Механик (СИ) - Рузанова Ольга

Мама вскидывает голову и, плотно сжав губы, замолкает. Удивленно хлопая ресницами, смотрю на родителей, не веря своим глазам. Впервые она слушает отца, не отмахивается, как от назойливой мухи, не ставит на место одним только холодным взглядом.

Берет себя в руки, глубоко вздыхает и выдает легкую улыбку.

– Наташа, подавай на стол!

Чудеса, да и только…

В считаные минуты стол заставляется блюдами под завязку. Словно обедать мы не втроем собираемся, а минимум вдесятером. Наблюдаю, как Наталья, подобно метеору, носится с кухни в столовую и обратно.

– Куда столько?.. Мы ждем гостей?

– Наташа решила, что ты приедешь с голодного Поволжья, – усмехается мама, – с голодным слесарем… Где он, кстати?..

– Матвей сегодня работает, – отвечаю я, глуша подсознательное чувство тревоги.

Он  мне так и не перезвонил. И в сети тоже не появился. А значит, не знает, что я у родителей.

Обед протекает в непринужденной обстановке. Говорю, в основном, я. Вернее, отвечаю на вопросы, которые так и сыплются из папы.

Не тошнит ли меня по утрам.

Какие предпочтения появились в еде.

Достаточно ли качественное у меня питание.

Как часто хожу на прогулки.

И хватает ли денег на личные нужды.

Мне странно. Охотно отвечаю на все его вопросы, но я не привыкла думать, что могу быть ему настолько интересна.

Мама тоже удивляет. Ничего не спрашивает, но папу не перебивает и, кажется, с интересом слушает мои ответы.

– Кушай – кушай… – с этими словами Наташа уже в третий раз наполняет мою тарелку. На этот раз фрикасе из курицы.

– Я больше не могу… – отваливаюсь на спинку стула, – можно, я в комнату поднимусь?

– Да, – согласно кивает мама, – иди, отдыхай.

– Вечером барбекю… – догоняет в спину голос отца.

Захожу в свою комнату и с разбега падаю на кровать. Как же я скучала по ней! По нежной перинке и ароматному белью, белому балдахину и резному, под старину, изголовью.

Хочется залезть под одеяло, зарыться лицом в пухлую подушку и спать, спать, спать…

Но сначала нужно узнать, что у Матвея с телефоном и сообщить ему, что я не дома.

Набираю его номер, выслушиваю равнодушный голос автоответчика и решаю позвонить Эле. Ее номер в телефонной книге уже давно, но еще ни разу я им не пользовалась.

– Эля, здравствуй, это Аня…

– Привет, узнала…

– Не подскажешь, что с телефоном Матвея?.. Не могу до него дозвониться…

– Так его машиной переехали!.. – смеясь, выдает девочка, – в смысле… телефон…

– Ты не могла бы передать ему трубку? Мне нужно с ним поговорить.

– Эээ… Так он уехал… по делам…

Вот черт! Что если, но приедет домой, а меня там нет?!

Начнет волноваться, наверное… Но зато сразу найдет, с чего мне позвонить.

– Эль, передай ему, пожалуйста, что я в гостях у родителей.

– О’кееей… – тянет она, – надолго?..

– До завтра.

– Хорошо, скажу…

– И пусть позвонит, как только сможет.

Просыпаюсь постепенно, чувствуя, как волосы гладит нежная рука. Совсем, как в детстве. Улыбаюсь с закрытыми глазами, по запаху узнавая ту, что меня ласкает.

– Наташ…

– Вечер уже, соня…

– Вечер?! – распахиваю глаза, резко садясь в постели.

– Папа уже мясо жарит…

– Сколько времени?!

– Шесть…

Я, что, проспала почти пять часов?!

– Одевайся теплей и выходи на улицу…

– Хорошо, – отвечаю на автомате, шаря рукой по одеялу в поисках телефона, – сейчас приду.

Наталья выходит, а я активирую экран. Два пропущенных от Эли…

Это точно Матвей звонил!

Перезваниваю и после второго гудка слышу его встревоженный голос.

– Аня, почему не отвечала?!

– Я уснула… не слышала…

– Я телефон разбил…

– Да, Эля сказала.

– Ты у родителей? – на заднем фоне в трубке вдруг начинает греметь музыка, так громко, что я совершенно не слышу, о чем еще говорит Матвей.

Почти сразу же слышится громкий хлопок железной двери. Видимо, он вышел на улицу.

