Страшно упрямый - Виктория Падалица

вздох, я послушно двинулась обратно к Вольво, озираясь на мимо проезжавшие авто. Я понимала, если закричу снова, Бейрут выстрелит мне в ногу. За ним не заржавеет совершить это, раз пообещал. Потому шла медленно и нервно оглядывалась то на него, то на тот грузовик, водителя которого я так и не увидела.

Бейрут же, ругаясь на то, что испачкал кроссы по моей вине, следовал за мной по пятам.

— Как резво ты мчишься, антилопа… Заставляет меня бегать за ней, видите ли. Ни за одной бабой не бегал, пока тебя не встретил.

— По тебе и не скажешь. Я полагала, это твое любимое занятие — бегать за бабами. — не сдержав злобы и огорчения, что попытка побега провалилась, уколола его в ответ на противоречащую правде самокритику.

Рядом с передним колесом Вольво, я все же присела и сделала свои дела. В наглую, при Бейруте, на его глазах, он даже не успел отвернуться.

Решила не рисковать, иначе дальше придется ехать на обдудоленном сидении. С одной стороны, пыль хоть немного прибьется. А с другой… Не. Лучше не надо. Неизвестно, когда Бейрут выпустит меня снова, да и выпустит ли вообще за оставшееся время в пути.

Заодно запомнила номер и цвет Вольво. Чтобы использовать эти данные при первой подвернувшейся возможности сдать Бейрута с потрохами.

Вот бы добраться до своего телефона… Как бы это сделать…

Куда Бейрут запрятал мою сумочку?

А вдруг он ее забыл в Хаммере? Он вообще брал ее в Хаммер? Или оставил в бэхе? Что-то я не припомню этого момента…

— Давай-ка на перед садись. — приказал Бейрут, размахивая пистолетом и подгоняя меня ускориться с затянувшимся процессом облегчения. — Хочу смотреть на тебя и не сворачивать голову. А еще трогать. Беспрепятственно и когда пожелаю.

Дерзко поглядев ему в глаза и подметив про себя, что на этот раз он и не посовестился отвернуться, я закончила свои дела, затем встала и неторопливо оделась.

— А не то что? Что будет, если я не захочу пересаживаться?

— В багажник ляжешь.

Ха! Напугал кота сосиской! В багажник…

— Сажай в багажник! Все ж лучше там, чем с тобой рядом!

— Тесновато вам будет вдвоем, в багажнике. Не думаю, что понравится такая компания.

Бейрут подозрительно хитро ухмыльнулся, что навело меня на подозрительные мысли. Я перевела обескураженный взгляд на багажник.

Что в нем? А точнее, кто? Еще одна несчастная, которую он похитил?

— Там у меня труп отдыхает. — пояснил Бейрут буквально сразу, чтобы я не терялась в догадках, кого еще он посмел присвоить в принудительном порядке. — Так что будь хорошей девочкой, если не хочешь к нему присоединиться.

— Если не буду хорошей девочкой, ты меня… т-т…тоже у-у…бьёшь? Как и того, кто… там л-лежит? — уточнила я, заикаясь, а сама продолжала коситься на багажник с жутким содержимым.

Дело приняло куда более серьезный оборот, чем ожидала.

С Бейрутом шутки плохи. Он не простой. Он убийца. Ему, как и Мишке главарю, ничего не стоит завалить человека даже не за провинность, а просто так, за плохое слово.

Интересно, кого он успел убить, пока я спала? Может полицейского?

— Пошли поедим. Пока кофе не остыл окончательно. — предложил Бейрут, открывая переднюю пассажирскую дверь.

— Если выполню твое требование и сяду сюда, это засчитается в уплату долга? — робко поинтересовалась я, уже не надеясь на положительный ответ.

— Может быть. — загадочно воспроизвел он и жестом пригласил меня в салон Вольво.

«Может быть…»

Ни да, ни нет, то есть. На все его воля. Кругом одна неопределенность. Что ожидать дальше — черт его знает…

— Сама сядешь, или мне применить силу?

— Ладно-ладно. Уже.

Согласившись на его условия, я без споров села на переднее. Села, но к еде не притронулась.

Наблюдая за тем, как он, доев бургер, закуривает сигарету, параллельно заводя мотор, я принялась взывать к его человечности. Если таковая в нем имелась, хоть малая ее часть. Ну и само собой, желала без подозрений, как бы ненароком выведать то, что мне было необходимо знать.

— Слушай, Бейрут. Я баба простая. У меня нет денег. Ну вообще нет, понимаешь? У меня в кошельке полный голяк. Если не веришь — проверь, я не обманываю.

— Не называй меня Бейрут. — буркнул он, и мне даже показалось, что он обиделся. — Меня не так зовут.

— А как? Как к тебе обращаться?

— Хозяин.

Я не сдержалась и прыснула со смеху.

Ну Петросян! Ну рассмешил! Ай да сукин сын!

— Че ржешь? Ты год отрабатывать будешь. Год как минимум. Забыла?

Да, забыла. Как, впрочем, и не запоминала вовсе, потому что все равно сбегу от него раньше. Рассчитываю осуществить этот план до конца недели.

— А если не отработаю за год? Ты… убьешь меня? — на всякий случай поинтересовалась я, помня о том, что Бейрут вспыльчив, драчлив, и что нервы у него ни к черту.

— Сначала ты поешь. Потом поговорим.

Пришлось уважить его требование.

Дотянувшись до пакета, который валялся под задним сидением, я подтащила его к себе и открыла. В пакете был такой же бургер, как и у Бейрута, которого нельзя называть Бейрутом.

Чувствуя себя смертельно голодной, как никогда в жизни, я накинулась на бургер и даже не заметила, как сожрала его, ведь он так быстро кончился. И кофе, хоть и без молока, как я люблю, был таким вкусным, что выпила большой стакан залпом, и показалось мало.

В жизни не ела и не пила ничего вкуснее. И это настораживает, ведь я в принципе никогда не была падкой на еду. Сколько всего дней я не ела?

Глава 3

Раз уж придется находиться с типа «хозяином» круглосуточно на протяжении энного времени, — как рассчитывала недолго, максимум неделю, — заручилась намерением разузнать о нем побольше. Ну хотя бы что-то разузнать, по крайней мере. Чтобы создать видимость, будто мы просто знакомые, и чтобы хоть на минуту отвлечься от того невообразимого, что я таки похищена и бесправна, а не просто путешествую вместе с ним.

После завтрака, который прошел вполне себе тихо и спокойно, я полагала, мы попробуем сладиться с Бейрутом, пообщаться о чем-нибудь отвлекающем от того фактора, что он мой похититель, а я — заложница.

Но вместо этого, Бейрут связал мне руки тем же проклятым скотчем, который не забыл прихватить с собой из бэхи. Правда, обошлось без прежнего энтузиазма как с моей стороны, так и с его. Я не противилась, не дергалась, позволив ему обмотать запястья, а Бейрут сделал все аккуратно и практически безболезненно.

Теперь мне, будучи связанной, стало комфортнее,