Ад Лабрисфорта - Джей Эм

Два лезвия одного топора.

И те же самые причины дают множество других следствий – от анархии до тоталитаризма, до правления религиозных или научных фанатиков… и даже до полного всеобщего безумия.

Как бороться с этим? И можно ли вообще как-то бороться? Может, стоит просто плюнуть на всё и бежать, не дожидаясь новых вояжей в потусторонние миры? Бежать и забыть, забыть всё это…

Но такие мысли – мысли труса и слабака. Они означают поражение, полное поражение.

Если можно физически чувствовать, как тьма сгущается вокруг, в тот момент Уэсли чувствовал именно это.

Лабрисфортская тюрьма (IV)

– Нет, Уэс. Это ни к чёрту не годится. Про здешнюю канализационную систему забудь – если только не умеешь просачиваться сквозь водостоки. Нет, ты не подумай, что я помешать хочу… Если бы идея была толковая – тогда другое дело. – Выпалив всё это разом, Ральф Фортадо перевёл дух. Потом продолжил: – Я тебе вот что скажу: если уж на то пошло… надо попробовать лазарет.

– Лазарет?

– Ну да. – Ральф искоса глянул на Уэсли и нервно прикурил сигарету. – Я слышал, в лазаретной умывалке есть какая-то вентиляционная решётка… в общем, если её оторвать – можно через вентиляцию попасть на крышу. Чёрт его знает, как – видно, там как-то вверх можно проползти, лазарет на первом этаже. Но если подумать… наверное, пустой трёп всё это. Я это узнал от Альберта Грина, который лежал в лазарете после драки с Берни Оллзом. А Оллз-то ему всю башку на фиг отбил… Когда Перкинсу надоело держать Грина у себя, он его выписал, и его затолкали обратно в камеру. Три дня он проходил, как полоумный – почище Филдингтона. А на четвёртый упал посреди двора и умер. Так что наверняка у него насчёт этой решётки глюки пошли, и нечего было мне его слушать… И потом, какой шанс, что нас не подстрелят на крыше? Один из ста? А ведь есть ещё ограда из колючки… Ну, ладно – к примеру, сопрём из лазарета резиновые простыни. Там они должны быть. Но нужно ещё добраться до вертолётного ангара… А там что? Пилота, что ли, в заложники брать? С голыми руками, когда у охраны – автоматы?..

– Ну, предположим, что пока это будет наш план. Другого-то всё равно нет, так?

– Это не план, Уэс, это полное фуфло, – покачал головой Фортадо. – Мы в хренов лазарет и то не попадём. Потому что попадают туда только те, до кого руки не доходят пристрелить, вроде Альберта Грина. Пока держишься на своих двоих – тебя туда не положат. А уж если что-то серьёзное – скорее отправишься кормить рыб, а не на больничную койку.

– Придётся рисковать. У меня есть мысль, как можно было бы стать пациентом.

– Что за мысль?

Уэсли объяснил свою идею, и добавил:

– А если с этой вентиляцией ничего не выйдет, мы просто вернёмся обратно в свои камеры.

– Надо быть полным психом, чтобы пытаться всё это проделать, – подытожил Ральф. – Но с другой стороны… чёрт… а вдруг что-то получится?..

– Вот именно. Думай. Но решай быстрее.

– А, – махнул рукой Фортадо. – Чего там думать. Я с тобой. Может… попробую достать для нас что-нибудь. Ну, инструмент, чтобы разворотить эту чёртову решётку. Да и верёвка пригодилась бы. Но насчёт оружия… нет, лучше и не дёргаться. Так что не знаю, как мы будем выбираться с острова. Если вообще будем…

– Для начала – нужно выбраться из тюрьмы.

– Ты псих, – усмехнулся Ральф. – Мы с тобой станем как тот парень, на которого охотились боссы, Миллер. Как два грёбаных Миллера.

– Ну, про Миллера они знали, они сами его выпустили. А про нас узнают не сразу.

– Ты псих, – так же с усмешкой повторил Ральф. – И я, наверное, тоже свихнулся.

Уэсли хотел что-то ответить, но слова так и остались непроизнесенными. Его взгляд случайно остановился на сидевшем возле противоположной стены Мисси. И в ту же секунду нахлынуло знакомое – слишком знакомое – чувство исчезновения граней между реальностями. На какое-то мгновение Флэш испугался, что это случится прямо тут, посреди двора. И что боссы сделают с арестантом, который потерял сознание и не подаёт признаков жизни? Вряд ли им придёт в голову, что он просто отправился «погулять» в другой мир, и скоро «вернётся». Такие тонкости – не их ума дело. Со скалы – да в море, вот тебе и всё.

Но в следующий момент Уэсли понял, что путешествия в очередную параллель пока можно не опасаться. Здесь что-то другое. Разговор с Фортадо отодвинулся на дальний план. Хотя, казалось бы, что сейчас может быть важнее?..

