Спящий красавец - Кира Страйк

Храп, уже запряжённый в телегу, стоял в сарайке, готовый в любую минуту пуститься в путь. К часу "Х" всё было готово. Запыхавшийся Сол, вернувшийся с наблюдательного пункта у границ леса, сообщил, что там все в сборе.

Даже здесь было слышно, как затрубили рога – большая королевская охота началась.

Хранитель королевского леса, он же главный лесничий, уже выставил дичь. Его люди отобрали оленя и загнали в установленную зону. (В конце концов, двор не может носиться по всему лесу в погоне за быстроногим красавцем.)

Молодой темноволосый статный мужчина, восседая на картинно-красивом жеребце, хмурил брови, оглядывая окружавшую его суету холодным цепким взглядом. Сорган был раздражён, – на охоту королю пришлось выезжать вместе со всем хороводом и гостями, а само мероприятие превратилось не столько в увеселительную прогулку, сколько в политическое событие. И вообще, все эти постановочные действия – фарс, не приносящий ни малейшего удовольствия. Он наклонился и погладил огромную белоснежную кошку, приказав ей оставаться на месте, вздохнул и махнул рукой. Загудели охотничьи рожки, собак спустили с поводков и всадники, немного растянувшись, устремились за сворой в глубь леса.

Всё шло по-плану, но в, какой-то момент, лошади короля и окружавших его спутников заволновались, фыркая и испуганно взбрыкивая копытами. На поляну, ощерив клыкастую пасть, серым лохматым смерчем вылетел матёрый волк, отрезая королевского Воронка от свиты. Чёрный, как смоль, могучий конь шарахнулся в сторону и понёс своего всадника в чащу леса. Даже будучи отменным ездоком, Сорган с трудом удерживался в седле, едва успевая уворачиваться от крупных веток, беспощадно хлеставших его по лицу, плечам, рукам.

Мы, затаившись в ветвях деревьев, окружавших небольшую прогалину неподалёку от домика Катерины, ждали развязки разыгранной нами погони. Аттис великолепно справился со своей задачей. Послышался треск ломаемых ветвей, испуганный конский храп и громкие возгласы седока, пытавшегося успокоить животное. Ровно в тот момент, когда Афета была готова остановить своего волка, прямо на него из ниоткуда налетела белая молния. Два могучих хищника, сплетаясь в клубок с громовым рёвом покатились по поляне, стремясь разорвать друг друга на куски. Не успела я и глазом моргнуть, как к битве присоединилась Рысь. Мы замерли, наблюдая за схваткой. На другом краю поляны появился Сорган, сумевший всё-таки подчинить, усмирить своего коня, и так же зачарованно, как и мы, смотрел на бой . Наконец, клубок распался, Рысь оттеснила потрёпанного волка к себе за спину и, ощетинившись, замерла напротив соперника в напряжённом ожидании, как пружина, готовая в любую секунду разжаться. Так они и стояли некоторое время друг напротив друга, шипя, обнажая клыки, но, больше не нападая. Сорган развернул коня и рванул к своим. Белая молния устремилась за ним.

В оцепенении спустившись на землю, мы молча смотрели друг на друга. Это был крах нашего плана. Мы потерпели полное и безоговорочное поражение.

Я в парализующем отупении сидела прямо на земле, прислонившись спиной к дереву. Разговаривать не хотелось, ибо говорить было не о чем. Всё и без слов понятно, – мы упустили свой шанс, времени почти не осталось. Только бы Хозяин сейчас не нарисовался, – так и слышу его разочарованно-ехидное "ну что, касатики, облажались?" Ну или что-то в этом духе. От жгучей досады скулы сводило. Фета хлопотала над своим волком, Сол ей помогал. Рыськи в поле зрения не было. Я сжала голову руками, в попытке остановить набат пульсирующих висков.

Ладно, надо брать себя в руки и начинать всё с нуля. Но что мы, чёрт возьми, можем сделать за оставшиеся два дня?!

И где, в конце концов, моя кошка?

Глава 22

Я, опираясь на ствол, начала вставать – чего высиживать. Как бы там ни было, тратить время на самобичевание и посыпание головы пеплом не имеет смысла и, в данной ситуации, непозволительная роскошь. Голова закружилась, тело шатнуло в сторону, я вновь плюхнулась на землю и зажмурилась, сдерживая приступ тошноты.

– На поняла, – сказала я самой себе, – а когда это мы стали такие нежные?

Мир качался вокруг меня, хотя я сидела на земле, вцепившись для верности в траву, и старалась вообще не шевелиться. Что-то явно происходило с моим сознанием. Самое смешное и неожиданное, что и с закрытыми глазами я продолжала видеть лес, окружавший нас, только, вот нестыковочка, – не ту поляну, на которой мы сейчас находились. Бор вокруг меня двигался, как будто я перемещалась, то легко и стремительно перепрыгивая с ветки на ветку, то пробегая по земле. До чего поганое состояние, я вам доложу. А усиленное непониманием происходящего – и вовсе тошнотворное. Кинотеатр 5D в самом худшем его проявлении, твою дивизию.

– Аль, что с тобой, – ко мне подбежали Фета с Солом.

– Знать бы ещё самой, – злясь на охватившую предательскую слабость, ответила я, – у меня какие-то мультики перед глазами. Я сейчас как будто по деревьям скачу. И цветовая гамма странная. О! Остановилась, наконец.

– Всё понятно, – отозвалась подруга, – Аль, дыши глубоко и ровно, не пугайся и не сопротивляйся. Это твоя Рысь что-то желает тебе показать. Ты же можешь видеть её глазами.

А-а-а, вот оно что. Теоретически я понимала, что такая возможность существует и для нас с кошкой, но никогда ею не пользовалась. Рыська в моей жизненной системе координат воспринималась мною как личность. Да, не человек, да, моя питомица, но перешагнуть предел самопроизвольно обозначившейся черты мне было неловко, чтоль. Это в моём представлении было навроде того, чтобы без разрешения залезть в душу. А я, уж простите за пафос, уважала её личное пространство. Она – разумное существо, боевая подруга. Короче, такие вот внутренние нравственные заморочки. Поэтому, я так и не отважилась ни разу попробовать посмотреть её глазами. Теперь она решилась сделать это сама. Видимо то, что мне предстояло увидеть – было действительно значимым.

Кошка опустилась на могучую ветвь и чего-то выжидала. Рядом с тихим шелестом качнулись листья, Рысь повернула голову и пред наши общие в данный момент очи предстала уже знакомая нам белая молния. И тут меня в очередной раз осенило. Сплошные инсайты, блин, в этом мире, – никаких нервов не хватит.

– Ребят, так это нихрена не кошка, это – кот! – вслух огласила я. И зла я в нём не чувствую.

Так вот почему Рысь не позволила Аттису продолжить схватку и сама не напала, хотя вдвоём они были очевидно сильнее, порвали бы котяру, как Тузик грелку. Белый был просто охранником и преданным другом, без раздумий бросившимся спасать своего человека в заведомо проигрышной ситуации.