Желтый дракон ЦЗЯО - Андрей Левин

— Он больше не преследовал ее?

— Нет. Наверное, он удовлетворился своей местью.

Прадерм не понимал, о чем разговаривают Ло и госпожа Сюэ, но по виду Патрика и по интонациям его голоса почувствовал, что инспектора что-то заинтересовало. Он не стал отвлекать его вопросами, а молча пил пиво, изредка поглядывая на говорящих. Посетители кафе постепенно разошлись. Новые клиенты не приходили. Госпожа. Сюэ знаком приказала сыну закрыть стальные жалюзи у входа.

— Лей не называла его имени? — поинтересовался Ло.

Госпожа Сюэ отрицательно покачала головой.

— Скажите, госпожа Сюэ, что явилось, по-вашему, причиной помешательства Лей?

— Даже не знаю, что сказать. Ведь я не была в тот момент рядом с ней. Но мне кажется, что она потеряла рассудок, когда узнала о кораблекрушении.

— Ей кто-нибудь сказал о катастрофе или она прочитала о ней в газете?

— Не знаю. Но газет она, по-моему, не читала. Наверное, кто-то сказал.

«На медицинском заключении о ее помешательстве стоит дата 3 января, — вспомнил Патрик. — Неужели бангкокские газеты к этому времени уже опубликовали сообщение о кораблекрушении? Рановато. Даже в наших газетах первая информация появилась только второго».

Он повернулся к Прадерму.

— Вы не помните, когда ваши газеты писали о том, что «Тумасик» затонул?

— Не помню, — ответил Прадерм, — но это несложно проверить… Впрочем, стоп! — воскликнул вдруг он. — Я читал об этом на побережье. Там я провел два дня — воскресенье и понедельник… Я прочел о кораблекрушении перед возвращением в Бангкок. — Он прищурился, прикидывая даты. — Да, заметка была напечатана третьего января.

«Значит, все сходится. Кто-то прочитал газету и сказал о катастрофе Лей Чжи». — Ло пожалел, что возникшая у него догадка не подтвердилась. Но на всякий случай решил еще раз уточнить.

— В какой день случилось несчастье с вашей сестрой? — спросил он у госпожи Сюэ.

— В воскресенье. Ее соседка только к вечеру разыскала меня и сказала, что с Лей творится что-то неладное. Когда я приехала, она бегала по дому вся растрепанная, что-то кричала, чуть не ударила меня… Потом упала на пол и заплакала…

Госпожа Сюэ тряхнула головой, словно старалась отогнать от себя мрачное воспоминание о том вечере.

Сомнений у Патрика больше не оставалось: кто-то сообщил Лей Чжи о кораблекрушении до того, как известие о нем появилось в тайских газетах. Значит, тот гангстер, который преследовал Лей Чжи в молодости, не забыл о ней. Нет, он не удовлетворился тем, что украл Леунга, как сказала госпожа Сюэ и как, очевидно, полагала ее сестра. Все эти годы он накапливал в себе злобу против несчастной женщины, чтобы однажды извергнуть ее. Ло удивился не жестокости этого гангстера, а его невероятной, нечеловеческой способности хранить в себе слепую ненависть столько времени. Ведь даже змея, говорят, выбрасывает яд на землю, если долго не может найти жертву, чтобы вонзить в нее свои смертоносные зубы. Зачем этому человеку нужно было ждать так долго, чтобы нанести еще один удар отвергнувшей его женщине? Почему, если он решил отнять у Лей Чжи еще и дочь, он не сделал этого раньше? Не знал о существовании Сукхит? Забыл о Лей Чжи и вспомнил о ней только сейчас? Или?.. Еще одна догадка мелькнула в голове Патрика, поразив его своей непостижимостью.

— Вы, конечно, видели мужа Сукхит? — снова обратился он к госпоже Сюэ.

— Разумеется. Очень приятный молодой человек.

— Как его звали?

— Шан. Шан Чу.

В списке пассажиров «Тумасика» такой фамилии не было.

— Вы уверены, что они вместе сели на судно?

— Конечно! Я вместе с Лей провожала их. Правда, у Шана были какие-то срочные дела перед отъездом. Он сказал, чтобы Сукхит не ждала его, а проходила все формальности и занимала каюту. Он пришел к самому отплытию. Сукхит очень волновалась. И мы тоже. Когда он примчался, запыхавшись, уже все пассажиры были на корабле. Пограничники еще ругались, что он опаздывает.

— Как он выглядел?

— Но… зачем это вам? — удивилась госпожа Сюэ. — Бедный мальчик утонул… И Сукхит… тоже…

Она не смогла сдержать слез.

— Успокойтесь, госпожа Сюэ, — мягко произнес Патрик. — Для нас это очень важно. Я потом вам все объясню…

Женщина вытерла слезы и велела своему сыну принести ей воды: Отпив несколько глотков, она тяжело вздохнула.

