Ночной обман - Кэтрин Мэлори

— Но как ты мог отказаться от возможности стать владельцем одной из крупнейших галерей, торгующих картинами в Париже? — воскликнула Наташа. Разве можно отмахиваться от такого подарка судьбы!

Марк рассмеялся:

— Я не сжег за собой мосты. Это было бы глупо. Мы с дядей пришли к соглашению, что я могу вернуться — как только устану от бродячей жизни. И кто знает? Я же не всегда буду чувствовать себя таким молодым и отчаянным, как сейчас. И тогда галерея снова может показаться мне привлекательной. — Он улыбнулся. — Ну вот. Теперь ты все обо мне знаешь. Теперь твоя очередь — я хочу услышать твою историю.

Наташа пожала плечами.

— Я уже говорила, что мне нечего особо о себе рассказывать.

— Не правда. У тебя весьма животрепещущее прошлое. Возьмем, к примеру, твоего первого приятеля, с которым ты собиралась бежать в Занзибар, считая, кстати, что это где-то в штате Огайо. Или твое более разумное увлечение любовь к искусству. А можно говорить о твоей диссертации на звание магистра — это исследование фантастических водяных лилий Моне очень занимательно! Еще ты могла бы рассказать о поездке в Канаду — два года назад, если не ошибаюсь, ты проехала автостопом всю страну. Как видишь, набирается немало любопытного!

Наташа была ошеломлена. Откуда ему все это известно? Трейси? Но диссертацию о Моне она никогда не обсуждала с подругой, как же он узнал о ней?

В этот момент официант принес на подносе счет, поэтому Наташе не удалось задать ни одного вопроса. Марк расплатился. Настало время уходить. Она чувствовала себя сбитой с толку: при других обстоятельствах можно было бы сказать, что вечер прошел на самом высшем уровне. Но ведь он был ей навязан — навязан безжалостным негодяем!

Марк взял девушку под руку, вывел на улицу, вызвал такси, назвал водителю ее адрес… Наташа оказалась не в силах противостоять ему. Пока автомобиль нес их по городским улицам на север, Марк взял ее руку и сплел их пальцы. Его рука была сильной и нежной, и, пока за окном мелькали огни ночного города, Наташа на минуту позволила себе забыться, вообразив, что это другая ночь, другая ситуация…

У дверей ее квартиры они оказались слишком скоро. Наташа попыталась вставить ключ в замочную скважину, но пальцы не слушались, дрожали.

Марк взял у девушки ключ и открыл дверь. Никаких обсуждений не было он просто вошел вслед за ней и закрыл за собой дверь. Комнату освещал лишь слабый свет, проникающий через окно с улицы. Наташа повернулась лицом к Марку. Он вырисовывался в полумраке — высокий, неукротимый.

— Наташа, — выдохнул он.

Каким-то непостижимым образом она вдруг очутилась в его объятиях, и было похоже, что никогда их и не покидала. Сила его страсти захлестнула Наташу, вытесняя прочь все ее сомнения, все возмущение, все представления о гордости и самолюбии… Она видела только его беспокойные, напряженные глаза, ищущие встречи с ее взглядом, а потом — жаркие, страстные губы, увлекающие девушку во всепоглощающий поцелуй.

Она вдохнула все еще сохранившийся запах одеколона этого мужчины, упиваясь ощущениями, которые будили в ее теле его требовательные губы. Что он с ней сделал? Наташа полностью переменилась, Марк превратил ее в существо, сотканное из одних чувств, в женщину, созданную только для того, чтобы принимать ни с чем не сравнимые наслаждения, которые он ей дарил. Это могло бы длиться вечно, но Марк в конце концов оторвался от ее губ.

— Мы не сняли даже пальто, а ты уже — словно обнаженная в моих руках! тихо рассмеялся он.

Отпустив Наташу, он снял шарф и начал расстегивать плащ.

Наташа, пребывая в глубокой растерянности, тоже размотала шарф и сняла свитер. Что с ней происходит? Она с такой легкостью позволяет ему завлечь себя, словно они — сложившаяся пара. Должно быть, он здорово развлекается! Она включила лампу возле дивана и направилась к другой — к той, что стояла на письменном столе, когда Марк остановил ее, придержав за плечо.

— Этого света нам достаточно, — мягко пояснил он.

Ее оливково-зеленые глаза округлились и от испуга, и от гнева одновременно. Она бы хотела наброситься на него, молотить его кулаками по груди… но Марк привлек девушку ближе, и Наташа послушно приникла к нему. Мягкие изгибы ее тела идеально гармонировали с его жесткими линиями, и когда Марк снова поцеловал ее, губы открылись навстречу ему с невыносимой легкостью.

На этот раз его воинственный язык был безжалостен. Исследуя и возбуждая, он прорывался в самые потаенные чувствительные глубины ее рта. Все Наташины чувства вспыхнули, как порох от спички, когда уверенные руки принялись дразняще поглаживать ее спину, а потом скользнули ниже, лаская маленькие упругие ягодицы.

С тихим беспомощным полувскриком-полувсхлипом она вырвала свои губы из плена его рта.

— М-Марк… прошу тебя! Ты сводишь меня с ума!

— Это не я, — прохрипел он в ответ с какой-то яростью, осыпая поцелуями нежную кожу ее шеи. — Это мы оба. Разве ты не видишь, между нами существует нечто сильнее нас обоих и не поддается контролю. Не противься этому, Наташа!

Она бы не смогла этого сделать, даже если и попыталась. Его колдовская власть была слишком сильна. Наташа не противилась, когда Марк уложил ее навзничь на диван и следом опустился сам. Он лег на нее, вжимая в диван всем своим весом, утверждая таким образом свою абсолютную власть.

Губы Марка возобновили свою дразнящую игру, и Наташа почувствовала, что ее покидают последние крупицы сопротивления. Горячая кровь неслась по венам, наполняя все тело жаром, унять который уже не было сил. Она приподняла голову с подушки дивана, чтобы встретиться с его губами. Пальцы ее скользнули по щекам Марка и запутались в густых волосах у него на затылке, притягивая его голову ближе.

Чувствуя ее быстро нарастающее желание, Марк умело попридержал коней. Искусными ласками он поддерживал ее раскаленные чувства на самой грани воспламенения, так, чтобы они находились за пределами ее контроля — но только едва за пределами. Только когда она полностью сдалась его власти, он, наконец, расстегнул пуговички ее блузки и раздвинул полы. Теплые руки Марка скользнули по обнаженной коже и нашли застежку кружевного лифчика.

Его губы опустились в нежную ложбинку между грудей, и Наташа задохнулась от восторга. Пальцы Марка обхватили один нежный холмик, сжимая его так, чтобы горячий влажный язык мог путешествовать вокруг чувствительного соска.

Наташа отчаянно извивалась под ним, пока его язык доводил ее до полубессознательного состояния. Марк проложил дорожку по гладкой коже ее живота, преднамеренно напоминая о более интимных прикосновениях, которые он позволил в прошлый раз.