Гражданская самооборона - Сергей Хорунжий

— Па-ап, па-па! — Ника с ужасом смотрела на прибор в своих руках, изо всех сил пытаясь его оживить, но чёрно-матовый прямоугольник замолчал, никак не реагируя на её крики. Девушка как безумная трясла затихшее устройство, не замечая, что слёзы катятся градом, а потом, убедившись в том, что все её старания тщетны, запустила им в броневик. Жалобно тренькнув, хрупкая вещица разлетелась на мелкие куски, а его обидчица, безвольно опустившись на землю, задрожала маленькими женскими плечами, повторяя, как заведённая:

— Папка-папка, папка-папка…

Выбравшийся из БТРа Васька затих наверху, испуганно прижимая к себе Тузика, рядом с ними взгромоздился на броню Фил и завыл, протяжно, с надрывом. Огромный пёс учуял очередную беду, которая опять вцепилась в близких ему существ. И пусть это происходило не с ними, где-то далеко, но людям, находившимся рядом, было больно и он не смог сдержаться.

— В рот компот! Да что ж это такое! — с досадой пробормотал Горыныч. — Вокруг нас ну просто торнадо какой-то, блин! Всё рушится, валится и летит в тартарары!

Как со всем этим совладать, парень не знал. Не было никакой возможности влиять на окружающую обстановку, особенно, если ты не волшебник…

В небольшом тщательно охраняемом помещении Хром пристально всматривался в мониторы, которые показывали ему с разных сторон Славика, стоявшего перед бесстрастными глазками видеокамер, пытливо выискивавшими в нём мельчайшие признаки несоответствия. Пожужжав и покрутив своими стекляшками, умные приборы наконец-то пропустили его к начальству.

— Ну, что скажешь, шеф охраны, а? Что новенького?

— Да, в общем-то, всё идёт своим чередом, за малым исключением, — бесстрастная физиономия скривилась, словно проглотила лимон. — Отряд, посланный вчера в погоню, исчез.

— Совсем? — уточнился хозяин Городка.

— Контрольная проверка обнаружила в том месте, куда он направлялся, признаки боевого столкновения, но это вряд ли были наши люди. Большое количество убитых крыс и чуть дальше знакомые нам уже остатки БТРа со всеми признаками того, что его покидали не в спешке, а так же разбитый вертолёт…

— Вертушка-то откуда? — удивился Хром.

— Это десант Темиркана, — довольно растянул тонкие губы говоривший. — Только не добравшийся до цели!

— Что, неужто, тот лохматый блондинчик всех ушатал? — изумление в голосе командира было неподдельным. — Я, вообще-то предполагал, что он имеет какое-то отношение к славной когорте «волкодавов», но не до такой же степени?

— Так там ещё много непонятного, — осторожно продолжил Славик. — Топтуны попробовали разобраться, и вот что получилось: боевики сидели на своих местах и даже не пошевелились, когда птичка грохнулась на землю, вернее на деревья. Пилот не подстрелен, машина не подбита, просто сама свалилась…

— Хм-м, — потёр тщательно выбритый подбородок Хром. — И что это означает?

— Наши предположили, что работал телепат.

— О как, интересно!

— Но это не всё, — опять осклабился начальник охраны, что было совсем ему не свойственно. — Зуб нашёлся…, — и продолжил уже не так бодро, столкнувшись с холодно-выжидательным взглядом своего начальника. — Вот тут обошлось без чертовщины, прирезали его, как барана. Закололи одним ударом, в сердце.

— Что дальше?

— Всё!

— Выводы…

— Наша группа пропала, десант Темиркана ликвидирован, Ника с сопровождением продолжает движение, кстати, наши обнаружили рядом с ними собачьи следы, очень большие!

— Это плохо, — нахмурился Хром.

— Да нет, хозяин, — бесстрастное лицо Славика больше не выражало никаких эмоций. — Пёс не проявлял никакой агрессии и даже, похоже, помогал им. Но и это ещё не всё…

— Ну, давай-давай, удивляй уж до конца!

— Вряд ли последняя информация покажется Вам приятной.

— Позволь мне самому решать, не тяни.

— Шеф, — лицо начальника охраны приобрело скорбное выражение. — Бункер вашего тестя разгромлен.

— Что-о?

— Они вышли в эфир открытым текстом и попрощались…

— Темиркан? — заскрипел зубами хозяин Городка.

— Да…

— Таа-ак, — Хром по привычке потёр пальцами переносицу. — Славян, лучших бойцов, три машины и за Никой, галопом! — лишь после этого он дал волю чувствам, заорав. — И только попробуйте мне их не найти!!!

Пролетарский проспект был совсем пустой.

