Я не киллер, я – палач - Кирилл Казанцев

– Что посетить? – переспросила Стелла.

– Ты что, в первый раз здесь? – удивился Гарик. – Здесь есть отдельные комнаты – там, в мансарде. Очень уютные… Можно посмотреть порно, и там такие удобные диванчики…

Его шепот стал каким-то елейным, а лицо – приторно-сладким.

– Отдельные номера? – переспросила Стелла. – Хм, это интересно. А как туда пройти?

– Да что за вопрос?! Идем, покажу. Там вон есть лестница, сейчас выйдем в коридор, и в конце него… Только сначала надо заплатить за номер бармену, он даст ключ…

Хорошо, что она сразу не послала Гарика далеко, иначе не узнала бы про номера. А тот в это время подошел к бармену, быстро сунул ему деньги, взял бутылку вина и, повернувшись, со счастливой улыбкой направился к своей новой знакомой.

Комнатка оказалась небольшой, зато на стене висел плоский телевизор, у боковой стены стоял симпатичный пестрый диванчик, возле которого красовался журнальный столик. В одном углу стояла искусственная пальма, в другом была дверь в туалет и душ. Одна стена скошенная, в ней длинное узкое окно. Над дверью висел кондиционер, чтобы посетителям было не так жарко от раскаленной крыши. «Надо же, – мелькнула у Стеллы мысль, – городские додумались в чердаках комнаты делать! У них-то дома там всегда валялся всякий ненужный хлам…»

– Ну и как тебе? – спросил Гарик со счастливым лицом, откупоривая бутылку вина. Бокалы уже ждали их на столике.

– И на какое время ты ее снял? – спросила Стелла, оглядываясь.

– Что за вопрос! – пожал плечами Гарик. – Нет, здесь, конечно, почасовая оплата, но можно доплачивать, и доплачивать…

Едва кавалер Стеллы подошел к видику, чтобы поставить какой-то «прикольный фильмец», она бросила в его бокал три таблетки снотворного. А потом просто перетащила уснувшего Гарика за диван и задвинула его, чтобы дрыхнувшего мужика видно не было. Через пару минут она спустилась в бар.

На этот раз там сидели оба красавчика – и Витюша, и его друг Хоботов. Они выпивали и тихо о чем-то беседовали между собой. Значит, все-таки изволили прибыть! Она решительно направилась прямо к ним. Уж сегодня я затащу одного из них в ту уютную комнатку наверху, возможно, даже затащу силой, если эти бараны будут упираться рогами и копытами… Белла, помоги… Я знаю, что ты сейчас видишь меня. Я мщу за тебя, как ты и просила, так помоги мне!..

Стелла подплыла к друзьям эдакой нежной лебедушкой и, наклонившись, чтобы они видели ее грудь через вырез майки, заворковала измененным низким голосом;

– Ой, какие у нас здесь красивые мужчины! Прямо-таки Аленделоны! Ну и как вам отдыхается, одним, без дамы?..

Стелла не знала и не могла знать, что буквально десять минут назад, в машине по дороге в клуб, Витюша хвастал своему другу, что снимет сегодня хорошую телку с большими титьками и хорошенько ее «обработает». Обработает так, что та будет визжать и захлебываться от удовольствия. Ему очень нравились девушки со жгуче-черными волосами, и когда Стелла склонилась к нему, Витюша воспринял ее, как ниспосланную ему небесами награду, хотя ни в бога, ни в черта никогда не верил, только в себя и свои феноменальные способности делового, а точнее, предприимчивого человека.

Стелла улыбнулась Витюше и посмотрела на него многообещающе.

– А не пора сделать тебе эротический массаж, красавчик? Ты не пожалеешь, если посетишь одну уютную комнатку наверху…

Все трое выпили по рюмочке, потом принялись закусывать бутербродами с икрой и креветочным салатом, затем вспомнили, что надо выпить за присутствующих здесь дам. Стелла терпеливо ждала. Друзья не торопились, они наливали мадмуазель, она делала вид, что пьет, но вино едва пригубляла. Нет, сегодня ей нельзя быть подшофе, сегодня у нее ответственное жизненно важное дело.

– А как зовут нашу прекрасную незнакомку? – поинтересовался Геркало.

«Наконец-то догадался спросить!» – усмехнулась про себя Стелла.

– Эмма, – она кокетливо покосилась на Витюшу. – Ну, так как, красавчик? Пойдешь со мной наверх?

Витюша победно посмотрел на друга.

– Слон! Что я тебе?.. Ты видишь? Я пользуюсь успехом у женщин…

– Да, тебе везет, – мрачно процедил сквозь зубы Хоботов, – тебя вон бабы вообще красавчиком называют.

– Слон, не труби! Завидуешь – так и скажи… Ты, вообще, мне друг? Друг! И я тебе друг! А хочешь, я уступлю тебе свое место? Как другу… Иди ты первым, а я – потом…

Стелла метнула на Геркало взгляд, полный ненависти. Он что, охренел? Или перепил? Она столько готовилась к этому дню! А этот придурок хочет послать вместо себя своего дружка Слона?! Нет, конечно, и с Хоботовым она не откажется разобраться, но с ним можно бы и потом, а сегодняшний день предназначался ему, Витюше Геркало!

