На распутье - Павел Дмитриев

Комиссия, как это водится, так и не смогла установить точные причины. Виноватых оказалось много, и при этом никого конкретно.

Был выявлен целый букет недоработок. К примеру, не было сделано серьезное обследование перед операцией, и саркома не была обнаружена. Из-за кажущейся простоты, не собирался врачебный консилиум. Сам Королев пожелал, чтобы обязательно оперировал министр Советского Союза, у которого голова уже была забита не слишком медицинскими делами. Да и возраст у академика солидный, 58 лет. Дрогнула рука, или стенка кишечника оказалось слишком тонкой, произошла перфорация. Анестезиологи что-то проглядели, или не оказалось под рукой нужных смесей. Возникли проблемы с введением трубки из-за короткой шеи Сергея Павловича. Автомат искусственного кровообращения заранее не был подготовлен. Не оказалось близко мощного помощника (Александр Александрович Вишневский был вызван с большим опозданием). В завершение тяжелейшей операции, не выдержало сердце.

Длинная цепь неудачных совпадений, случайностей и ошибок. Каждая в отдельности, в общем-то, объяснима, далеко не смертельна и легко поправима. Но в результате страна потеряла своего лучшего Главного Конструктора.

По коридорам ЦК медленно поползли слухи. Слишком многие слышали просьбу Шелепина на новогоднем приеме. Да еще он после возвращения из Вьетнама имел неосторожность усилить эффект, грустно намекнув, «были у нас с Сергеем Павловичем планы по совместной работе». Теперь этот разговор, обросший, как обычно, красочными подробностями, выглядел однозначным предупреждением. Которое было «кое-кем» благополучно проигнорировано. Нашлись и другие факты. Келдыш говорил, что Королев жаловался, дескать не уверен, вернется ли из больницы. Коллеги вторили ему, уж больно аккуратно закрыл Сергей Павлович все свои дела, как готовился к чему-то. Странные недомолвки и предчувствия припоминала супруга…

Министр Борис Петровский подал в отставку, и Брежнев был вынужден ее принять. Но шепотки не унимались. Кто-то вспоминал зарезанного на операционном столе Фрунзе, другие «дело врачей». Не обошлось без попыток найти в произошедшем выгоду для Леонида Ильича, который как раз курировал оборонную и ракетную отрасль.

Постепенно до Шелепина дошло, что в данной ситуации он перехитрил сам себя, и попал в двусмысленное положение. Уже нельзя удовлетвориться исчезнувшим с политического небосклона министром и публичной поркой попавшихся под руку исполнителей. Это мелко для того, кто борется за пост вождя страны. Александр Николаевич был просто вынужден нанести ответный удар по предполагаемому «кукловоду» – или потерять баллы в негласной ЦКшной табели о рангах.

Не самая лучшая перспектива, перед ключевым съездом вторгаться в сферу интересов чужой номенклатуры. К этому партаппаратчики относятся крайне щепетильно. Но других вариантов не просматривалось.

…Чистый белый лист бумаги на столе, только сверху заголовок «Программа 1985». Любимая авторучка Pelikan Tortoise Striped лежит рядом, заправлена черной «Радугой», позолоченное перышко аккуратно очищено специальной салфеточкой. Шелепин покосился на край стола, где в художественном беспорядке валялись шесть папок разнородных аналитических записок. Все, что смогли собрать в Комитете партийно-государственного контроля, КГБ, выжимка из рассылок ЦК по космической тематике за последние три года, и, конечно, записки попаданца. Даже учитывая, что он был страшно далек от ракет, обрывки научно-популярной для 2010 года информации были настоящим откровением для 1966 года.

— Нет, ну совсем никакие мысли в голову никак не идут! — Шелепин встал, дошел до лестницы на первый этаж.

— Настенька! — громко позвал официантку. — Принеси пожалуйста кофе в кабинет.

— Бегу, Александр Николаевич! — Немедленно отозвался голос снизу. Прислуга чутка к настроению, и в такие моменты всегда наготове исполнить любой каприз.

Никто это не сделает за тебя, напомнил Шелепин сам себе, хочешь - не хочешь, работай. Все условия созданы, смог даже вырваться в выходные на дачу, спрятаться на пару дней от бытовых забот. Но смотреть на бумаги все равно не хотелось, хоть что, только не это.

Он подошел к подмерзшему окну, смахнул ладонью легкий налет изморози. За стеклом начинался настоящий морозище, под 30 градусов. Мягкие белые сугробы, плавно переходили сначала в заваленные снегом ветки сосен, шли все выше, дальше, почти незаметно срываясь в низкое, но все равно бескрайние светло-серое небо. Зато в кабинете уют, тепло, итальянское кресло с кожаными подушками, тяжелый дубовый стол. Только камина не хватает, зря постеснялся в свое время заложить в проект ремонта требования на этот признак буржуазной роскоши. Телефоны отключены, осталась только «вертушка» для совсем экстренных случаев.

