Страшные истории для девочек Уайльд - Эллис Нир

– О, ты налила для меня воды, спасибо, – устало пробормотала мама. – Но… Ой, Изола, что случилось?

– Я упала, – выдохнула Изола, не в силах прекратить водить руками под водой, словно проверяя, не спряталась ли русалка на мелководье. Успокоившись, она неловко выбралась из ванны.

Мама поцеловала ее в макушку.

– Глупышка, – улыбнулась она, не в силах понять, что по щекам дочери текут не струйки мыльной воды, а ручейки горячих слез.

Призывы не сработали. Как ранее дедушка Ферлонг и Цветочек, Кристобелль не отвечала на единственное слово, которое всегда действовало, – на свое имя. Изола, завернувшись в полотенце поверх мокрой одежды и все еще трясясь после последней встречи с Кристобелль (и одновременно боясь больше ее не увидеть), звала русалку по имени в каждой комнате дома. Она открыла все краны, наполнила все раковины, оставила на полу цепочку мокрых следов, но русалка так и не объявилась.

Изола позвонила единственному человеку, на которого могла рассчитывать.

Она выскочила из машины, прежде чем Джеймс успел заглушить двигатель, и помчалась по дюнам, взрыхляя песок и наступая босыми ногами на осколки ракушек и кострища, оставленные любителями отдохнуть на природе.

– КРИСТОБЕЛЛЬ! ВЕРНИСЬ!

Изола бежала по темному пляжу, приложив руки рупором к губам, и звала своего четвертого принца:

– БЕЛЛЬ! ПОЖАЛУЙСТА! ПРОСТИ! ВЕРНИСЬ!

Но отвечали ей только западный ветер и, быть может, кит, плывущий где-то вдали, тонущее судно да запертый в подводной пещере скелет.

Джеймс догнал Изолу уже у скал, где она стояла по колено в воде, сжимая подол платья. Светящиеся неоном медузы проплывали мимо в ночном параде. Джеймс вытащил из внутреннего кармана куртки пачку, провел по сигаретам пальцами. Каждая палочка вздрогнула от внезапного холода и страха неминуемой смерти. Выбрав везучую жертву, он зажег спичку и зажал мученицу от табачной промышленности в замерзших губах.

– Ты что-то потеряла? – прошептал он, и это прозвучало так искренне, что Изола разрыдалась, а Джеймс не обнял ее и только продолжал глядеть на горящий кончик сигареты, словно боясь обжечь подругу, если подойдет ближе.

«Седьмая принцесса»: отрывок

– Третьим драконом была Жестокость.

Плети дождя колотили по оконному стеклу, и фундамент дома сотрясала дрожь.

– Пятый брат, самый добрый, бродил по лесу в поисках ягод, когда наткнулся на третьего дракона. Тот лежал в поле, качая переднюю лапу и подвывая от боли.

Из свинцовой тучи вырвалась молния. Ночное небо походило на боксерский ринг. Мама продолжила:

– Дракон взмолился о помощи, и из-за природной доброты принц осторожно приблизился к пострадавшему. Бормоча утешительные слова, он протянул руку к окровавленной чешуе дракона – и больше никогда уже не совершил ни одного доброго поступка.

Предательство

Руслана и Алехандро сверлили друг друга взглядами, стоя на разных концах комнаты. Принцы внимательно прислушивались к происходящему за стенами, ожидая, что случится – с Изолой, с кем-то из них или с обоими. Рука фурии не сходила с рукояти меча, а Алехандро частенько поглядывал на стены, словно пытаясь вычленить узоры в орнаментах, на плакатах и в проплешинах между ними.

– Окно было открыто, – тихо сказал Алехандро.

Руслана резко повернулась к нему:

– Что?

– Той ночью, когда Ферлонг должен был присматривать за ней, – произнес Алехандро, не отводя взгляда от стены. – Он уже ушел, а окно оставалось открытым достаточно, чтобы это существо пробралось в дом.

– Тогда Ферлонг предал нас, как и Цветочек с Кристобелль, – холодно отрезала Руслана.

Изола вскочила с кресла-мешка и закричала:

– Нет! Они бы так не поступили! Я… я не знаю как, но это она их заставила!

На нее накатило странное облегчение, когда ни один из оставшихся принцев не возразил, – она чувствовала себя увереннее при мысли, что ее любимые братья действовали не по своей воле.

Два принца сошлись в центре комнаты, настороженно глядя друг на друга.

– Могу ли я тебе доверять?

– Не больше, чем я тебе.

– Ты намереваешься причинить ей вред? – прямо спросил Алехандро.

– Я не допущу, чтобы ее тронули хоть пальцем, – прорычала Руслана. – Флоренс… или кто угодно другой.

Все услышали угрозу в ее голосе, и хотя никто не поднял на другого руку и даже не повысил голос, Изола встала между принцами, приготовясь разнимать кажущуюся неизбежной драку.