– Слушай, красавчик, давай ты пойдешь со мной первым, а?

– Нет, я так не могу! Пусть Слон пойдет сегодня первым, я уступаю! – сделал благородный жест Витюша. – А то, правда, все я да я… Женщины меня просто на части рвут… Иди, Слоняра…

Стелла едва сдержалась, чтобы не садануть этого урода бутылкой по башке. Она даже хрустнула пальцами под столом. Хоботов в это время встал, допил из своей рюмки, доел бутерброд с икрой и кивнул Стелле:

– Пошли!

Ну и что ей оставалось делать? И, в конце концов, какая разница, кого из этих уродов грохнуть первым?!

Глава 13

Закрыв дверь на защелку, она указала Хоботову на диван:

– Ложись, герой!

– А почему герой? – удивился тот.

– Сейчас узнаешь! – загадочно улыбнулась девушка, сузив глаза. – Хочешь, я сделаю тебе эротический массаж? Раздевайся…

Слон лег на диван, отвернул лицо к стене и вытянул руки по швам, а Стелла, воспользовавшись этим, бросила в свой бокал две таблетки снотворного. Те быстро растворились в вине. Затем нежно погладила Хоботову спину и лишь потом услужливо предложила:

– Слушай, герой, давай выпьем с тобой из одного бокала. Хочешь?

Герой повернул к ней голову и посмотрел мрачно. Хоботов вообще был не слишком-то общительным и веселым человеком, друзья даже частенько подшучивали над ним из-за этого. Конечно, Стелла не могла знать и даже догадываться, что когда-то у этого вечно недовольного мрачного субъекта была жена – давно, много лет назад. Вадим Вадимович, а тогда еще просто Вадик Хоботов женился на четвертом курсе института на очень красивой девушке Людмиле, своей одногруппнице. Они сняли комнату недалеко от института и прекрасно зажили своей маленькой семьей.

Студент Хоботов был безмерно счастлив: он занимался наукой и готовился после получения диплома поступить в аспирантуру, у него была жена – самая красивая девчонка на курсе, а еще отец обещал ему, как только он окончит институт, купить кооперативную квартиру. Вадик просто порхал от счастья, упивался им и совсем не замечал, как его Людмила за спиной мужа «крутит» с его друзьями. Хоботов не догадывался, что он, ослепленный любовью, женился на обыкновенной вертихвостке, побывавшей до него в постели у нескольких ребят с курса. Его друзья не решались открыть ему глаза, не зная, как он отреагирует на такое известие, хотя кое-кто и делал ему прозрачные намеки насчет жены, а Людмила продолжала заводить романы на стороне. И только когда Вадик случайно застал жену на их супружеском ложе со студентом пятого курса Гришей Казаковым по кличке Гриша Казано́в, известным всему институту как сердцеед и дамский угодник, – только тогда все и открылось. Люда кричала: «Вадик, это совсем не то, что ты думаешь!» – и прикрывала голую грудь простыней. Гриша тянул простыню на себя, прикрывая обнаженные бедра и испуганно хлопал глазами, а Хоботов стоял, как соляный столп, и только молча хватал ртом воздух.

Позже он вспомнил намеки приятелей и их советы последить за женой, но было уже поздно. Он, пораженный в самое сердце и разочаровавшийся в женщинах раз и навсегда, подал с горя на развод, а Людмила, поняв, что вымаливать прощение бесполезно, ходила по институту и рассказывала всем мало-мальски знакомым девчонкам, что у Хоботова «очень маленький» и что в «постели он абсолютный ноль». Над Вадимом смеялся весь курс, на мечте об аспирантуре пришлось поставить жирный крест, а на всех девушек с тех пор он смотрел с нескрываемой злобой, поклявшись себе не жениться больше никогда и мстить всем этим похотливым сучкам любыми возможными способами.

Несколько раз в своей жизни он заводил себе подруг и сожительниц, но все они, не выдержав его постоянного мрачного настроения и грубого с ними обращения, быстро исчезали из его жизни. Так господин Хоботов и остался закоренелым холостяком, несмотря на довольно солидный возраст, и год от года только утверждался в своем мнении относительно подлости женской натуры. Он был уверен, что из-за них, этих продажных тварей, он не сделал хорошую карьеру ученого, что ему пришлось работать не там, где он хотел, и не тем, кем он хотел. Правда, он стал предпринимателем, открыл свою риелтерскую фирму и завел знакомства в очень серьезных и нужных учреждениях. Он был обеспеченным человеком, но все это было не то. Он вел не совсем честный бизнес, боялся закона, вынужден был делиться кое с кем в прокуратуре, сам брал взятки и ждал, что когда-нибудь все это плохо кончится. Ожидание расплаты делало его еще более злобным и угрюмым.