Хроники разделенных миров - Паша Козельский

мастер. – Ты каким-то образом мог видеть воплощения и разговаривать с ними чужим голосом. Но ты не контролируешь это и ничего не помнишь. Сейчас я осознанно воззвал к той сущности, и она нам ответила.— Значит, мой дар как-то связан с Мистерионом?— Ни у тебя одного. Рикардо вот слышит их голоса в пределах квантового яйца, но как это работает, ни я, ни МОСК не понимаем.РА велел вызвать к себе всех исцеленных и начал подробно допрашивать. В первую очередь его интересовало описание бабушки. Тут все было одинаково: седая старуха с морщинистым и некогда красивым лицом. Лилит качественно зарисовала описанный портрет.— Кого-то она мне напоминает, - сказала она.— Похожа на очень постаревшую Лану Рейган, - заметил РА.— Может быть это Данай попытался воскресить мать?— Митраисты понятия не имели о Боге Слове.Со старухой я не контактировал, помочь мастеру тоже ничем не мог, а потому вышел подышать на улицу. Стало еще холоднее. Я посмотрел на небо, оно тоже изменилось. Стало более светлым, а атмосфера была разреженной. Где-то я уже видел подобное. А потом вспомнил где. На северном полюсе! В голове промелькнула страшная догадка. Это было практически нереально, но это объяснило бы все, включая резкое похолодание. Правда, было еще одно объяснение, на крайних островах бывшего Турана начал извергаться вулкан, пепел мог попасть в атмосферу и заморозить и без того холодный воздух, но небо!Поднялся сильный арктический ветер, который чуть не сбил меня с ног. Я реально ощутил, как будто вернулся на северный полюс. Гнипахеллир, конечно, располагался недалеко от полюса, но для него подобный климат был не характерен, даже в условиях ледникового периода. Если только моя догадка верна!Я бросился к себе в лабораторию и включил компьютер. Явных афтершоков не было, подземные толчки сошли на нет еще после выхода Фризии. А вот дно океана. Его просто лихорадило! Подводные толчки продолжались все время после того, как мы зафиксировали сдвиг Харапской плиты. Жить они не мешали, мне хватало забот в общине, никто за ними и не наблюдал. Но если их не заметно, это не значит, что плиты не двигаются. Шлейф арктического циклона гулял по всей бывшей Тартарии и уходил в Харапские земли. Именно он и принес холод и этот страшный ветер. Я оценил состояние ионосферы. Там оседал пепел. Воздух стал на столько разряжен, что пепел без труда поднимался наверх. Теперь он либо уйдет в космос, либо закроет нас от солнечных лучей.В лабораторию ворвалась Мэл.— Я ее видела! – закричала она.— Кого?— Старуху!— Ты видишь, вообще, чем я тут занимаюсь? – Не выдержал я. – Сейсмический триггер! Он никуда не делся. Если так пойдет дальше, то скоро наша планета превратится в огромный кусок льда! – но Мэл меня не слушала, она все говорила о своей старухе.— Она посмотрела на меня! – восторженно говорила девушка. – Сказала, что у меня великий дар целительства, и что она теперь спокойна. А потом она просто исчезла.— Посмотри, - сказал я, показывая на экран. – Помнишь, после землетрясения в Атаманском султанате сдвинулась Харапская плита? После подъема Фризии афтершоки закончились, но, оказывается, весь театр геологических действий просто переместился на дно океана. Там сейчас тектонический кошмар. А плита Гнипахеллира сдвинулась по направлению к северному полюсу. И магнитный полюс все еще продолжает движение.Девушка не успела ничего ответить, потому что к нам ворвался РА.— Мне нужна твоя помощь! – сказал он.— Что случилось? – подскочил я.— Я осмотрел у наших исцеленных все излеченные части тела и нашел идентичные фрагменты чужеродного ДНК. Теперь у меня достаточно материала, чтобы запустить удаленный поиск носителя, но так как у меня нет камня хранителя, придется это делать очень экзотическим способом. У тебя есть сила, так что ты должен идти рядом со мной.— Хорошо, - кивнул я.— Эта старуха исчезла у меня на глазах, - сказала Мэл. – Вряд ли вы найдете ее. – но РА не услышал.На улице уже совсем стемнело. Во дворе собралось человек двадцать мужиков. Всех их созвали на поиски. РА зажег свечу и велел всем последовать его примеру.— Будем ловить объект на звук, - пояснил он. – Рикардо двигается строго за мной, остальные цепью следом. Начинай! – крикнул он. С купола ударил колокол, и мы пошли. РА шел впереди и то и дело сверялся с каким-то прибором.Колокол бил не замолкая, а наша процессия двигалась по кругу. Звон колокола как-то завораживал. Мы шли, а звон раздавался над нашими головами. Нас было много, и я чувствовал себя частью огромной силы. Когда мы вместе, нас никто не сможет победить!— Ничего, - сказал РА. – Не малейшего отзвука. Расходимся, скорее всего объекта нет в этом мире.Колокольный звон прекратился, но та сила и единение, что оставила его магия, никуда не делись. показалось, что даже стало теплее, хотя возможно, это от того, что мы тут ходили.— А этот звон может рассеять пепел в атмосфере? – на всякий случай спросил я.— Этот звон может многое, - уклончиво ответил РА. – Но тебе еще рано знать об этой силе. – я вернулся к себе и юркнул под теплое одеяло. Мэл уже успела согреть постель и прижалась ко мне боком.— Поймали? – сонно спросила она.— Нет, - ответил я.— Она ушла, - серьезно ответила Мэл. – А ее сила теперь во мне. А сейчас спи! – после этих слов я сразу же уснул.Когда я проснулся, она уже убежала в свой лазарет. На улице расцвело, а ко мне ввалился Берн.— Значит, мы теперь с тобой братья по связи с Мистерионом? – сказал он, присаживаясь рядом.— Видимо, да, - ответил я.— Думаешь, та старуха и правда ушла в другой мир?— Я не знаю, - сказал я. – Но Мэл видела, как она исчезла.— Мне кажется, надо поискать на Фризии, - сказал охотник. – Ребята продвигаются вглубь континента и говорят, там очень интересно.— Нужно узнать что-то о культе Бога Слова, - заметил я.После завтрака к нам заявился Борис. Зачем он приехал из общины, никто так и не понял.— Мы думали, что после переноса мир станет лучше, но он остался прежним, а люди дичают! – кричал Борис.— Очередная истерика, - развела руками Лилит.— Как правило, после этих его истерик происходит что-то серьезное, - заметил РА.

Биарма

Мы летали над Фризией и сбрасывали зонды и другое необходимое оборудование.— А ты уверен,