Отбор для лорда, или Медовница не желает замуж (СИ) - Арина Лефлер

как он среди расфуфыренных девиц и кавалеров, такой же расфуфыренный, танцует, наверняка заглядывает в вызывающее декольте, прикладывается к ручкам в кружевных перчатках.

Видела я в глянцевом журнале картинки с этих помпезных мероприятий. Эти размалеванные курицы, считающие себя самыми изысканными и желанными.

Чтобы я стояла среди них⁈

Фи, никогда не соглашусь появиться на таком балу.

А Джера все нет. Возможно, решил посетить вечеринку для холостых мажоров.

Не зря же его так приглашал внезапный и нежеланный, судя по всему, гость Джера.

Мне вспомнилась встреча с тем неприятным типом.

Как его? Анус, Анес… Да плевать, как его зовут, лишь бы не видеть таких потом, когда я открою ателье и начну рекламиться. А то еще припрется в ателье одежду заказывать, и не откажешься. Бизнес есть бизнес.

Клиент всегда прав. А ты, обслуживающий персонал, терпи и выполняй прихоти вот таких индюков.

«Но я не собираюсь шить такую безвкусицу, которая была на нем во время визита, я такое в страшных снах бы не представила, тем более не стала предлагать никому».

Я от нечего делать открыла хладоларь, решив поболтать с Фрустом.

— Фруст, скажи, а зачем ты лопаешь карамельки?

— Углеводы, сахара, крахмал, белки, жиры в моем организме превращаются в лед с помощью магической установки, и я охлаждаю замкнутое пространство, вообще-то, а не весь этот мир. — возмущенно завращал тремя глазами хладник. — Арелла, закрой, пожалуйста, дверь с обратной стороны и не трать мою энергию на простую болтовню, бери мясо и жарь отбивные.

— А чего это сразу мясо? — деланно возмутилась я. — Может, я хочу тыкву запечь с яблоками. Или…или кабачки пожарить… и с чесноком? — смеясь, заявила я, зная вспыльчивый характер Фруста, стала вызывать его на поболтать, ну или хотя бы поспорить.

— Какая тыква? Мужика надо мясом кормить, чтобы он был сильным. А если травой кормить будешь, то он и будет, как трава, ни рыба ни мясо. Так что выбирай: рыба или мясо.

— Ни рыба и ни мясо, — фыркнула я, вытаскивая из нижнего ящика пакет с творогом. — На ночь не полезно есть тяжелую пищу, это ты у нас обжора. Лучше сейчас легкую запеканку приготовлю с творогом и медом. Для себя. — добавила с вызовом. — А ваш мужик пусть питается в своем дворце устрицами и хамонами.

«Женится на достойнейшей из достойных, отрастит себе пузик, нацепит корону и будет властвовать». — я тяжко вздохнула.

«Мнда, нерадостная перспектива у нашего Джера, — раздался знакомый голос в голове. — Это ты от большой любви, Арелла, ему такое желаешь? Неужели он так тебе неприятен? Мой хозяин прекрасный молодой человек. Он идеально сложен, умен, образован, богат. Он знает, чего хочет в этой жизни. Неравнодушен к тебе. Не пойму, чего тебе не хватает? Я же вижу как вас тянет друг к другу. Кхе-кхе, простите великодушно, не удержался». — в голове образовалась пустота.

Хранитель, видимо, испугался. Никогда он не позволял себе подобных высказываний, а тут вдруг прорвало. Мне стало не по себе от его слов-мыслей. Вдруг он прав, и я веду себя словно избалованная девочка, набивавшая себе цену. Как все сложно.

— Мне всего хватает, только… я не та, кто ему нужен. — снова тяжко вздохнула я. — Хранитель, я не сержусь, — попыталась я вызвать старого умника на разговор, но он затаился.

Хотя, почему старого? Может, он и не старый вовсе? Чтобы быть умным, необязательно быть старым. Можно и в молодые годы быть умным, а иные и в старости дурнее, чем в молодости.

Так, Арелла, хватит думать о всякой ерунде. Лучше подумай о том, что ты будешь говорить Джеру, если он не захочет тебя отпускать?

Я съела творог. Такая лень была готовить запеканку. Это ж возиться надо.

Я не лентяйка, конечно, но тут… наверное, отсутствовала мотивация.

Вот если бы Джер попросил, я бы, конечно, и запеканку, и рыбу, и мясо приготовила.

А для себя… я бы, наверное, и сухарем с водой поужинала.

Так что я просто залила творог сливками и полила медом.

Я вышла в столовую и направилась к лестнице на второй этаж, задержалась на мгновение у двери в кабинет Джера, прислушалась, вдруг услышу, как Джер ходит по комнате. Но нет. Тишина.

'И где тебя носит, самозваный Апис, когда твоя медовница страдает в одиночестве и сходит с ума, волнуясь. — я почувствовала, как заныли ноги.

«Ох, только не сейчас», — не зная, каких богов попросить, взмолилась я, только представив, что снова начнутся судороги.

Я бы могла сходить за лечением к пчелкам, но была ночь, мои личные лекари спали, а их хозяин где-то шлялся.

Я поднялась на середину лестницы, когда в кабинете Джера раздался грохот, словно свалился книжный шкаф.

Не задумываясь, я рванула назад, распахнула дверь в комнату.

О Улий! Я успела услышать громкие крики из захлопывающегося портала. На его месте осталось только легкое серое облачко.

Джер сидел посреди комнаты на ворсистом сером ковре.

— Вот вам, — показал закрытому порталу Джер комбинацию из трех пальцев и сделал круговое движение. — Попробуйте теперь проникнуть в мой дом, проходимцы, санкция запрета, — пробормотал, сплетая заклинание и разгоняя дымку.

Заметив меня, поднялся и шагнул к креслу, плюхнулся и закрыл ладонью лицо, упершись локтем о подлокотник. Зарычал.

— А ты забияка! — громко заметила я, обратив внимание на сбитые костяшки пальцев и порванную рубашку в крови.

— Ага, — он убрал руку и поднял голову, попытался мне подмигнуть и скривился.

Я ахнула. На пол лица разливалось багровое пятно с кровоподтеками, глаз начал заплывать. Я подскочила к Джеру.

— Кто это сделал? Джер? Кто посмел… сына лорда…

— Я посмел, Ари, я первый начал физическое насилие… но не физическое начали они… — странно протягивая гласные, произнес он.

Я принюхалась. Ощутила странный аромат, витающий в воздухе.

Это что, кислый алкогольный душок? Джер расслаблялся и переборщил с веселящими напитками? Странно, мне казалось, что Джер устойчив к этому злу.

— Ты пьян?

— А что? Нельзя? Больше не буду! — глупо улыбнулся он и раскинулся в кресле, протянув ноги. — Я не пьян, Ари, мне подмешали в морс дурное зелье, чтобы я совершил самую большую ошибку в своей жизни, я чуть не трахнул одну гадину, но вовремя очнулся, что-то они не учли, вот. Но… — попытался он сесть ровно и, покачиваясь в кресле, поднял вверх указательный палец. — Ты моя медовница, и ты должна меня излечить, как я тебя при первой нашей встрече.

— Как? — удивилась я.

— Любовью, — с вызовом произнес он, — и лаской. То, чего я давно жду и никак не дождусь.

Ну все ясно.