– Слышишь меня?..

– Да… Ты где?

– Еще на работе, – отвечает его голос.

– У вас там праздник?..

– Нет, Ден колонки проверяет… – Матвей прочищает горло, – почему не сказала, что к матери едешь?..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Я вчера хотела… Вылетело из головы. А сегодня не смогла до тебя дозвониться.

– Когда домой?

– Завтра…

– Во сколько за тобой приехать?

– Ты завтра не работаешь? – растягивая рот в улыбке, кокетливо интересуюсь я.

– Матюш, тебя долго ждать?.. – вдруг раздается в трубке противный голос Аллы.

Совсем рядом, будто она вновь целует его в шею.

Как ржавым напильником по сердцу. Какого черта, она снова там делает?!

Инстинктивно замираю, вся обращаясь в слух. В трубке неясный шорох и вновь ее приглушенный мерзкий голос.

– Открой нам вина… Ден куда–то ушел…

Вина?! У них там снова гулянка?!

– Матвей! – зову его, – что происходит?!

– Ничего, не волнуйся. Я сейчас поеду домой.

– Ты трезв?..

– Да…  Я заберу тебя завтра в два часа. Пока.

Отключаюсь и еще какое–то время сижу, глядя пустым взглядом в стену. Не могу вдохнуть полной грудью, ощущение, что перекрыли кислород. От напряжения начинает ныть низ живота.

Боже… когда же это закончится?.. Когда эта тварь исчезнет из нашей жизни?!

И самое главное, когда Матвей научится правильно расставлять приоритеты?..

Неужели, без этой стервы его бизнес рухнет?! Неужели она настолько незаменима, что можно рисковать спокойствием беременной жены и здоровьем будущего ребенка?..

Настроение пропадает. Падаю на подушки и вдруг отчетливо понимаю – я не хочу завтра возвращаться домой.

Не хочу! Целыми днями сидеть в одиночестве, изводя себя мыслями, где он и с кем. Мучиться подозрениями и ревностью…

Я устала!!! Устала ничего не делать. Я хочу, как раньше, встречаться с друзьями, гулять…

Да, черт возьми, хочу хотя бы вернуть то время, когда мы жили в комнатке над сервисом. Когда я могла в любой момент его увидеть, поговорить с ним, вместе пообедать, а вечером съездить на озеро!

Повторятся ли те беззаботные дни или так и останутся приятным воспоминанием?

Нехотя плетусь в ванную, привожу себя в более или менее божеский вид. Надеваю, найденный в шкафу теплый трикотажный костюм пудрового цвета и иду на улицу.

Мамы не видно, а папу нахожу у барбекю. Аромат жареного мяса достигает моих рецепторов, и я шумно сглатываю образовавшуюся во рту слюну.

– Проголодалась? – улыбаясь, спрашивает папа, – еще немного, и готово…

– Твое мясо лучшее, пап…

Он крайне редко баловал нас стейками из говядины и лосося, но зато каждый раз у него выходил кулинарный шедевр.

– Возвращайся домой, дочка… – усталым голосом говорит он.

Я поднимаю взгляд и пытаюсь посмотреть на него, как впервые, потому что не помню, когда мы вот так, запросто, о чем–то с ним разговаривали. Он вечно был где–то в своих мыслях и витал в облаках, и мне казалось, что он порой забывал о том, что у него есть дочь.

Я отвечала ему тем же. Занималась своими делами и почти не замечала его.

– Я не могу… Я не хочу расставаться с ним…

– Жизнь не так проста, как кажется, Аня, – грустно усмехается папа, – ты не представляешь, сколько таких пар я развел!

– Таких… это каких?..

– Неравные браки, – поясняет он, переворачивая мясо, – девяносто процентов из них обречены на развод.

– Значит, у них не было любви…

– Напротив! Такие браки, как правило, заключаются по большой любви, скоропалительно…

– Почему же тогда разводятся? – тихо интересуюсь я.

– Потому что страсти утихают рано или поздно, пыл уходит, оставляя, зачастую, малознакомых людей жить под одной крышей.

Звучит очень печально. Но, наверное, самое ужасное, когда один еще любит, а второй уже остыл…

Вечерняя трапеза в беседке отменяется. Заметив, как я зябко кутаюсь в толстовку, родители переносят ужин в дом.

К мясу Наталья подает овощи и грибы с картофелем, а на десерт – груши и крохотные пирожные, специально заказанные в кондитерской по случаю моего приезда.