На распутье - Павел Дмитриев

Но это мелочи. Реальной проблемой стал матрас. Самый обычный полосатый обитатель спальной. Кто только придумал это позорное угребище социалистического быта? Совсем новый, но спать можно только с риском для нервов из-за непредсказуемых бугров и ям. Что до более романтических забав, так это какой-то неразумный фантаст придумал, дескать «этим» в СССР занимались под одеялами на кровати. Оно же дьявольски скрипит, проминается в самых неподходящих метах, да еще ломает ритм своим собственным резонансом. В результате выходит сплошное извращение вместо процесса.

Граждане, уважайте матрасы! И не будет никаких проблем с демографией в России. Как пролетариат перешел от деревянной лавки в углу избы, заброшенной стеганым одеялом, к "полосатым друзьям", так сразу наметилась яма в графике роста населения[176]. Хотя была еще промежуточная стадия – панцирная кровать. Но ее проскочили быстро, по инерции, можно сказать, не заметив на фоне индустриализации, войны, и восстановления народного хозяйства.

Надо сказать, до последнего времени меня особо матрасные проблемы волновали. От лишних социалистических комплексов Катю удалось избавить без особого труда, еще и пострадать от ее фантазий успел. Но на «четвертом месяце» опыт порнофильмов 21-го века как-то перестает помогать в личной жизни. Так что пришлось выкроить время, и заняться спальным местом вплотную.

Для начала матрас пришлось «раздеть». Под не слишком толстым слоем пестрого ватина сразу начинались обычные металлические пружины. Ожидал, что конструкция будет хоть немного похожа на рекламные проспекты будущего, там где блок независимых пружин в индивидуальных мешочках, 340 штук на квадратный метр, прокладка из гипоалергенного джута, слой латекса, изолированный объемным ватином, финишное покрытие из струтофайбера… Ничуть не бывало. Хотя пружины по настоящему независимые, этого не отнимешь. Снизу криво-косо прибиты гвоздями к деревянной раме, сверху небрежно связаны шпагатом. После развязывания ряда выяснилось, что все изделия из витой стальной проволоки имеют разную высоту и жесткость. Да еще их реально мало.

Пришлось убить рабочий день на поиск второго матраса, раз безвестный идиот-рационализатор сэкономил на удельной плотности упругих элементов в оригинальной конструкции. Еще и премию наверняка получил, скотина. Почему не в выходной? Так в М-Граде, хоть и недалеко от столицы, но матрасов не видели со времен НЭПа. Ехать на подмосковной электричке удовольствие чрезвычайно сомнительное, уж не знаю, как в 2010-м, но в 1965 году мне хватило одного раза. Иначе никак, у Рудольфа Петровича по воскресеньям законный отдых, да и рапорты он пишет, а такси… Дороговато выходит, даже для директорской зарплаты.

Так что пришлось изображать бурную служебную деятельность, и уже четвертый магазин не обманул ожиданий нужным типоразмером мебели. Разве крыт был матрас в «непопулярный» цвет, розовый с голубыми цветочками, но для моей цели это было совершенно безразлично. Осталась мелочь, а именно перевоз этого чуда из магазина домой. Все культурно, даже специальное окошко «доставка» имеется неподалеку от кассы. Дефолт-сити, не деревня какая.

— Здравствуйте, доставку оформите? — Слегка стучу по стеклу, призывая внимание чем-то недовольной тетки.

— Да! Что везти?

— Матрас, во-о-он тот, — показываю рукой себе за спину, розовые бока видны даже из противоположного угла.

— Оплачивайте!

— Сколько? — Лезу в карман.

— В кассу, и с квитанцией сюда.

— А, понятно. — Хорошо, очередей посреди рабочего дня почти нет, можно и побегать малость.

У продавца получил специальную бумажку с кучкой типографски размеченных полей, что, куда, зачем, какой этаж. Ручки заполнить не дали, хорошо, в кармане есть своя. С трудом вписал, уж больно бумага неприятная по фактуре. С лицевой стороны коричневая и гладкая, с изнанки «недоделанная» белесая и пористая как губка. Чуть задержал перо, получи чернильное пятно. Испортил два бланка, но все же справился, оплатил покупку в кассе, получил чек. Опять стучусь в доставку.

— Вот, — протягиваю свою рукопись в узкую щель внизу стекла, и растягиваю лицо в дружелюбную гримасу.

Тетка машинально вытаскивает здоровенную учетную книгу, начинает в нее вписывать мои данные. Где-то посередине ее обиженные на жизнь губы разъезжаются в мерзкой улыбке.

— В Подмосковье не доставляем!

— Почему? Тут ближе, чем на другой конец города, все оплачу.