— Ну… такой… высокий, худощавый. Очень симпатичный. Я даже не знаю, что еще сказать. Да, на лбу, между бровями, у него был небольшой шрам. Он говорил, что в детстве он то ли рассек лоб, то ли ему делали какую-то операцию. Он и сам точно не помнил.

— А свадебных фотографий у вас не осталось?

— Нет. Снимал какой-то знакомый Шана. Они уезжали на следующий день, и этот знакомый обещал прислать фотографии.

— У него тоже был билет на «Тумасик»?

— Нет. Он проводил Шана и Сукхит, а сам собирался лететь на самолете.

— Они давно познакомились?

— Кто?

— Шан и Сукхит.

— Месяца три назад. Шан приезжал в Бангкок по каким-то делам. Но Сукхит познакомила его с нами только за несколько дней до свадьбы. Для Лей Чжи это было так неожиданно…

— Госпожа Сюэ, я слышал, что у вашей сестры было очень плохое зрение… Это правда?

— Да, последние два года она мучилась глаукомой.

— А вы знали ее мужа?

— Только по фотографиям. Как-то Лей Чжи показывала мне его снимки. Он умер незадолго до нашего приезда в Таиланд.

— Вы не могли бы показать мне его фотографии? У вас, наверное, остался семейный альбом Лей.

— Да, конечно. Я сейчас принесу.

— Ну, что? — поинтересовался Прадерм у Патрика.

— Я все объясню вам по дороге в порт, — ответил Ло. — Мне туда нужно обязательно заехать. Кажется, я ухватился за какую-то ниточку, хотя прямой связи между убийством Лей и имитацией кораблекрушения все же Не улавливаю… Но могу сказать точно: убили ее неспроста и это — дело рук нашей «триады».

«А может быть. Белый Бумажный Веер все-таки сумел из тюрьмы каким-то образом предупредить своих сообщников о том, что нам известно об инсценировке кораблекрушения? — мелькнула у Патрика мысль. — И Лей Чжи убита как человек, который мог пролить свет на это загадочное происшествие?» Госпожа Сюэ вернулась к столику с ветхим, выцветшим альбомом в руках. Как и в большинстве семейных альбомов, фотографии были наклеены в нем лишь до половины. Между остальными страницами пожелтевшие от времени снимки лежали в полном беспорядке.

— Вы знаете, я сейчас вспомнила, — сказала она. — Когда я пришла к Лей в тот вечер… ну, когда она сошла с ума, на столе лежал этот альбом. Он был раскрыт, а кругом валялись фотографии — и на столе и на полу. И… какое-то письмо.

— Вы не обратили внимания, на какой странице был открыт альбом? — спросил Патрик, понимая, однако, бессмысленность своего вопроса.

— Нет. Потом я подумала, что она рассматривала фотографии Сукхит… после того, как узнала о кораблекрушении.

Госпожа Сюэ разыскала среди общей кучи фотографию мужа Лей Чжи и подала Патрику. Со снимка на инспектора смотрело одутловатое лицо пожилого человека с родинкой между бровями. Родинка была величиной с рисовое зерно.

— Более ранних фотографий нет?

— Я не знаю. Я никогда не смотрела этот альбом. Госпожа Сюэ захлопнула его и начала листать сначала.

— Это наши родители… Это я и Лей, когда мы ходили еще в школу…

Женщина задумчиво и подолгу рассматривала каждую фотографию, словно возвращалась в молодость. По ее лицу порой пробегала грустная тень воспоминаний. Ло терпеливо ждал.

— Вот, наверное, он… Такая же родинка на лбу… Как он сильно изменился в пожилом возрасте! Ничего общего! Только родинка…

— Госпожа Сюэ, посмотрите внимательно на эту фотографию. Она вам никого не напоминает?

Но женщина уже и без слов Патрика напряженно вглядывалась в снимок. Ее дрожащая рука потянулась к приоткрытому рту. Она медленно перевела недоумевающий, потерянный взгляд на Ло, на Прадерма, словно искала объяснения и поддержки. Опять опустила глаза на фотографию и вдруг закрыла лицо руками, издав клокочущий, захлебывающийся звук.

— Брат? — тихо спросил начавший понимать, в чем дело, Прадерм.

Патрик молча кивнул.

— Нет, не может быть, — почти беззвучно шептала госпожа Сюэ, не отнимая рук от лица. — Это слишком жестоко. Это…

Она не договорила, схватила стакан с водой и стала пить большими судорожными глотками. Поставила стакан и снова закрыла лицо руками.

— О ужас! — прошептала женщина, горестно раскачивая головой. — Бедная, бедная Лей! Как мне тебя жаль! Пережить такое! Лучше бы ты этого не знала! Она повернула заплаканное лицо к Патрику.

— Но зачем, зачем ему понадобилось, чтобы Леунг женился на собственной сестре?!