Штамм. Закат - Гильермо дель Торо

– А-а, понятно. Лично у меня желудок бронированный.

– Пожалуйста, не отказывайте себе из-за меня.

Во мраке комнаты Древерхавен медленно повернулся.

– Не могу, месье Пирк. – Сетракян отметил этот переход с «Пирка» на «месье Пирка». – Я взял себе за правило не пить в одиночестве.

Сетракян постарался скрыть ошеломление. Вместо потрепанного временем стригоя, которого он ожидал увидеть, перед ним стоял дородный Древерхавен, точно такой же, как и десятилетия назад. С теми же хрустально-ледяными глазами. Черные, как вороново крыло, волосы, зачесанные назад, ниспадают на шею. Сетракян почувствовал во рту мучительно резкий кислый привкус, но оснований для страха все же не было: Древерхавен не узнал его тогда возле пылающей ямы и уж наверняка не узнает его сейчас, почти тридцать лет спустя.

– Итак, – сказал Древерхавен. – Пора подвести черту под нашей удачной сделкой.

Это было серьезнейшим испытанием воли, и Сетракяну потребовалось собрать все силы, чтобы скрыть изумление от слов вампира. Или, точнее, от речевой игры, которую тот затеял. Вампир перешел на общение в своей обычной телепатической манере – он «говорил» непосредственно в голове Сетракяна, – но при этом Древерхавен уже научился шевелить бесполезными губами таким образом, чтобы получалась пантомима человеческой речи. Сетракян теперь понял, что, используя именно этот речевой трюк, «Ян Пит Блак» мог перемещаться по ночному Амстердаму без малейшей боязни быть раскрытым.

Сетракян быстро обвел глазами комнату в поисках запасного выхода. Он должен был удостовериться, что стригой в западне, прежде чем привести в действие пружину, запирающую единственный вход. Сетракян зашел слишком далеко, чтобы позволить Древерхавену выскользнуть из его рук.

– Должен ли я понимать в таком случае, что вас совсем не тревожит то обстоятельство, что эта книга вроде как навлекает беды на всех, кому принадлежит?

Древерхавен стоял, заложив руки за спину.

– Я человек, который принимает проклятия как должное, месье Пирк, – сказал он. – А кроме того, на вас эта книга, судя по всему, пока еще не навлекла никакой беды.

– Нет… Пока не навлекла, – солгал Сетракян. – Но могу ли я спросить: почему вам нужна именно эта книга?

– Научный интерес, если угодно. Кстати, можете считать, что я тоже в каком-то смысле брокер. В сущности, я искал этот артефакт по всему миру для другой заинтересованной стороны. Книга действительно очень редкая. Она не всплывала на поверхность более пятидесяти лет. Многие полагают, что экземпляр был уничтожен, но, судя по вашим документам, книга могла уцелеть. Или же существует второй экземпляр. Вы готовы предъявить ее?

– Готов. Но сначала я хотел бы увидеть деньги.

– Ах да. Естественно. В чемоданчике на кресле в углу, позади вас.

Сетракян боком переместился к креслу, стараясь двигаться с непринужденностью, которой он вовсе не испытывал, нащупал замок и откинул крышку. Чемоданчик был набит обандероленными пачками гульденов.

– Очень хорошо, – сказал Сетракян.

– Бумага за бумагу, месье Пирк. А теперь не угодно ли ответить взаимностью?

Сетракян оставил чемоданчик открытым, вернулся к своей сумке и откинул клапан, все это время следя одним глазом за Древерхавеном.

– Вы должны знать, что у нее очень необычный переплет, – заметил он.

– Да, мне это известно.

– Хотя меня заверяли, что переплет только частично определяет чудовищную цену книги.

– Должен ли я напоминать вам, месье, что цену вы назначили сами? И потом, не судите книгу по обложке. Как и в случаях многих других клише, это добрый совет, только им часто пренебрегают.

Сетракян перенес сумку на столик, где лежали документы, подтверждающие происхождение книги. В слабом свете лампы он раскрыл сумку и отодвинулся в сторону.

– Как вам будет угодно, сэр.

– Прошу вас, – сказал вампир. – Я бы хотел, чтобы вы сами вынули ее. Я настаиваю.

– Очень хорошо.

Сетракян повернулся к сумке, погрузил в нее руки, обтянутые черными перчатками, и вытащил книгу. Мало того что она была с серебряным корешком, так еще переднюю и заднюю крышки переплета украшали большие гладкие пластины чистого серебра.

Сетракян протянул книгу Древерхавену. Глаза вампира сузились и засверкали.

Торговец шагнул к нему:

– Конечно, вы хотели бы ее осмотреть?

– Положите ее вон на тот столик, месье.

– На столик? Но ведь здесь намного более выгодное освещение.

– Положите ее на тот стол. Пожалуйста.