В напряженной тишине до них донеслось неразборчивое пение призрачной девочки: детские потешки и громкие проклятия словно краской забрызгивали фасад.

Не сводя друг с друга глаз, Руслана и Алехандро обменялись рукопожатием, быстро и по-деловому.

– Я караулю первой, – заявила Руслана тоном, не допускающим возражений. – А ты иди и узнай все, что сможешь, об этой девчонке.

* * *

Над домом растянулось звездное небо – скринсейвер Господа Бога. Хотя Винзор совсем недавно вела себя слишком вызывающе даже по сравнению со своей обычной вздорностью, Изола неохотно разрешила ей переночевать в старом гнездышке Цветочка в музыкальной шкатулке. Винзор, в свою очередь, снизошла до того, чтобы подождать непременного возвращения кузины в ее любимом местечке.

Как это обычно и бывает, именно Винзор заметила бледно-розовые блестки на лужайке – слабое свечение больной феи. Оно разбудило Винзор, выдернув ее из обычных снов о вкусных розах. Фея выпрыгнула из любовно сложенных перышек и наперстков и громко взвизгнула:

– Цветочек! Это она!

Изола тут же проснулась, на ходу удивившись тому, что вообще смогла уснуть. Она неуклюже встала и поспешила к окну, где уже порхала Винзор. Пока мысли оформлялись в слова, внутри нее образовался маленький теплый пузырек надежды.

– Это Цветочек, Изола! – нетерпеливо закричала Винзор и, натужно дыша, приоткрыла раму.

Сквозь узкую щель могла протиснуться только фея, но Флоренс именно этого и ждала. В щель скользнула бледная рука, и с быстротой прячущейся в высокой траве змеи сбила Винзор с ног и вцепилась длинными ногтями в горло Изолы, вкачивая в нее токсины ужаса, страха и, как ни странно, гнева.

Изола попыталась закричать, но полузадушенный всхлип странно напомнил сорванный голос Флоренс, которая тем временем взбиралась по стене.

– Милые песни он пел, тот дядька на крыше. – На губах мертвой девочки выступила кровавая пена.

– Где… он? – выплюнула Изола между судорожными вдохами.

Девочка схватила ее за волосы, пытаясь перекинуть через подоконник.

– Пошел той же дорогой, что и маленькие птички, которые надоедали мне своим мерзким чириканьем! – бешено выпучив глаза, завизжала она. – И ты тоже отправишься туда же, ты и твое ужасное сердце, потому что не соблюдаешь тишину и не убираешься из моего леса!

Шорох, свист, брызги крови – в тенях спальни материализовалась Руслана, которая рубанула по руке назойливой покойницы длинным кривым кинжалом. Внезапно оказавшись на свободе, Изола упала на пол; над ней стоял Алехандро, который тут же закрыл окно, но не смог заглушить скрежета длинных ногтей Флоренс по карнизу. Однако шум продолжался недолго, потому что вскоре незваная гостья не удержалась и снова соскользнула вниз.

Руслана накинулась на Винзор.

– Что ты наделала? – рявкнула она, и даже Алехандро съежился, услышав ее сокрушительно резкий голос.

Винзор пискнула и спряталась за музыкальной шкатулкой.

– Я просто… Мне показалось, что там за окном была Цветочек…

– Цветочек мертва, – припечатала Руслана. Изола не смогла сдержать испуганного вздоха, и Алехандро крепче прижал ее к себе. – И ты пойдешь тем же путем, если попытаешься еще раз выкинуть подобный фортель!

– Руслана… – начал Алехандро, но теперь фурия развернулась к нему: плащ из теней развевался по ветру, глаза почернели.

Когда Алехандро не вымолвил ни слова, она снова обратилась к дрожащей от страха фее:

– Убирайся! Видеть тебя не могу.

– Но…

– ВОН!

Винзор икнула и зеленым светлячком нырнула в щель под дверью.

Всю ночь мертвая девочка стояла босиком на подмерзшей лужайке и скребла длинными ногтями по стенам. Черная дыра ее рта исторгала неразборчивые строчки песен.

Изола свернулась калачиком в кровати, прижав ладони к ушам. Ее била дрожь. Алехандро накрыл ее руки своими, шепча колыбельные на испанском. Руслана стояла в карауле у окна: кинжал поднят в не знающих усталости руках, по рукоятке мерно стекает кровь.

Изола не думала, что уснет, но ей удалось задремать.

Приближался рассвет, мир окрасился синим, когда Изола резко проснулась от вопля Русланы:

– НЕТ!

Снова раздался скрип открываемого окна. Изола подскочила. Алехандро уже встал, и она понеслась к окну следом за ним.

То, что Изола увидела на лужайке, заставило кровь застыть в жилах.

Мертвая девочка изловила светящуюся розовым фею, поймав ее за прозрачные крылышки. Фея, казалось, еле мерцала – розовая, почти как Цветочек, но не совсем.