Они шли неспешным шагом по самой его середине. Васька со своим пёсусом в обнимку, с котомкой, в которой что-то звенело и брякало, наверное, еда маленького рыжего толстячка и Ника, с безучастным видом нагруженная провиантом. Впереди рыскал пёс, проверяя всё вокруг (на него возлагалась безопасность отряда) и замыкал этот «детский сад» на прогулке, Горыныч. Он тихо матюгался, с завистью посматривая на рыжего кобеля туда-сюда бегающего налегке. Сам, нагруженный, словно ишак, всевозможным боезапасом, от которого подламывались «копыта» Гор представлял себе, как же они здорово смотрятся со стороны. Особенно радовало, если придётся «героически» пробиваться сквозь плотный строй кого-нибудь. Патроны, снаряжённые рожки, гранаты, автомат, парочка любимых «Мух» для штурм-напора, пластид с детонаторами, как же без него, метров сто креп-шнура на случай спуск-подъёмов и ещё целая куча всякой хрени…

В общем, очередной привал, в развалинах, какого-то одинокого здания стоящего на обочине дороги он объявил с радостью и свалился в тени, как подкошенный. Малыши сразу же принялись возиться, забавляя один другого, и Гор отметил про себя, что Василька с тех пор как появился щенок, стало намного меньше. По пути он всего лишь пару раз почемукнул, впрочем, не получив никакого ответа, не до того было, а сейчас и вовсе забыл о взрослых. Ника молчала, и парень не трогал её, хотя следовало бы поинтересоваться, куда им теперь идти. Фил где-то бродил неподалёку, совсем не напрягая своим присутствием, оставалось разобраться только с собой. Со своими ощущениями и той кучей вопросов, крутившихся в голове.

Ну, во-первых, так дальше издеваться над своим организмом не стоило, нога, чуть поджившая за пару деньков, от нагрузки опять начала ныть. А значит, надо было срочно что-то придумать, найти на худой конец какую-то тележку или тачку, чтобы не тащит весь груз на себе. Во-вторых, близость Царицынского парка пока защищала их от двуногих охотников, так как они держались подальше от этих мест, но они всё глубже ныряли в город и люди, в том числе Темиркан, вот-вот должны были замелькать на горизонте. В-третьих, приближалась станция метро, первая на их пути и по этому поводу тоже были вопросы, а почему бы не уйти под землю, не спрямить путь, и не спрятаться от многочисленных любопытных глаз, к примеру…

После того, как мозги немного проветрились от алкоголя, умных мыслей в голове возникало всё больше и больше. Егора это радовало, пусть даже обстановка не очень-то располагала к веселью. С другой стороны ничего страшного пока тоже не происходило, обычные полевые условия, он, кстати, к ним был подготовлен, многое знал, многое умел. Конечно, в группе было бы половчее и понадёжнее, но и в одиночку приходилось выбираться из всяких разных ситуёвин и всё же, одно огромное, НО, присутствовало! Его ничем и никак нельзя было закрыть — это уязвимость отряда.

Мальчишка и девушка висели у него на руках пудовыми гирями…

Ни оставить, ни спрятать, ни идти с ними дальше так, чтобы быть спокойным. Горыныч вспомнил как они только что, как стадо баранов, пробирались по открытому месту и ему опять стало плохо: заныла нога, прошиб пот, в глазах заскакали радужные зайчики. Для любых маломальских профессионалов, да и для откровенных лопухов тоже, они были простой и беспроблемной добычей. Поставь пару-тройку человек по разные стороны от дороги, одного ещё спереди или сзади можно, и бери их тёпленькими! А дёрнится кто-то — стреляй, как в тире и никакой Филимон не поможет.

Под ложечкой у Егора засосало.

Понятно было, что технику походного строя, уходы с линии огня перекатами, движение короткими перебежками и прочие тактические премудрости его спутникам ну никак не освоить, да и времени на это не было!

Но и идти вот так, как мандавохи на параде, они тоже не могли.

Им и так везло безмерно, но всё когда-нибудь заканчивается. Да и интерес к их группе наверняка возрастёт сейчас просто до небес. Базу на Тимирязевке похоже, что разорвали, если Никин отец сдержал своё слово никто там ничем не смог поживиться. Отсюда вывод, про них вспомнят и очень скоро, найдут вертолёт, а дальше дело техники — растопырит Темиркан свои загребущие пальчики и всё. А если ещё и Коалиция обидится за свои потери, тогда хоть караул кричи!

Отхлебнув из фляжки холодной родниковой водички, которую набрал в одном из Царицынских ручьёв, Горыныч тоскливо осмотрелся. Опять захотелось в старую добрую Москву, к друзьям-бичарам. Он поймал себя на мысли, что это время вспомнилось ему даже с каким-то небольшим оттенком грусти: свежий воздух, простая незатейливая пища, ага! спитые сизые рожи и вонь от этих закадычных приятелей така-ая…