— Пожалуйста! — Девушка в белом кокошнике и фартуке проскочила в приоткрытую дверь, поставил на уголок стола поднос. — Что-то еще нужно?

— Нет, пожалуй, спасибо.

Из белого с голубым орнаментом кофейника тонкой струйкой сочился аромат "робусты", той, что подарил на прощание Хо Ши Мин. Кроме этого, на тарелке перевернутая чайная чашечка на блюдце, тонкие тосты с маслом из московского батона, треугольнички чуть солоноватого «Российского» сыра, кусочки рафинада, и небольшой белый молочник со сливками. Напиток быстро прояснил мозги, и дело, наконец, стронулось с мертвой точки.

Главное, известно достоверно, лунная гонка будет проиграна летом 1969 года. Причем не по срокам или очкам, а вообще, полностью и безнадежно. Вброс кусочков из «Аватара», известных теперь всему миру как «фильм про синих человечков», в лучшем случае мог задержать программу «Аполлон» на месяцы. Советская нога не ступила на поверхность спутника Земли даже через пять лет после американской. Кто виноват, где ошибка, таким отчетом никто в истории попаданца не озаботился. Хотя люди по лунной теме работали буквально на износ, истрачена гора ресурсов, результат нулевой.

Для имиджа страны гораздо лучше было бы и не пытаться. Даже Никита, известный авантюрист, еще в 1963-м на публике призывал не гоняться с США. Понимал, что ничем хорошим соперничество не закончится. Жаль, тогда в Президиуме ЦК не прислушались, и продавили свое желание побед и славы через 70-летнего старика. Впрочем, он и сам был не прочь, только обещаниям «конструкторов» все же не доверял.

Поэтому сейчас отменить «Луну» целиком, как проект, смерти подобно. Только что, две недели назад, «новый успех СССР, мягкая посадка Луны-9»[147]. Очередной триумф социалистической промышленности, торжество науки! Небось, пойдет как подарок к XXIII-му съезду, так сказать, в зачет Леониду Ильичу. Да и другие в лучах славы чуть погреются. Отказываться от этого из-за невнятных опасений? Или из-за того, что на этот год в США запланировано пять пилотируемых пусков против… Ни одного серьезного старта в СССР не запланировано на 1966 год! Потеряли только на процедуре посадки семь аппаратов-«лун» перед этим небольшим успехом? Так это все не страшно, любой инженер в два счета докажет, что дальше все будет лучше и быстрее.

Как ни крути, но серьезных аргументов за отказ нет. До успеха Луны-9 начались пораженческие разговорчики о чрезвычайной сложности и непосильности поставленной партией задачи. Люди устали, надо больше времени на подготовку… Но сейчас ракетчики опять в один голос жизнью поклянутся, что достигнут Луны в поставленные сроки. Первый вон, уже… Чувствовал Сергей Павлович, что не успевает в гонке, вот и сдался организм.

Остается только грустно смотреть, как в бездонные ведомства космических прожектеров лавиной проваливаются люди, металлы, исследования[148]. Выступить против – даже Косыгин пальцем у виска покрутит, хоть в курсе итога. Правильно сделает, если уж Никита в 64-ом не смог отказаться от такого приза…

Какие есть еще варианты? Попаданец прекрасно помнит тяжелые ракеты «Протон», они же УР-500[149], которые широко используются даже в 2010 году. Более мощный носитель в их России известен только один, это 100-тонная керосиновая «Энергия»[150]. Судя по эскизам, его внешний вид не имеет ничего общего как с Королевским Н-1, так и Челомеевским УР-700. И кто, спрашивается, разработчик? Может Янгель со своей Р-56?

— Вот незадача… — вслух подумал Шелепин, — впрочем, — тут он с чувством шлепнул кулаком по столу, — моя-то задача не техническая, а аппаратная! И решать ее надо ап-па-рат-но! А Луна… Не волк, в лес не убежит!

Что плохо сейчас, если абстрагироваться от ужасающе низкой культуры производства? В первую очередь, организационный бардак! Никогда бы не подумал, что в теме, контролируемой лично Первым Секретарем ЦК КПСС, творится такое безобразие. После изучения шести папок документов становится странным, как наши ракетчики умудрялись держать первенство до сих пор. Не иначе, на одном энтузиазме и силе воли Сергея Павловича. Грызня всех со всеми, подковерные интриги в ЦК, борьба за деньги и ресурсы, субъективизм и очковтирательство, и так на каждом шагу.