Проект Бессмертие - Юрий Тарабанчук

Лысоватый редактор достал из коробки сигару, с наслаждением вдохнул ее густой кубинский аромат и не раскуривая, положил обратно. Затем он нацелил свой проницательный взгляд на журналистку и требовательно сказал:

-- Не тяни. Мне нервничать нельзя, так что?

Орлова с торжественностью доложила:

-- Встречалась с Лихим, он дал мне выход на информатора. Тот, между прочим, байкером оказался, но не в этом суть. Двести шестнадцать ящиков с неизвестным наполнением действительно были доставлены к заброшенной платформе вчера ночью и опущены в подземное бомбоубежище. Руководили операцией военные и поезд, предположительно, был тоже военным. В разгрузке неизвестного груза участвовали вомовцы, а охрану несли парни в камуфляже, вооруженные автоматами.

-- Та-а-ак... впечатляет, -- с невозмутимым видом произнес главный редактор. -- Что думаешь делать дальше?

Настёна неспешно сообщила:

-- Пойду от обратного. Если мы не знаем, для чего этот груз, то мы можем попытаться выяснить, что это за груз.

-- Умница, Орлова, -- с одобрением мугыкнул Носик. -- С логикой у тебя все в порядке. Я бы на твоем месте смахнул пыль с виртуальных информационных страниц недельной давности. Под слоем пыли такие вещи иногда можно раскопать, просто диву даешься! Но ты сама должна решать, в каком направлении тебе двигаться. Так что пока все. Действуй, Настёна.

-- Федор Олегович, мне нужно будет сорок Гамильтонов положить обратно в свой кошелек. Ровно столько пришлось отдать за информацию байкеру.

Главный редактор насмешливо прищурился и сострил:

-- То есть, или двадцать Джексонов, или восемь Грантов, или четыре Франклина? Я правильно понял?

-- Именно, -- заулыбалась журналистка. -- Но не думайте, что этим вы отделаетесь!

-- Ох, Орлова, -- вздохнул Носик. -- Ты будешь мне, битому житейскими штормами джентльмену удачи с записной книжкой вместо кремниевого пистоля в кармане джинсовой куртки, рассказывать о том, как добывается информация и сколько иногда она стоит? Ну, знаешь... это просто некорректно, -- Федор Олегович ловко выудил из недр маленького сейфа, вмонтированного в стену слева от него, нужную сумму, подумал и добавил еще столько же. -- Бери, Настёна, дерзай. Материал обещает быть весьма серьезным. Весьма.

Орлова выскользнула из кабинета главреда и с уважением подумала: "С таким человеком и жизнь коротать под одной крышей не страшно! Похожи они чем-то с Егором, какой-то внутренней правильностью, что ли?"

Настя села за компьютер, набрала в интернетовском поисковике словами цифру 216 и нажала поиск. Перед ней на экране монитора появилось несколько тысяч ссылок. Орлова принялась внимательно вчитываться в строчки открытой для свободного доступа информации.

...Двести шестнадцать раз мсье Перен становился жертвой мошенников...

...Двести шестнадцать детей появились на свет в городе Харькове за...

...Двести шестнадцать миллионов гривен выиграл житель г. Ананьева Одесской области в Национальную...

...Двести шестнадцать человек проживают в биозаповеднике "Зеленая Лужайка"...

В этом месте Настя на мгновение замерла, отметив.

...Двести шестнадцать тонн контрабандной курятины изъяли таможенники Западно-...

...Неслыханный рост продаж!!! Двести шестнадцать камер для глубокой заморозки людей продано в течение одного дня оптовым...

-- Стоп! -- сама себе пробормотала под нос Орлова. -- Вот оно, слоем пыли еще и припасть не успело! Биозаповедник стрелочка криокамеры. Вся чернобыльская зона контролируется военными. Так? Так. Интересно. Двести шестнадцать человек проживают в "Зеленой Лужайке" и ровно столько же камер для глубокой заморозки продано за один день... Когда именно, ну-ка, глянем... Вчера!! Совпадение? Может быть. Но поезд-то был военным! Что же тогда выходит? Если предположить, что в подземное бомбоубежище были доставлены именно криокамеры, тогда возникает резонный вопрос - для кого они предназначены? Идем от обратного: более безопасного и труднодоступного места, чем бомбоубежище, найти тяжело. Если и хранить тела замороженных людей, то только здесь. Идеальное решение. Только зачем? Кому это надо? Другими словами - что же такое сверхъестественное могло произойти в "Зеленой Лужайке", что военным понадобилось заваривать такую кашу?

Настя умолкла, напряженно размышляя. Внутренне она была убеждена, что находится на правильном пути. Азарт охоты охватил все ее естество и Орлова принялась детально изучать всю сопутствующую этим двум сообщениям информацию, иногда делая пометки в своей рабочей тетради.