Сетракян не выполнил просьбу, прозвучавшую как приказ. Он остался стоять на месте, держа в руках тяжелый том.

– Но вам, должно быть, не терпится заглянуть внутрь.

Древерхавен перевел взгляд с серебряного переплета на лицо Сетракяна и впился глазами так, словно пытался вобрать его в себя.

– Борода, месье Пирк. Она мешает рассмотреть ваше лицо. И придает ему иудейскую наружность.

– Разве? Я так понимаю, вы не любите евреев.

– Это они не любят меня. Твой запах, Пирк… Он мне знаком.

– Почему бы вам не рассмотреть книгу поближе?

– Мне это не нужно. Книга поддельная.

– Возможно. Очень даже может быть. Но серебро – могу заверить вас, что серебро самое что ни на есть настоящее.

Сетракян приблизился к Древерхавену, держа книгу перед собой. Вампир отпрянул, затем движения его замедлились.

– Твои руки, – сказал он. – Ты калека.

Глаза Древерхавена снова обшарили лицо Сетракяна.

– Плотник. Значит, это ты.

Сетракян рывком распахнул пальто и из-под левой полы выхватил скромных размеров меч с серебряным лезвием.

– Вы обленились, герр доктор, – сказал он.

В ярости Древерхавен метнул свое жало. Не на полную длину – скорее, это был ложный выпад. Жирный вампир отпрыгнул назад, уперся спиной в стену, а затем снова попытался достать гостя жалом.

Сетракян предвидел эту уловку. По правде говоря, доктор был куда менее проворен, чем большинство других вампиров, с которыми пришлось выходить на бой. Авраам прочно стоял на ногах спиной к окнам – единственному пути отхода для вампира.

– Вы слишком медлительны, доктор. Ваша охота здесь была очень уж необременительной.

Вампир зашипел. В глазах твари появилась тревога; от напряжения его жар усилился, и косметика, покрывавшая лицо, потекла.

Древерхавен бросил взгляд на дверь, но Сетракян не поддался и на эту уловку. Он знал, что твари всегда обеспечивают себе запасной выход. Даже такой разжиревший клещ, как Древерхавен.

Сетракян сделал ложный выпад – стригой шатнулся, потерял равновесие и снова атаковал, правда, весьма неловко. Древерхавен метнул жало – но лишь наполовину. Сетракян ответил молниеносным взмахом меча – если бы жало вышло на полную длину, он наверняка отсек бы его.

И тут Древерхавен решил удрать. Он боком, по-крабьи, побежал вдоль книжных полок, занимавших всю заднюю стену комнаты, однако Сетракян оказался проворнее. Книга все еще была в его руке, и он со всей силы швырнул ее в жирного вампира. Тварь в ужасе отшатнулась от ядовитого металла, а в следующую секунду Сетракян был уже рядом с Древерхавеном.

Он прижал кончик серебряного меча к верхней части вампирской глотки. Голова Древерхавена откинулась, его затылок уперся в корешки бесценных книг, выстроившихся на верхней полке. Он жег Сетракяна взглядом.

Серебро ослабило вампира, он не мог выпустить жало. Сетракян залез свободной рукой в глубокий карман пальто с освинцованной подкладкой и вытащил связку увесистых серебряных побрякушек: они были, каждая по отдельности, убраны в тонкую металлическую сеточку и нанизаны на отрезок многожильного кабеля.

Глаза вампира расширились, но деваться ему было некуда: после того как ожерелье Сетракяна легло на плечи, тварь не могла двинуться с места.

Серебряный воротник тянул стригоя к земле, будто связка с булыжниками, каждый по полцентнера весом. Сетракян придвинул кресло как раз вовремя, чтобы Древерхавен рухнул в него, а не на пол. Голова твари склонилась набок; руки, бессильно опущенные на колени, сотрясала крупная дрожь.

Сетракян подобрал книгу – на самом деле это был экземпляр шестого издания дарвиновского «Происхождения видов» в переплете с корешком и крышками из серебра Британия[20] – и бросил ее в дорожную сумку. С мечом в руке он подошел к книжным полкам – к тому месту, куда столь отчаянно рвался Древерхавен.

Тщательно осмотрев полки, в том числе на предмет мин-ловушек, Сетракян наконец нашел книгу, служившую пусковым механизмом. Он услышал щелчок, секция немного подалась вперед, Сетракян толкнул ее, и вся стенка повернулась вокруг невидимой оси.

Первым делом на Сетракяна нахлынул запах. Заднее помещение квартиры Древерхавена, лишенное окон, непроветриваемое, представляло собой гнездовье вампира, набитое ненужными книгами, всяким мусором и смрадным тряпьем. Однако не мусор и не тряпье, пахучие сами по себе, были источником совсем уже чудовищной вони – эта вонь лилась с верхнего этажа, куда вела забрызганная кровью винтовая лестница.