

Самые тщательные поиски не принесут результатов, поскольку глаз находится в целости и сохранности в вашем кармане.

В ы: Я должен поговорить с хозяевами, братьями Хазельтон.

Через несколько минут продавец приведет мистера Хазельто-

на.

В ы: Мистер Хазельтон, к несчастью, я потерял в вашем магазине искусственный глаз.

Мистер Хазельтон: Может быть, вы оставили его дома?

В ы: Это исключено. Я бы почувствовал сквозняк. Я пришел сюда пешком из дома мистера Гамильтона Шуйлера на Пятой авеню. Увы, когда я вошел в ваш магазин, глаз был на месте.

Мистер Хазельтон: Можете не сомневаться, мы как следует все обыщем.

В ы: Окажите любезность. К сожалению, я не могу ждать результатов поисков. Мне надо быть в испанском посольстве, где у меня через час встреча с послом.

Услышав, с кем у вас встреча, мистер Хазельтон отвесит глубокий поклон.

В ы (продолжая): Глаз, который я потерял, нельзя возместить. Его сделал для меня немецкий мастер, и я заплатил за него немалые деньги. Заказать другой я не могу, потому что мастер погиб в последнюю войну, и секрет изготовления погиб вместе с ним. (Сделайте краткую паузу, как бы в знак памяти погибшего мастера.) Однако (продолжаете вы), скажите вашим клеркам, что я заплачу тысячу долларов награды тем, кто найдет мне глаз.

Мистер Хазельтон: Это совершенно не обязательно. Будьте уверены, что мы сделаем все, что в наших силах, чтобы обнаружить пропажу.

В ы: Прекрасно. Сегодня я должен навестить друзей на Лексинг- тон-авеню, но завтра утром я зайду к вам в магазин. Если вы найдете глаз, я буду настаивать, чтобы вы приняли награду.

Мистер Хазельтон с поклоном проводит вас до дверей.

До получения указаний от мистера Хейни не появляйтесь поблизости от магазина Бр. Хазельтон.

На следующий день после визита в магазин свяжитесь с секретарем мистера Хейни в отеле «Риц». Сообщите ему, прошло ли все в соответствии с планом. О малейших отклонениях необходимо доложить».

16

Работа у мистера Хейни не отнимала у Лема много сил. Ему нужно было раз в неделю разыгрывать эту сцену в новом магазине. Вскоре он выучил роль наизусть, и когда перестал смущаться, упоминая о своем знакомстве с испанским послом, то стал получать даже удовольствие от работы. Она напоминала ему любительские спектакли, в которых он играл в школе Оттсвилла.

К тому же его нынешнее положение предоставляло ему много свободного времени. Часы досуга он использовал с немалой пользой, посещая те достопримечательности, коими так славен Нью-Йорк.

Он также предпринимал неудачные попытки отыскать мистера Уиппла. В Армии Спасения ему сказали, что они видели, как мистер Уиппл лежал в канаве после сборища «Кожаных курток», но когда на следующий день она заглянули проверить, там ли он, то не увидели никого, только пятно крови. Лем и сам посмотрел, но не обнаружил и пятна.

Он был человеком общительным и вскоре завязал знакомства с другими обитателями «Уорфорд-Хауза». Они, впрочем, были гораздо старше его, и он был рад, когда Сэмюэл Перкинс, его ровесник, заговорил с ним. Перкинс работал в универмаге на Бродвее и обожал хорошо одеваться. Особенно он любил яркие галстуки, которые покупал со скидкой у себя в магазине.

- Чем ты занимаешься? - как-то раз вечером спросил он нашего героя, повстречав в вестибюле.

- Демонстрацией стеклянных изделий, - осторожно отвечал Лем, ибо его предупредили не выдавать тайн своей работы.

- И сколько ты получаешь? - не унимался настырный юнец.

- Тридцать долларов в неделю и пансион, - признался Лем.

- А я - тридцать пять, но за еду и жилье плачу сам, и этого мне мало. Человек не может жить на такие деньги, если хочет прилично одеваться и раз в неделю бывать в опере. У меня только на транспорт уходит доллар в неделю, не считая такси.

- Да, вам и впрямь нелегко, - ответил Лем с улыбкой, думая о том, что многим семьям приходится жить на значительно меньшую сумму, нежели тридцать пять долларов в неделю.

- Разумеется, - продолжал Сэмюэл, - родители присылают мне из дома еще десятку в неделю. У старика водятся деньжата. Но в этом городе они тают как снег.

- Еще бы! - отвечал Лем. - Тут есть на что тратить.

- А что, если нам сходить вместе в театр?

- Нет, - ответил Лем. - Мне не так повезло, как вам. У меня нет состоятельного отца, и я должен откладывать все, что удается заработать.

- Тогда, может быть, нам поехать в Китайский квартал, - сказал Сэмюэл, который не мыслил жизни без удовольствий. - Нам придется только заплатить за автобус туда и обратно.

- С удовольствием, - сказал Лем. - Может быть, пригласим и мистера Уоррена?

Мистер Уоррен был еще одним постояльцем, с которым познакомился Лем.

- Этого психа? - удивился Сэмюэл, который был большим снобом. - У него не все дома. Воображает себя писателем, сочиняет для журнальчиков.

- Разве это плохо?

- Может быть, и нет, но ты заметил, какие у него потрепанные галстуки?

- У него нет ваших возможностей, - заметил Лем с улыбкой, ибо знал, где работал его собеседник.

- Кстати, как тебе мой галстук? Здорово, да? - спросил довольный Сэмюэл.

- Очень красочный, - дипломатично отозвался Лем, предпочитавший более умеренные тона.

- У меня каждую неделю новый галстук. Я покупаю их за полцены. Девицы всегда первым делом смотрят, какой у парня галстук.

Прозвучал звонок к ужину, и молодые люди поспешили на трапезу. Поужинав, они снова встретились в вестибюле и отправились в Китайский квартал.

17

Лем и его новый друг слонялись по Мотт-стрит и прилегающим улочками, с интересом наблюдая странные обычаи и своеобразные манеры обитателей этого большого квартала.

В начале вечера, однако, произошел инцидент, заставивший Лема пожалеть, что он поехал в обществе Перкинса. Когда им попался пожилой китаец, читавший газету под уличным фонарем, Сэмюэл обратился к нему, прежде чем Лем успел вмешаться.

- Эй, Джон, - сказал он насмешливо, - белье моем, полоскаем, - и глупо расхохотался.