— Не положено! — На лице прямо написано, «вот тебе, понаехавшая сволочь».

— Да как не положено!? У вас должны быть расценки транспортных ком… организаций для междугородних перевозок.

— Нет! Мы продаем товары только для жителей Москвы!

М-да. Тут коробкой конфет точно не обойтись. Тем более, на счет межгорода не врет. Уж больно уверенно держится. Что же делать-то…

— По хранению договаривайтесь с кладовщиком. — Это тетка решила меня добить, — или вывозите до 19–00.

— С.ка! — губы сами свернулись в трубочку, и хотя вслух я так ничего и не сказал, тетка вполне меня поняла. Впрочем, похоже что это ей было приятнее похвалы.

Легко ли поймать частника на грузовике в Москве 1966 года? Не смешно, первый же водитель покрутил пальцем у виска и послал в некое отдаленное «Трансагенство», с прозрачным намеком – «там договоритесь». То-то Катя, когда мебель закупала, месяц убила, как с куста… Но моя нервная система таких социалистических закидонов не выдержит.

Отпустил Рудольфа Петровича, чтоб не мешался. Затем мы вдвоем с Анатолием, как два пионера-ленинца, оттащили матрас из магазина во дворы, к местной помойке. Там по методу товарища Федора Вострикова[177] взрезали карманным ножом веселенькую обивку и выпотрошили покупку посредством пинков тяжелыми зимними ботинками. Штатный пистолет Толик решил не применять.

Особо ценные пружины и ватин завернули в остатки мерзкоцветной тряпки, придав им вид не слишком большого узла, с которым благополучно убыли домой на таксомоторе, сэкономив верную пятерку на транспортных расходах. Вот интересно, что бы делали милиционеры, если б проверили документы у двух безобразничающих матрасных фетишистов? Впрочем, пронесло, немногочисленные по зимнему времени прохожие-свидетели отнеслись к происходящему с полнейшим равнодушием.

Вторая стадия была проще. Все пружины при помощи захваченной из НИИ половинки кирпича были откалиброваны в 4 класса упругости, и затянуты в аккуратные пакеты, пошитые из купленной по случаю плащевки ядовито-желтого цвета. Пришлось освоить шайтан-машинку «Подольск» с ножным качающимся приводом. Черный, расписанный под хохлому агрегат 61-го года выпуска, со странной надписью made in USSR, шил удивительно пристойно. Я даже перестал расстраиваться, что мне подсунули устаревший неликвид, и жалеть о паре машин дефицитного штукатурного раствора, которые пришлось продать местному магазину в обмен на право внеочередного приобретения нужного в хозяйстве девайса.

В завершение немного столярных работ. Добавил в раму матраса деревянных реек, и плотно установил пружины рядами, в середину самые жесткие, по краям помягче. Приклеивал все на столярный клей, запаривание мелких коричневых зернышек на водяной бане из кастрюльки и консервной банки стало отдельным квестом. Дальше пошла сшитая в пластину кошма, три слоя ватина, и возвращенный на свое законное место розово-полосатый верх.

Скрип прекратился полностью. Странные вылезающие бугры исчезли без следа. Надо бы радоваться, но гадостная улыбочка тетки из мебельного все еще стоит перед глазами. Уже в конце 90-х такая бы и месяца не проработала, вылетела как пробка на улицу после второй-третьей жалобы покупателя. Сколько еще подобных бытовых мелочей придется увидеть? Скорей бы уж Шелепин перестройку устраивал в СССР, или как это славное мероприятие по тотальному переходу на частную собственность будет называться в данной истории.

* * *

На мой день рождения 7 февраля «поехала» реплика RAVчика. Всего-то полгода прошло с начала работ. Сколько крови и нервов выпил этот автомобиль, но надеюсь, результат оправдает надежды. Привод пока от пары МНСов, и с комфортом так себе, но все равно, маленькая победа. Если серьезно, то в «несекретном» боксе НИИ «Интел» всего лишь кусок днища, скопированный с Тойоты, примитивная опорная рама сваренная из профиля, имитирующая несущий кузов (иначе все «сложится»), и навешенная подвеска.

Способ запуска автомобиля в серию был более-менее понятен. По легенде, гениальные инженеры-самоучки создадут из гаражного металлолома новый тип автомобиля. Его покажут специалистам, те сделают «О-о-о!», вопрос поднимут до Президиума ЦК. На нем решат вместо покупки полного производства модели FIAT организовать выпуск своего автомобиля. Завод при этом покупать все равно придется, возможно не один. Также не обойдется без привлечения зарубежных инженеров. И золота на это уйдет не меньше, чем в моей истории, скорее заметно больше.