Знаменитые петербургские дома. Адреса, история и обитатели - Андрей Юрьевич Гусаров

занял скульптор В.П. Крейтан. А ушедшие в итоге создали в 1863 г. Санкт-Петербургскую артель художников – первую в русской истории искусств независимую творческую организацию, имевшую, как это ни удивительно, определенный финансовый успех.

Группа передвижников. Стоят: А.К. Беггров, Н.Н. Дубовский, Я.Я. Шишкин, В.М. Максимов, П.А. Брюллов, Л.В. Позен, Н.А. Ярошенко, К.А. Савицкий, Н.В. Heepee, В.Е. Маковский, И.Е. Репин, Г.Е Мясоедов. Сидят: А.А. Киселев, Е.Е. Волков, А.И. Куинджи, А.М. Васнецов, Н.Д. Кузнецов, КБ. Лемох, М.П. Клодт, И.Я. Прянишников, Н.К. Бодаревский. Фото 1888 г.

К петербургским участникам артели с письмом обратились московские художники, предложившие организовать серию выставок в разных городах Российской империи. С этого письма началось обсуждение художников, результатом чего и стала регистрация Устава в Министерстве внутренних дел нового товарищества. Так появились знаменитые «передвижники».

Согласно Уставу, цель Товарищества состояла в следующем:

«§ 1. Товарищество имеет целью: устройство, с надлежащего разрешения, во всех городах Империи передвижных художественных выставок, в видах:

а) доставления жителям провинций возможности знакомиться с русским искусством и следить за его успехами;

б) развития любви к искусству в обществе;

в) облегчения для художников сбыта их произведений.

§ 2. С сею целью Товарищество может устраивать выставки, производить на них продажу как художественных произведений, так и художественных изделий, а равно и фотоснимков».

Членами Товарищества могли быть только действующие художники, а участие в выставках, организуемых правлением, было для участников обязательным. Как правило, работы, выставлявшиеся ранее, на новые выставки не допускались, хотя бывали и исключения. Всеми делами в Товариществе заведовало общее собрание, проводившееся один раз в год, а текущими делами занималось правление. Нормы Устава гласили:

«§ 8. Общему собранию надлежит:

а) рассмотрение годового отчета, представленного правлением;

б) назначение числа членов оного и их избрание;

в) определение времени и места открытия выставки;

г) избрание лица, сопровождающего выставку и назначение ему жалования;

д) поверка приходо-расходных книг Товарищества;

е) свидетельствование его кассы;

ж) вообще ревизия всех действий правления.

§ 9. Все вопросы в общем собрании решаются большинством голосов, посредством баллотировки».

Первый оригинальный текст Устава Товарищества перед подачей в МВД подписали учредители: академик В.Г. Перов, классный художник И.М. Прянишников, профессор Н.Н. Ге, академик И.Н. Крамской, профессор М.К. Клодт, академик М.П. Клодт, академик И.И. Шишкин, профессор К.Е. Маковский, художник Н.Е. Маковский, академик В.И. Якоби, академик А.И. Корзухин, классный художник К.В. Лемох.

Первая выставка прошла в здании Императорской Академии художеств 29 ноября 1871 г. Мероприятие принесло в общей сумме 4,4 тысячи рублей, которые разделили между всеми участниками. Именно на выставках «передвижников» мир впервые увидел следующие знаменитые картины: А.К. Саврасова «Грачи прилетели»; И.Е. Репина «Великая княгиня Софья в Новодевичьем монастыре» и «Крестный ход в Курской губернии»; В.И. Сурикова «Боярыня Морозова»; В.М. Васнецова «Аленушка» и «Витязь на распутье»; В.Д. Поленова «Христос и грешница»; И.Н. Крамского «Христос в пустыне».

Всего Товарищество провело 47 передвижных выставок, причем последняя прошла в 1922 г., уже в Советской России.

В доме Юсуповой выставки «передвижников» проводились всего три сезона. Первый раз художники показали свои работы в парадных залах дома 1 марта 1881 г. – здесь проходила девятая выставка, продлившаяся один месяц. На этой выставке зрители впервые увидели яркую выразительную работу художника Ильи Ефимовича Репина «Портрет М.П. Мусоргского», созданный живописцем в 1881 г. На суд зрителей выставили свои работы художники: В.И. Суриков – «Утро стрелецкой казни», В.Е. Маковский – «Крах банка», К.Е. Маковский – «В мастерской художника», И.М. Прянишников – «Охота пуще неволи».

В следующий раз дом Юсуповой использовался «передвижниками» в 1884 г. Двенадцатая выставка прошла с 26 февраля по 25 марта. Среди картин, показанных в этот раз, выделим работы Н.Н. Ге «Портрет Л.Н. Толстого», И.А. Репина «Не ждали», И.Н. Крамского «Неутешное горе», К.Е. Маковского «Под венец», Г.Г. Мясоедова «Самосожжение» и И.И. Шишкина «Лесные дали».

На следующий 1885 г. Товарищество вновь арендовало залы у Юсуповой. Тринадцатая выставка открылась 10 февраля и завершилась 17 марта. Безусловно, центральным полотном в этот раз стала работа И.Е. Репина «Иван Грозный и его сын Иван 16 ноября 1581 года», имевшая оглушительный и скандальный успех. Кроме того, критики отметили картины И.И. Левитана «Березовая роща» и В.А. Серова «Волы».

О том, как рождался замысел ставшего тогда центром внимания полотна, Репин позднее писал: «Впервые пришла мне в голову мысль писать картину – трагический эпизод из жизни Иоанна IV – уже в 1882 году, в Москве. Я возвращался с Московской выставки, где был на концерте Римского-Корсакова. Его музыкальная трилогия – любовь, власть и месть – так захватила меня, и мне неудержимо захотелось в живописи изобразить что-нибудь подобное по силе его музыке. Современные, только что затягивавшиеся жизненным чадом, тлели еще не остывшие кратеры… Писал – залпами, мучился, переживал, вновь и вновь исправлял уже написанное, упрятывал с болезненным разочарованием в своих силах, вновь извлекал и вновь шел в атаку. Мне минутами становилось страшно. Я отворачивался от этой картины, прятал ее. На моих друзей она производила то же впечатление. Но что-то гнало меня к этой картине, и я опять работал над ней».

Натурщиком при работе над образом Царя Ивана Васильевича был писатель Всеволод Михайлович Гаршин.

Всеволод Михайлович Гаршин.

О работе с ним художник вспоминал: «Летом 1884 года я оставался для большой работы в городе. После сеанса я провожал Гаршина через Калинкин мост до его квартиры и заходил на минуту к родным его жены. Там, в уютной обстановке, за зелеными трельяжами, все играли в вист. Большие окна казенной квартиры были открыты настежь. Стояли теплые белые ночи. Гаршин шел провожать меня до Калинкина моста, но я долго не мог расстаться с ним, увлеченный каким-то спором. Мы проходили Петергофский проспект по нескольку раз туда и назад. <…>

Гаршинские глаза, особенной красоты, полные серьезной стыдливости, часто заволакивались таинственною слезою. Иногда Гаршин вздыхал и спешил сейчас же отвлечь ваше внимание, рассказывая какой-нибудь ничтожный случай или припоминая чье-нибудь смешное выражение. И это выходило у него так выразительно смешно, что, даже оставшись один на другой или на третий день и вспоминая его рассказ, я долго смеялся. <…>