– Мне надо с ним поговорить, – внезапно севшим голосом произнёс Флэш.

Ральф явно удивился такой смене темы, и причины её не понял, но, проследив за взглядом Уэсли, полусерьёзно бросил:

– Что, решил изменить своим принципам относительно женщин?..

– Иди к чёрту, – беззлобно огрызнулся Уэсли. – Похоже, что я нахожусь в сексуальном настроении?

– Нет. Если серьёзно, ты выглядишь почти что больным.

– Ну вот. Я же сказал: мне нужно поговорить с ним.

– Да о чём с этой шлюхой разговаривать?..

В ответ Уэсли только покачал головой, потому что и сам не знал – о чём. Но всё-таки пересёк двор, остановился рядом с Мисси и сказал:

– Привет.

Мисси поднял на него взгляд.

– А… это ты. Ты долго… обычно парни сразу… Хочешь прямо здесь?

– Я хотел спросить…

– Да не обязательно меня спрашивать. Просто скажи, как ты хочешь. – Он выжидательно смотрел на Флэша.

– Как тебя зовут?

Это явно было не то, что Мисси рассчитывал услышать.

– Ну… ты же знаешь, как меня здесь называют.

– Эту кличку придумали те, кому от тебя нужно совсем не то, что мне.

– А тебе… что нужно?

– Поговорить.

– Тебе правда интересно моё настоящее имя? – несколько мгновений Мисси смотрел на Флэша, как на придурка. Потом на его лице отразилось удивление – словно перед ним стоял не человек, а какое-то фантастическое существо. – Керк Шеви. Не пойму, зачем тебе это знать…

Он не понимал. А вот Уэсли вдруг понял… понял, почему Керк Шеви так ведёт себя. И почувствовал к этому человеку странную смесь жалости пополам с презрением.

В голове Мисси не укладывалось, что он может кому-то понадобиться не для секса, а с какой-то другой целью. Ральф Фортадо попал в точку, назвав Шеви мазохистом. Он привык быть вещью, жертвой. Его изумило, что к нему могут обратиться как к человеку.

Неудивительно, что старший босс уводил Мисси из камеры, даже не думая держать его на прицеле. Такой человек, как Шеви, просто не способен причинить вред кому бы то ни было. Но как же его угораздило угодить в Лабрисфорт?

– Из-за чего ты здесь?

Глаза Шеви округлились от изумления.

– Серьёзно, ты хочешь узнать?.. – на его губах появилось подобие недоверчивой улыбки. Он ожидал, что Уэсли издевательски рассмеётся и скажет что-нибудь типа «Естественно, нет, придурок. Иди сюда и становись на колени, пока я не рассердился всерьёз».

Но вместо этого последовал утвердительный кивок. И Шеви заговорил – быстро, сбивчиво, словно боялся, что Уэсли вот-вот передумает и не станет слушать:

– Из-за одного парня. Он оказался какой-то важной персоной, политиком. Поэтому дело замяли. Но это после было. А тогда он просто вылез из своей тачки и снял меня… Я понятия не имел, кто он. Тип с деньгами – мало ли таких? Привёз он меня к себе. На последнем этаже небоскрёба квартира у него была. Шикарная обстановка, мебель старинная, картины и всё такое… Мне уже тогда не по себе сделалось. Больше к дешёвым мотелям привык.

Но сначала всё, вроде, нормально было. Выпивка, то-сё. Но тянул он больно долго… Потом взял да и вышел куда-то. Ну, я жду… Стою, виски допиваю, в окошко смотрю, и жду. Слышу – идёт. Оборачиваюсь… и всё. Аж стакан от страха выронил, разбил вдребезги. Увидел, что у него, у мужика этого, ножик в руках. Такой мяснику бы в пору. Держит он этот нож и ко мне всё ближе подходит. А от злости его всего аж трясёт.

В общем, сдвинутый он по этому делу оказался… Орал, что пидоров резать надо, как свиней, и всё такое. Не знаю, как я увернулся, когда он ножом ударил… Наверное, слишком уж он разозлился, не соображал ничего, потому и промазал.

Ну, и воткнулся нож в подоконник. Да так воткнулся – чуть не до половины лезвия. Он обратно дёргает – ни в какую. Тут бы мне и бежать – а я в дальний угол забился и там как прилип. Он нож бросил, но озверел окончательно. Схватился за кресло – здоровенное такое. Над головой поднял – хотел в меня швырнуть. А окно-то у него за спиной как раз… французское, знаешь, от пола до потолка. Ну, и не рассчитал он… Поднять кресло – поднял, а кинуть силёнок не хватает. Ну… и качнуло его. Перевесило. Назад, в окошко. Если бы он один падал – так ничего. А креслищем-то стекло выбило, и он – с тридцатого этажа вниз. Я так там и просидел, пока копы не приехали. Ну, и пришили мне убийство. Что я то креслице и с места бы не сдвинул – это никому не интересно. Вот так… Ты, конечно, вряд ли всей этой истории веришь…