Намбандзин - Александр Васильевич Чернобровкин

Иэясу, постоянно боролись с ними. Если первому удалось извести монастыри этой секты в своей провинции, то второй был только в начале пути. Имагава Ёсимото, предыдущий правитель Микавы, не то, чтобы поддерживал сохэев, но и не мешал им, чтобы самураи провинции не забывали, что нужна защита от этих бандитов и кто ее обеспечивает. В прошлом году они ограбили несколько торговцев рисом. После первого случая дайм послал в их монастырь Хонсо-дзи своих чиновников, чтобы выяснить причины нападения. Парламентеры были убиты. После очередного грабежа, который случился в начале этого года, один из вассалов Суганума Сада напал на их монастырь Дзёгу-дзи и забрал весь рис, что там нашел. Сохэи в ответ ночью захватили его поместье, перебили всех и вернулись с богатой добычей. Теперь уже Мацудайре Иэясу надо было наказать их или подданные перебегут на сторону сильного и даймё постигнет судьба Тогаси Масатики, его коллеги из провинции Кага, которому пришлось сделать сэппуку после того, как остался без армии и вскоре без родового замка.

Армии встретились пятнадцатого января возле Адзукидзаки, где двадцать два года назад отец Оды Набунаги разбил объединенные силы Имагавы Ёсимото и Мацудайры Хиродаты, отца Иэясу. Теперь сыну пришлось доказывать на том же месте, что достоин своего места. Врагов было всего раза в полтора больше и только потому, что к нам присоединились сохэи из других течений буддизма. Мы построились, как обычно: в центре асигару-тэппо, перед которыми в четыре ряда вставшие на колено асигару-яри, а позади которых асигару-сясю; на левом фланге наша немногочисленная конница — единственный род войск, где у нас было небольшое преимущество; на правом — дружественные сохэи и остальные асигару-яри.

Сражение начали оппоненты. У них не было вариантов, потому что несли на шлемах таблички с надписью «Кто наступает, уверен в небесном блаженстве, кто отступает — в вечном проклятии». Шли плотной толпой, которую возглавляли около сотни аркебузиров. На моей памяти, а может и в истории Японии, это было первое сражение двух армий с огнестрельным оружием. Разница была в том, что мои подчиненные прошли хорошую выучку и умели караколировать, а вражеские стреляли вразнобой и по готовности. Кто-то из них остановился метрах в пятидесяти от нас и пальнул, кто-то подошел ближе. При этом целились не в моих подчиненных, а в Мацудайру Иэясу, который сидел позади нас на вершине низкого холма.

Наш первый залп не смутил их, а вот следующие, прогремевшие после коротких пауз, вогнали в тоску тех, кто к тому времени еще был в строю. Асигару-тэппо работали, как отлаженный механизм. Вскоре черного густого дыма перед ними было столько, что я не видел врагов, только слышал звон оружия там, где находились защищавшие стрелков асигару-яри. Мои подчиненные тоже не видели, в кого стреляют, но враг наступал плотной толпой, так что, уверен, каждая пуля находила свою цель, а то и две бездоспешные. Хотелось подняться выше по склону холма и посмотреть, что там происходит, но я опасался, как бы мои действия не приняли за попытку к бегству и не ломанулись следом. Оценивал ситуацию по действиям «наших» сохэев на правом фланге, которая яростно рубилась с коллегами-врагами. Чем больше поляжет и тех, и других, тем нам лучше. В конце восьмого караколирования асигару-тэппо раздались звуки наших труб, командовавшие атаку конным самураям, и я дал отмашку своим подчиненным, чтобы больше не стреляли.

Когда пороховой дым немного рассеялся, стал виден широкий вал из трупов перед нашими асигару-яри, которых стало заметно меньше, и удирающих врагов, которых догнала наша конница и принялась рубить беспощадно, и наших сохэев, самые быстрые из которых уже помогали самураям, а остальные должны были вот-вот присоединиться к ним.

Мацудайра Иэясу стоял на вершине холма, сжимая в левой руке сложенный веер, который в этот холодный ветреный день был ни к месту, и потирая правой в кожаной перчатке железный доспех в районе живота, и неотрывно, с детской жадностью, смотрел как добивают удирающих врагов.

— В меня пуля попала и не смогла пробить! — хвастливо сообщил он, показав мне дыру в районе солнечного сплетения, где пуля преодолела верхнюю пластину и погнула нижнюю. — А ты говорил, что железный доспех прошивает запросто!

— Тебе повезло, что дистанция была большая и порох у них паршивый, не чета нашему, — сказал я и предложил: — Если хочешь, давай проверим: повесим твой доспех на столб, и я с такого же расстояния продырявлю его насквозь. Если нет, дам взамен новенький.

— Я тебе верю! — радостно воскликнул даймё, будто я согласился с ним, после чего потряс веер в воздухе и прокричал: — Мы победили!

Стоявшие рядом воины дружно поддержали его.

За следующие две недели мы разграбили и потом сожгли монастыри Сёман-дзи, Дзёгу-дзи и Хонсо-дзи, принадлежавшие Икко-икки. Монахов, попавших в плен, казнили, а их семьи — да-да, они плодились и размножались, несмотря на обет безбрачия! — были проданы в рабство. По моему совету Мацудайра Иэясу пообещал по одному сё (немного менее двух килограмм) риса за скальп сохэя из этой секты. Буддисткие монахи бреют голову, не перепутаешь. Вот тут-то, судя по количеству выданного в награду риса, жителям провинции Микава и дошло, какие подонки обитали рядом с ними. Вскоре распоряжение пришлось отменить, потому что охотники за скальпами не особо разбирались, из какой секты сохэй, поэтому под раздачу попали и наши союзники. Впрочем, даймё не сильно переживал за последних. Он уже понял, что чем меньше монахов, тем лучше жизнь.

33

В этом же году Ода Нобунага выдал свою сестру Оити замуж за Адзаи Нагамасу, влиятельного самурая из провинции Оми, западной соседки провинции Мино. Теперь Сайто Тацуоки надо было вести войну на два фронта. Правда, началась она не сразу. Года полтора Ода Нобунага окучивал самураев врага. Не знаю, что им пообещали, но четыре главных военачальника, можно сказать, весь генеральный штаб — Такэнака Хамбэй, Инаба Ёсимити, Андо Моринари и Удзииэ Ноомото — предали своего трусливого даймё. После чего наша армия без боя захватила Суномату — самую плодородную часть провинции Мино, расположенную неподалеку от замка Инабаяма, резиденции Сайто Тацуоки, который когда-то успешно бомбардировал Като Данзё. Ода Нобунага проехал вокруг горы Кинка, оценил, с какими трудностями придется столкнуться при штурме, и передумал захватывать. Ему сейчас нельзя было проигрывать и даже тратить время на длительную осаду. Синоби из Каваи отказались от контракта на убийство Сайто Тацуоки, который, сделав вывод из смерти отца, выходил из тэнсю только в безветренные дни, и при этом дозорные следили за