GLASHA. История скайп-школы - Екатерина Калашникова

class="p">– А, так вы кутюрье? – обрадовался страж правопорядка. – А пиджак мне сошьете?

В общем, пришлось отложить все дела и принять новый заказ…

Сейчас у сына практически каждый день появляются клиенты. Он увлеченно шьет белье, корсеты, свадебные и вечерние платья. Я с восхищением смотрю, как аккуратно и изящно он работает, и иногда с замиранием сердца ловлю себя на мысли: а ведь всегда был кто-то, кто вел его по этому пути и не давал никуда сворачивать. Сначала появилась мастерица Юля, научившая семилетнего малыша шить, потом Борис, который отдал мне именно этот магазин белья, и затем, наконец, неведомая клиентка с шоколадным пеньюаром. А до всего этого скромная работница службы опеки отдала нам запыленную папку – личное дело неизвестного мальчика с придуманной кем-то фамилией…

Похоже, и правда: от судьбы не уйдешь.

Фран

Начался суетный 2015 год. Я работала на два фронта. Все свободные финансы были пущены на развитие онлайн-школы и офлайн-магазина.

Курс доллара оставался очень высоким для России, но нашим учителям было трудно объяснить, почему число учеников так резко упало, ведь в Канаде ничего не изменилось. К счастью, были и другие страны, где ничего радикального не произошло.

Я решила дать рекламу в «Фейсбуке». По разным оценкам, русскоязычная диаспора в мире насчитывает от двадцати пяти до тридцати миллионов человек. Например, в 2015 году около трех миллионов жителей США имели русское происхождение. Сообщество в Германии считается самым большим в Европе и превышает три с половиной миллиона человек. Доля русскоязычных в Израиле составляет пятнадцать процентов населения или чуть больше миллиона.

С помощью детища Цукерберга мне удалось найти около тысячи больших и активных групп бывших сограждан – «Русские в Германии», «Русские во Франции», «Русские в Бельгии» и так далее. Куда только судьба не забрасывала наших соотечественников.

Я написала администраторам каждого из этих комьюнити сообщение и договорилась с ними о рекламе.

Суммы были небольшие – от десяти до пятидесяти долларов за пост. Вскоре в GLASHA потек ручеек новых студентов, в основном детей от смешанных браков. Мамам было проще обсудить цели и задачи обучения с нами по-русски. Особенно полюбили GLASHA в Израиле.

…Сейчас все помешались на организации онлайн-школ. Молоденькие «гуру» бизнеса сладко поют своим таргет-группам в уши про то, что можно получить миллионы на онлайн-образовании. Слыша это, я только смеюсь. Во-первых, я такая старая, что помню еще «Гербалайф» с их партнерами первого уровня, а во-вторых, я прекрасно знаю всю кухню создания онлайн-школы.

За много лет я перепробовала все виды рекламы. Я давала ее в метро, организовывала семинары и пробные уроки в школах, детских центрах и фешенебельных спортклубах, заказывала ролики на радио и ТВ, покупала площадки в печатных и электронных СМИ, участвовала в образовательных выставках. Наружная реклама сработала всего один раз – когда я разместила ее на своем авто. Едва машина выкатилась из мастерской с новенькой блестящей наклейкой на заднем стекле, мы получили два новых заказа – один из Вашингтона, второй из Мюнхена. Видимо, туда пришел сигнал со спутника…

На самом деле хорошо работало только сарафанное радио.

Наши ученики рекомендовали нас своим друзьям в «Фейсбуке», и их круг в соцсетях разрастался.

Через пару месяцев нашим преподавателям понадобилась подмога. Мы решили нанять канадского рекрутера Жаклин Смитт на полную ставку. Она отбирала резюме преподавателей, проводила с ними интервью, обучала работе со специальной платформой off2class, которую мы приобрели для стандартизации обучения. Однако оказалось, что не все учителя, прошедшие формальный отбор, подходят нашим студентам. Одни из них были откровенно скучными, другие постоянно опаздывали к началу урока, а то и просто забывали про занятия. Да и сертификаты CELTA и ESL не могли гарантировать, что между учеником и учителем установится хороший контакт. Поэтому я стала заказывать для своих детей блок из десяти уроков с каждым новым «тичером». Эта дополнительная проверка позволяла мне, присутствуя на занятиях, подмечать сильные и слабые стороны педагогов – и рекомендовать их уже более уверенно, с учетом темперамента и характера.

Например, однажды Жаклин прислала нам чудесное резюме молодого приятного преподавателя французского Самуэля. И я с радостью забронировала у него курс уроков для Андрея. Сын как раз готовился к поездке в парижскую Школу моды на стажировку. Однако новый учитель до того занудно расспрашивал своего студента о сельскохозяйственных растениях, которые выращивают в России, что Андрей, казалось, начал засыпать прямо на уроке. Выяснилось, что Самуэль очень увлечен агрономией, и выращивание растений – это его хобби наряду с преподаванием.

Встречаются у нас и «сумасшедшие собачники», ведущие уроки между прогулками, и защитники природы, пристегивающие себя цепями к заборам очистных сооружений, и прочие экзотические личности. И сейчас я понимаю, что для хорошего преподавателя очень важно умение абстрагироваться от своего увлечения и сосредоточиться на преподавании.

Учителя приходили в нашу школу разными путями. Часть нанимал Женя. Обычно это были специалисты для его IT-команды, владеющие специфической лексикой. Некоторые из них не были преподавателями именно языка и преподавали менеджмент, компьютерные дисциплины, юриспруденцию или были специалистами по человеческим ресурсам и помогали нашим студентам готовиться к job interview.

Оказалось, что к job interview соискателей действительно надо готовить. В России почти не было практики прохождения таких собеседований. Из-за этого высококлассные специалисты не могли получить работу мечты. Для них становилось сюрпризом то, что еще до оценки их профессиональных знаний и навыков зарубежные компании проверяют соискателей не только на знание английского, но и на общую адекватность и приверженность корпоративной культуре.

Нашим программистам было невдомек, что нелепый вопрос «С каким животным вы себя ассоциируете?» задается с целью увидеть общую культуру человека, выяснить, сможет ли он доброжелательно и спокойно отвечать на любые, даже самые странные требования клиентов или коллег.

Один из студентов, услышав вопрос об ассоциировании себя с животным, так растерялся, что не смог придумать ничего лучше, чем прекратить интервью и потребовать встречи с боссом. Он был уверен, что job interview нужно для определения его профессиональных знаний, и не догадывался, что на самом деле это многоступенчатая процедура, первым этапом которой является оценка человеческих качеств и способности общаться.

Удивляло и то, что многим соискателям надо было рассказывать о толерантности, – бывали случаи, когда людей не принимали на работу за отказ пожать руку женщине или шутки про геев. Да что там толерантность! Иногда приходилось учить наших подопечных одеваться, рассказывать им про корпоративный дресс-код. Зачастую студенты приходили на собеседование обвешанные золотом, а студентки – с глубоким декольте.

В итоге мы придумали целый