Мои воспоминания о Восточной Африке - Пауль фон Леттов-Форбек

К сожалению, из-за событий, происходивших в это время на нашем левом фланге, этот контрудар не удалось довести до конца. Деятельность неприятельских патрулей за последние дни и облака пыли указывали, что сильные конные отряды пытаются из района Неймоши обойти наш обращенный на север фронт западнее железной дороги Кахе - Неймоши. Наш левый фланг как раз находился у вокзала Кахе. Движение противника, в случае его продолжения, привело бы англичан к железной дороге позади нашего расположения и отрезало нас от сообщений с тылом в то время, пока мы боремся фронтом на север с превосходными силами неприятеля. Поэтому я удержал близ вокзала Кахе сильный резерв из 8 рот. Однако, так как считая необходимым лично находиться во время боя у деревни Кахе вблизи отряда Штеммермана, я не имел возможности непосредственно и быстро распоряжаться резервами у станции. Густо заросшая местность делала всякий обзор невозможным. Использование резервов, расположенных близ Кахе, должно было быть предоставлено инициативе тамошнего начальника и его подчиненных. Последние обнаружили, что неприятельские части, укрытые за кустарником, заняли холм, расположенный юго-западнее вокзала. Одна рота, по собственному почину, двинулась на этого неприятеля, но шрапнельный огонь остановил ее продвижение. Затем наше 10,5-см орудие обстреляло неприятельские легкие пушки и заставило их отойти.

Ближе к вечеру до меня дошло важное сообщение, что неприятель наступает нам в тыл к железной дороге у Кисанджире, то есть произошло то, чего мы опасались. Я был вынужден отдать приказ о немедленном выступлении на Кисанджире. Я хотел обрушиться всеми ротами и разбить находившегося там противника, который в данный момент не мог быть еще достаточно сильным. Таким образом атака отряда Шульца не была доведена до конца.

Ночной переход наших войск через ближайшую к нашему фронту реку Паангани, на берегах которой уже заранее было устроено известное число переходов и мостов, прошел гладко и без задержек. Оставленные нами патрули и на следующий день нашли северный берег Паангани свободным от неприятеля. Наше исправное 10,5-см орудие, которое мы не могли захватить с собой вследствие его неповоротливости, было взорвано. После полуночи, т.е. 22 августа, рано на рассвете, я прибыл на вокзал Кисанджире и, к большому своему удивлению, увидел, что все донесения о движении сильных неприятельских частей были ошибочны, так что наше отступление оказалось бесполезным. Это было для меня особенно разительным доказательством того, насколько трудно наблюдать за передвижением частей в густом кустарнике и как осторожен должен быть каждый командир при оценке подобных донесений. Однако, этот случай показал также, как тяжело каждому начальнику приниаать на основе собственных наблюдений и оценки обстановки, а также исходя их противоречивых, обыкновенно, донесений решения, которые, хотя бы приблизительно, отвечали бы действительности. Именно в африканском кустарнике важно проверить каждое имеющееся донесение собственными глазами.

Однако, исправить ошибки уже было нельзя, и пришлось перегруппировать войска. При этом решающую роль играло наличие воды. Принимая во внимание эшелонированное в глубину расположение на высотах у Кисанджире, я оставил только один отряд из нескольких рот для наблюдения за безводной степью, покрытой колючим кустарником и простирающейся на 12 километров до Паангани. Восточнее отряда майора Бемкина, расположенного у Кисанджире, в горы Северного Паре был выдвинут отряд Отто, запирающий проход, ведущий через эти горы. Майор Краут занял позицию в проходе Нгулу, который находится между горами Северного и Среднего Паре. Главные силы расположились в плодородном районе в нескольких укрепленных лагерях.

Несмотря на продолжительный отход, настроение войск было отличным, и аскари справедливо гордились своими подвигами в боях против во много раз превосходящего противника. Дезертировали лишь отдельные люди, чей скот находился в области, занятой сейчас неприятелем.

Немецкое гражданское население оставило район Килиманджаро и перекочевало, главным образом, в окрестности Вильгельмсталя. Район Аруши также был очищен, и фермеры ушли с повозками, запряженными быками, через Кондоа-Иранги к Додоме. Находившиеся в колонии в большом количестве греки остались на своих кофейных плантациях у Килиманджаро; буры английской национальности{35} - на скотных фермах, которые тянулись от северо-западного склона Килиманджаро на север, а также вокруг горы Меру и вдоль ее западных склонов до района Аруши. В Лембени порядок несения службы не нарушался; к станции регулярно подходили поезда с продовольствием; роты, находившиеся в передовой линии, усердно работали над своей подготовкой, а командование, как и в Неймоши, продолжало свою деятельность, расположившись теперь в станционных зданиях Лембени. Появлялись английские летчики и сбрасывали бомбы - совсем как раньше.

Местность была тщательно подготовлена для боевых действий в различных направлениях, были созданы проходы сквозь густой кустарник, и расчищены секторы обстрела. Личные разведки отнимали много времени и часто приводили к ротам, расположенным в густом кустарнике и на командующих высотах. Войска уже умели приспосабливаться и устраиваться в материальном отношении возможно удобнее. Я охотно вспоминаю случай, когда в уютно устроенной тростниковой хижине мне предложили чашку кофе с хорошим жирным молоком, полученным из растертой мякоти спелых кокосовых орехов. Мои обходы приводили меня довольно часто и на горы Северного Паре. Здесь я находил цветущую и богатую водой зону, пробраться через которую без дорог можно было лишь с немалым трудом. Обилие воды в этой местности оказалось большим, чем можно было ожидать на основании прежних исследований; этот пример показывает, как война открывает новые природные богатства страны.

4 апреля одна из моих разведывательных прогулок привела меня к отряду Отто на горах Паре. Со стороны северо-западного края открывался ясный вид на лежащий внизу неприятельский лагерь у вокзала Кахе. К сожалению, нельзя было осуществить естественную мысль об обстреле последнего одним из наших дальнобойных орудий - мы к этому времени доставили от Лембени поставленное на колеса 10,5-см орудие, а также 8,8-см. орудие, установленное на лафете полевой пушки образца 73 года. В излишнем усердии войска основательно разрушили железнодорожный путь, который вел от Лембени к Кахе. При наших средствах он не мог быть настолько быстро восстановлен, чтобы оказаться годным для быстрой переброски между этими двумя пунктами одного из наших орудий.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});