Знаменитые петербургские дома. Адреса, история и обитатели - Андрей Юрьевич Гусаров

Ксаверьевич Браницкий, представитель славного польского дворянского рода. Заметим, правда, что во время покупки дома Петрово-Соловово графом он еще не был – титул Браницкий получил в 1839 г., а с ним и фамильный герб с латинским девизом «Pro fide et patria», что переводится «За веру и отечество». Во время реконструкции дома для нового владельца герб Браницкого занял место в тимпане фронтона. Архитектор Г. Фосатти, проводивший подновление здания, украсил главный фасад не только этой геральдической лепниной, но и превосходными растительными орнаментами и арматурой на уровне третьего этажа. Конечно, зодчий переделал и парадные апартаменты в духе времени и мужественного имперского стиля.

Д.Е. Бенардаки

Покупка дома обусловливалась новым назначением в Сенате, хотя Браницкий более тяготел к жизни в Польше, постоянно выезжая в Варшаву Там он и скончался неожиданно в доме друзей в августе 1843 г.

В середине 1840-х гг., уже после Браницких, дом занял отставной поручик грек Иван Егорович Бенардаки, брат знаменитого промышленника и мецената Дмитрия Егоровича, позднее тоже ставшего собственником этого дома. О втором брате известно больше, чем о первом. Родился Дмитрий Егорович в Таганроге, и, хотя это не установлено точно, возможно, место его рождения – остров Хиос, учился в Таганрогской мужской гимназии. Как и брат имел воинское звание поручика, но решил заняться торговлей хлебом и вином, доходы от которой удачно вкладывал в нижегородскую промышленность. Как многие русские нувориши, Бенардаки сказочно разбогател на военных правительственных заказах, поставляя военные корабли в годы Крымской войны. В 1858 г. удачливый промышленник занялся добычей золота в Амурской области.

Как филантроп Д.Е. Бенардаки известен финансированием греческих общин России, денежной помощью писателю Н.В. Гоголю, П.В. Нащокину и художнику К.П. Брюллову У последнего он заказывал картины и сполна платил за них. Триумфом благотворительной деятельности мецената стало строительство в Санкт-Петербурге Греческой посольской церкви (Святого Димитрия Солунского), стоявшей на Литовском проспекте до 1962 г. Небольшой храм с одним куполом в стиле византийских церквей имел богатую внутреннюю отделку, материалы для которой привезли из Греции.

Во время разрушения храма строители обнаружили захоронение самого благотворителя. Под массивной плитой находился металлический гроб, а внутри него – деревянный с останками Д.Е. Бенардаки. Почти сутки под дождем останки пролежали в открытом виде, пока их не забрали сотрудники одного из подразделений Главного управления по здравоохранению. Повторное захоронение Дмитрия Егоровича произошло вновь в Санкт-Петербурге в 2011 г., через 141 год после первых похорон.

Семья Бенардаки обладала большой коллекцией произведений искусства, часть которой находилась в их доме на Невском проспекте. Возможно, тогда и началась история этого дома как одного из центров искусств столицы Российской империи, но расцвет его пришелся на то время, когда зданием владели княгиня Татьяна Александровна Юсупова и ее дочь Зинаида.

В 1877 г. князь Юсупов покупает дом у наследников знаменитого промышленника. Но еще при старом владельце, в 1868–1869 гг., архитектор А.К. Кольман возводит во дворе металлическую террасу и беседку-эстраду.

В 1869 г. часть помещений в доме арендовал закрытый элитарный Английский клуб (собрание), что совершенно естественно, учитывая место расположения дома, его историю и роскошные интерьеры.

Милий Алексеевич Балакирев

Первые подобные заведения появились в Санкт-Петербурге во времена императрицы Екатерины II. Своим членам они предлагали превосходную кухню и развлечения – в основном игру в карты. Недаром девизом Английского собрания образца 1770 г. стали слова: «Concordia et laetitia» – «Согласие и веселье». Кроме столицы, Английский клуб действовал в Москве, причем там он просуществовал без особых потрясений до начала XX столетия. В Петербурге все было гораздо скромнее и проще, хотя и здесь в Английском клубе отдыхал и общался высший свет. В доме Юсуповой это закрытое заведение просуществовало непродолжительное время. Говорят, членом клуба тогда являлся писатель Н.А. Некрасов, посещавший неоднократно заседания в доме на Невском пр., 86, и любивший играть здесь в карты.

Довольно долго в одном из флигелей дома, в квартире № 64, жил композитор Милий Алексеевич Балакирев, родившийся в Нижним Новгороде и оказавшийся в Санкт-Петербурге в 1855 г. в возрасте 19 лет. В доме Юсуповой, вернее, в доме Бенардаки, композитор жил с 1865 по 1873 г. За это время Балакирев активно участвовал в музыкальной жизни России. В 1867–1869 гг. он дирижировал оркестром Императорского Русского музыкального общества, иногда вместе с Гектором Берлиозом. При участии хорового дирижера Гавриила Якимовича Ломакина он создал «Бесплатную музыкальную школу», где с января 1868 г. занимал административную должность директора. В названной выше квартире композитор написал Чешскую увертюру, создал первую часть 1-й симфонии и работал над сборником «Сорок русских народных песен для голоса с фортепиано», вышедшим в 1866 г.

Квартиру Балакирева часто посещали знаменитые музыканты М.П. Мусоргский, Н.А. Римский-Корсаков, А.П. Бородин и Ц.А. Кюи.

Будущая писательница княгиня Мария Васильевна Волконская, бравшая уроки у М.А. Балакирева, вспоминала позднее: «Он мне не нравился. Среднего роста, широкоплечий, с густыми, зачесанными кверху темно-русыми, длинными волосами, густой темно-русой бородой и усами, в сереньком клетчатом пиджаке и в таком же нижнем платье, – он не походил ни на одного из тех людей, которых я знала…».

Но шло время… Балакирев занимался с юной Волконской фортепиано, и отношение ученицы к своему учителю изменилось: «.. когда он уходил от меня, я подходила к окну и смотрела, ждала, чтобы он появился на левой стороне Владимирской площади (мы жили в доме Ремесленной управы, выходящем на площадь, Б. Московскую и Загородный пр.) у булочной Вебера, а когда он появлялся в своем стареньком поношенном пальто, в круглой суконной шапочке и в ярко-малиновых вязаных перчатках, в которых он изредка шевелил пальцами опущенных и широко отставленных от туловища рук, – я долго с жалостью, нежностью, умилением и благоговением смотрела ему вслед…».

Т.А. Юсупова

Семья Юсуповых владела зданием до самой