Хроники разделенных миров - Паша Козельский

я. – Они любят кучковаться, но при этом жить дружно не умеют. Так было всегда.— А вот и не всегда, - возразил Борис. – На этой вашей Фризии, если верить рассказам Гвидо, люди и великаны прекрасно уживались друг с другом, а теперь. Тьфу!Борис ушел, а я задумался. Перед глазами возникла карта мира до катастрофы. Весь север принадлежал великанам, далее шла Фр

Фризия со своим смешанным населением, а за Мезенской грядой начинались людские владения. Таким образом, Фризия служила своеобразным барьером между миром людей и миром великанов. Защищала их друг от друга. люди превосходили численностью, но великаны были более развиты. Случись война, исход был бы непредсказуемым. Когда же Физия утонула, они просто вцепились друг другу в глотки. Дни гигантов и так были сочтены, и люди почувствовали силу. К тому же фундаментальная агрессия, проблема выживания и все такое.И тут до меня дошло, почему люди сейчас не уходят из Гнипахеллира. Здесь стоит белая крепость, которая имеет ресурсы. Кордур говорил об этом в открытую. А захватить всегда проще, чем построить. Но захватить мало, надо еще и загрести все под себя. Поэтому сначала они перебьют друг друга, а потом победитель придет сюда. Так случится, не смотря ни на какие договоренности. Интересно, понимает ли это РА?Всех начал беспокоить вопрос разросшегося северного сияния, и РА решил собрать совещание, на котором я должен буду рассказать о том, что произошло. Ко мне протиснулся Гвидо. Он все еще не расставался со своей печатью со львом.— На ней есть имя того, кому она принадлежала! – радостно сказал он. – Только я не могу его разобрать.— Попробуй лампу для проявления фотоматериала, что мы привезли с Физии, - посоветовал я.— Точно! – кивнул Гвидо.Все собрались в зале. Я встал у трибуны и начал.— И так, господа, - начал я. – Давайте, для начала в целом разберем природу северного сияния. Его образует так называемый солнечный ветер. Существует не только северное, но и южное сияние, поэтому правильно говорить – полярное сияние. Чем ближе к полюсу, тем тоньше пленка ионосферы, через которую проникают солнечные лучи. Они попадают на частицы кислорода, и те начинают светиться. Северное сияние начинается с 67 градуса северной широты, однако бывают допустимы отклонения в 20 градусов. Самая южная точка, где было зафиксировано сияние, находится в Нунте. Это 48 градусов, так что критическую точку мы еще не прошли. Но очень близки к ней. Теперь же давайте разберемся, что порождает солнечный ветер. В случае инверсии магнитного поля, которую мы сейчас проходим, планета становится уязвимой перед солнечными лучами, озоновый слой защищает нас плохо, и у людей могут появляться злокачественные опухоли. Но есть и второй вариант: повышенная активность на самом солнце.И именно в этот момент аномальная солнечная вспышка вырубила нам всю аппаратуру. Об этом доложил дежурный по куполу.— Надеюсь, я смогу это все починить, - сказал Тэкс.— Значит, у нас теперь еще и солнечные вспышки! – прошептал РА.— А что в них плохого? – спросил я.— До переноса они напрямую были связаны с антимиром.— Старуху поймали! – закричал охранник.— Где она была? – спросил РА.— Спала в дезинфекторе.— Значит, она туда материализовалась во время вспышки, - сказал Шумер.В прошлый ее визит мы так и не увиделись, но теперь ее видели все обитатели белой крепости. Бабушка сидела на деревянном чурбачке, трясла головой и смеялась.— Она не разговаривает, - сказал дежурный.— Она и правда похожа на Лану Рейган, - сказал РА. – Отведите ее в свободную комнату, помойте, оденьте и сделайте все, что положено, - повернулся он к женщинам.Лилит и Мэл увели старушку. Состояние у нее явно было не из лучших. Я задумчиво стоял у окна.— Расшифровал! – вывел меня из размышлений вопль Гвидо. Он все еще носился со своей печатью.— Ну и что там? – устало спросил я.— Печать принадлежала графу Рымнеку Хансу Пантере – принцу крови Лютеранской империи и владельцу Син Бир палатината. — Это так пивоварни называли? – рассмеялся я.— Нет! – покачал головой князь. – Палатинат – это отдаленная провинция Лютеранской империи. А значит, Син Бир, а потом и Карабалам являлись крайней точкой Лютеранской империи. Значит, простиралась она намного дальше, чем нам говорят. Но и это еще не все. Все, что мы знаем о родителях первого Спаса – это то, что его отец носил прозвище Пантера, и вот мы видим владельца Карабалам-Сити с подобным прозвищем, и именно сюда Ариан приходит строить орден.— Молодец! – сказал я. – Раскрыл историческую загадку. – мне, почему-то, на самом деле было все равно на этих Лютеран, Арианов и прочих.Я вошел в комнату, куда поместили старуху. РА и Лилит пытались ее допрашивать, но та лишь мычала.— В прошлое ваше появление у моего адепта открылись способности к предвидению, - спокойно говорил РА. – В этот раз вы появились после сильной солнечной вспышки. Скажите, откуда вы приходите? – старуха лишь мычала, но увидев меня вскочила.— Сварожий остров всплыл, а с ним источник с живой водой! – быстро заговорила она. – Ты! – ткнула она в меня костлявым пальцем. – ты умывался из источника. Грядет новое воплощение Бога Слова, ты станешь его предтечей! – ну прекрасно, этого мне только и не хватало.

Сигнал

РА просил никому не говорить о том, что сказала мне старуха. Даже Мэл. После того, как меня назначили предтечей Бога Слова, мне стало казаться, что все в крепости относятся ко мне настороженно. Все пытались меня в чем-то упрекнуть, или как-то задеть по крайней мере так мне казалось.— Не мог нормально договориться с Данаем об обмене женщинами, - ворчал на меня Гвидо.— А что бы было, если бы я договорился? – огрызнулся я.— Хотя бы в нем мы бы не видели врага, - парировал князь. – А еще, он был бы заинтересован в том, чтобы община была под нашим контролем. – здесь он был всецело прав, и крыть было нечем.— Что-то ты какой-то напряженный, - говорила Мэл.— Обычный,— Кажется, ты что-то от меня скрываешь, - нахмурилась девушка. – Говори, подружку завел на стороне?— Глупости не городи! – в тот вечер я в первый раз в жизни на нее накричал. Потом мне было очень стыдно, и я долго извинялся.— На первый раз я тебя прощаю, но впредь такого не потерплю, - серьезно сказала Мэл. – Ты же