В 02.45 журналистка с усталым, но довольным видом записала в тетрадь следующее:

Дудя Степан Гаврилович - участковый биозаповедника "Зеленая Лужайка", единственное, кроме военных, лицо, имеющее доступ на территорию объекта. Домашний адрес: Киев, улица Тополей, 102/89, тел. [phone].

В 02.59 Орлова прилегла на кушетку, сонно зафиксировав: "Вот кто должен знать, что именно связывает в единое целое криокамеры и жителей "Зеленой Лужайки". Все, Настёна, утро вечера мудренее. Заслужила, отдыхай, красавица, Ниро Вульф ты в юбке облегающей..."

Глава 16

Пятница, 15 июля 2016 года. Утро.

Биозаповедник "Зеленая Лужайка"

Васька Добрюха сидел в тени, отбрасываемой зданием пункта общественного порядка, и любовно натирал пастой ГОИ массивную бронзовую доску. Он покряхтывал от усердия, с силой гоняя по потемневшей от времени поверхности замшевую ветошь. Легкий утренний ветерок обдавал прохладой лицо Василия, покрытое мелкими капельками пота.

К исчезновению Дуди добровольный помощник отнесся довольно равнодушно, резонно считая, что легко сможет сработаться с любым участковым, которого, возможно, пришлют в биозаповедник вместо Степана Гавриловича.

Из-за угла здания осторожно выдвинулась плешивая голова с редкой козлиной бородкой и с интересом принялась наблюдать за Добрюхой, иногда подкряхтывая в такт тому.

-- Что, Митрич, в изоляторе посидеть захотелось? -- не отрывая глаз от доски, вопросил Василий. -- Не советую. Там такая парилка, едреня феня, что в обморок грохнуться можно зараз.

Митрич почесал бородку и вышел из-за угла. Слегка поколебавшись, он придвинулся поближе к Добрюхе и уважительно заметил:

-- Ты, Василий, времени зря не теряешь, красоту наводишь. Одобряю. А где начальник твой, Степка Дудя?

Добровольный помощник замер, скорчил начальственную физию и обернул лицо к Митричу:

-- Повязали его. Еще позавчера. Теперь я тут главный. Так что смотри у меня, дед, шагу влево, шагу вправо без моей на то санкции делать не моги. Я тебе не Дудя, мне все по фигу. И на глаза мне пореже попадайся, в особенности, когда рожа у меня красная. Пришибу по пьянке, потом, доподлинно, раскаиваться буду, но тебя-то уже не справишь обратно, -- Добрюха хихикнул. -- Вопросы есть?

Дедок неожиданно оживился:

-- Ты мне, Васек, моську-то свою командирскую не строй, не купишь, не на того наскочил. Мы с тобой здесь на равных, оба контрактники подневольные. Или, думаешь, я не помню, как ты штурмом ворота брал, когда закрывали нас здесь, а потом деру такого дал, что солдатня догнать не смогла? Смотри, мне, Добрюха, будешь не по-людски себя вести, свяжу и сдам властям. Из заповедника не выгонят, но звания и должности лишат. Ты этого хочешь?

-- И как же это ты, дед, меня связать намереваешься? -- зловеще задал вопрос Василий, многозначительно снимая доску с колен и опуская ее на землю.

-- И не таких бычков вязал, -- хвастливо пискнул Митрич и тут же добавил: -- Шучу я, шучу, а ты, пень стоеросовый, все всерьез принимаешь, на пожилых граждан кидаешься!

-- Ни на кого я не кидаюсь, это ты, провокатор плешивый, сдать меня хочешь, -- успокоившись, буркнул Васек. -- Ну, чего тебе?

-- Стариной, гляжу, ты интересоваться в последние месяцы стал, -- кивнул Митрич на доску. -- Меня бы спросил, я бы тебе самовар тульский преподнес, латунный, в виде бочонка пивного. Тяжелая вещь, древняя, на чердаке нашел, еле оттер.

Добрюха недоверчиво хмыкнул:

-- Самовар старинный?

-- Пуда полтора, не меньше! -- Митрич в волнении задергал плешью.

-- А ежели из него воду слить, на сколько по весу потянет? -- со знанием дела уточнил Васька.

Дедок задумался, отмахнулся от одинокой назойливой мухи, походящей своими повадками на подпитого, но при исполнении, гаишника, и уверенно доложил:

-- Ну, ежели воду из него слить, тогда, конечно, полпуда железно. Ручная работа! Интересуешься?

-- Допустим, -- хитровато подморгнул Добрюха. -- Чего взамен хочешь?

Митрич ненадолго задумался и вдруг одними губами прошептал:

-- На волю хочу, понимаешь? Не могу больше здесь. Душа требует, просит.

Васек опять водрузил на колени раритетную доску и отрезал: