Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все последующие дни она будила меня в семь утра, включая в комнате свет. Если я не вставала до половины восьмого, весь остаток дня у меня оказывался забит срочными поручениями. Тесс оказалась суровым командиром. Я обязана была таскаться за ней по галереям. И тупо таращиться на рамы, пока она наклонялась получше разглядеть картину. Мы отправлялись гулять в Баттерси-Парк, где Тесс высмеивала безвкусно одетые пары. А потом обедали в «Фортнам и Мейсон», и Тесс флиртовала с официантом, нахваливая сэндвичи с огурцом. Я ненавидела ее.
Вернувшись домой, Тесс проходит по всем комнатам и везде включает свет, а я тем временем готовлю лосося в пергаменте. Половина мебели куда-то исчезла. На кухне Тесс все переставила, и мне приходится открывать по очереди все ящики, чтобы найти бумагу для выпечки и кулинарную нить. Я ставлю в холодильник бутылку Совиньон Блан.
Тесс спускается и проходит по кухне, захлопывая ящики. Потом обнимает меня. Лицо у нее холодное с улицы.
Как у тебя волосы отросли, замечает она.
У нее самой пучок на макушке. Трижды в неделю она втирает в кожу головы кокосовое масло. Когда я советую ей распустить волосы, она поджимает губы. Считает, что у женщин старше тридцати ни один волосок не должен выбиваться из прически.
Я чищу овощи. Тесс рассказывает, что пересматривает «Западное крыло» на DVD. В УВКБ[22] не хватает переводчиков, и работать ей приходится в две смены.
Прямо как в те дни, когда я только переехала в Англию. Благодаря политике Тэтчер тебя никто не принял бы на работу, если на это место мог претендовать «настоящий британец», говорит она.
Недавно в «Теско» кто-то назвал ее пакистанкой. Все это она рассказывает, не отводя глаз от телевизора. Единственная приемлемая причина открыть рот во время новостей – это заметить, что кто-то из ведущих располнел.
После ужина Тесс вручает мне свой айпад, и я, ни секунды не задумываясь, набираю в Спотифае «Джонни Митчелл». Начинает играть «Целый ящик тебя».
Что-то ты ничего не рассказываешь про Эзру, замечает Тесс, передавая мне платок. Не похоже на тебя.
Правда?
Я шумно высмаркиваюсь.
Как мило, бросает она.
Ты смотрела ссылку, которую я тебе отправляла? «Ленивые клинки» запустили рекламную кампанию. На каком-то автомобиле вроде. Точно не помню.
Его родители, наверное, в восторге. Он дома уже сколько? Два года? Помедлив, Тесс добавляет – мы увидим его на Рождество?
Он очень занят.
Она морщится. Обязательно быть такой… преданной? Потом откашливается. Теперь мы не так часто видимся, и она старается сдерживаться. А как учеба? Все хорошо?
С минуту не могу понять, о чем это она. Она начинает собирать тарелки со стола, но, когда я встаю помочь, снова садится. Я складываю тарелки в стопку, собираю приборы, вытираю стол.
И отвечаю – да, все хорошо.
Тесс стирает мои отпечатки с пульта от телевизора. Сначала я прислушиваюсь к ее безмолвным комментариям, потом она наконец заговаривает вслух – ты знала, что Эллиот был банковским клерком?
А Роулинг писала на салфетках, киваю я. А как у тебя?
Тесс морщит нос. Шансы найти человека, у которого нашлось бы время слушать про всю мою жизнь, исчезающе малы.
У него ведь была бы и своя жизнь.
Она поднимает бокал, будто мои слова только подтверждают то, что она сказала. Вот именно. Пока мы будем друг другу все это пересказывать, мы уже либо состаримся, либо и вовсе умрем.
Смотрим какой-то детектив. В багажнике машины находят изуродованный труп школьницы. Я отворачиваюсь.
Айрис, презрительно фыркает Тесс, держи себя в руках. Ты слишком остро на все реагируешь. Она выходит из комнаты, на ходу погладив меня по голове. Знаешь, ведь хищники чуют страх. Слышу, как она открывает холодильник. С другой стороны, кричит она из кухни, хорошо, что тебе удалось сохранить ранимость. Это, конечно, ужасно некомфортно, зато мужчинам нравится.
Курить она выходит на улицу. В том, как она, зажав в одной руке сигарету, второй подсыпает корма в птичью кормушку, чувствуется какой-то вызов. Хочется выбежать босиком и поцеловать ее, но я методично подавляю в себе этот порыв. Не то она скажет – обязательно устраивать представление с песнями и плясками?
Помню, как-то в начальной школе отмечали день отца. Он выпал как раз на мой десятый день рождения. Друзей у меня не было. Я жутко боялась идти в школу и решила прикинуться больной. Уткнулась лбом в батарею и сидела так, пока лицо не раскраснелось. Тесс же только расхохоталась и потащила меня к холодильнику. Сначала сама сунула туда голову, потом заставила сунуть меня, а вскоре мы уже торчали головами в холодильнике вдвоем. Она сказала – эта девчонка мне по душе. Потом разрешила мне отрезать огромный кусок от торта в виде гусеницы в оранжевую, желтую и голубую полоску, который сама мне испекла. У тебя в животе, Айрис, она превратится в бабочку. Я зажмурилась, и Тесс стала рисовать у меня на лице сиреневые, розовые и золотые спиральки. Каждый раз, как я пыталась открыть глаза, она трогала меня за нос. Потом она включила мне мультики, несмотря на то что это не был выходной. А сама убежала наверх. Я сидела и слизывала марципан с пальцев, когда она снова спустилась – в блестящих черных туфлях, узких черных брюках и белой рубашке. Волосы она распустила, и они свободно струились по спине. А ресницы выкрасила в ярко-синий. «Ну что, похожа я на отца бабочки?» – спросила она, отвесив мне поклон. Да! – ответила я. Конечно, мамашки у школьных ворот в тот день на нее косились, но папашки явно глаз не могли отвести. Один даже сказал: «Невероятная женщина, черт побери!» И тогда их дочки подумали, что и я тоже невероятная, и я чуть не лопнула от гордости.
Тесс возвращается и запирает за собой дверь. Не могу поверить, что ты до сих пор не бросила, говорю я.
Я курю только одну в день. Бог свидетель, я это заслужила. С моим поколением все было иначе – мы начинали курить, еще не зная, что это вредно.
Мое поколение ни о чем не может такого сказать.
Я спрашиваю, задуть ли свечи, но она качает головой.
И добавляет – те стаканы в посудомойку не ставь.
3
Каждый раз, когда мне хочется позвонить по Скайпу Эзре, я звоню Нэнси. Даже несмотря на то, что она начала носить шелковые шарфы и пересыпать свою
- О женщинах и соли - Габриэла Гарсиа - Русская классическая проза
- Спаси и сохрани - Сергей Семенович Монастырский - Русская классическая проза
- Роль труда в процессе превращения человека в обезьяну - Аркадий Белинков - Русская классическая проза
- Дикие - Леонид Добычин - Русская классическая проза
- Это я – Никиша - Никита Олегович Морозов - Контркультура / Русская классическая проза / Прочий юмор
- Былое и думы. Детская и университет. Тюрьма и ссылка - Александр Иванович Герцен - Классическая проза / Русская классическая проза
- Моя правда - Андрей Дергунов - Русская классическая проза
- Черная немочь - Михаил Погодин - Русская классическая проза
- Студент-драгун - Александр Куприн - Русская классическая проза
- Пароход Бабелон - Афанасий Исаакович Мамедов - Исторический детектив / Русская классическая проза