Кровь фей - Дамина Райт (Вера Дельвейс)

«А кроме того, – мысленно усмехнулся Лэннери, – не такая уж она и тощая!»

– Эй, а ты почему оба свитка забрал себе? – Голос Беатии прервал размышления юного фея. – Будь добр, отдай мне один!

Лэннери не стал возражать. Он замедлил полёт, снял со спины котомку и хотел передать Беатии свиток, где говорилось о прыжках во времени. Но тот выскользнул из рук и устремился вниз.

– До чего неуклюжий! – возмутилась Беатия и нырнула вниз; Лэннери пожал плечами, завязал шнурки на котомке и повесил её обратно на спину. Беатия сверху казалась уменьшающейся белой точкой, а затем пропала.

«Ты бы полетел за ней», – вдруг сказала Айя.

«Зачем? Думаешь, она сама не сумеет подхватить свиток?» – Лэннери позабавила такая мысль.

«Дело не в этом, Лэн. Вам следует разлучаться пореже, ведь вас только двое, и с каждым может случиться что-то плохое… неожиданно».

Пожалуй, Айя говорила здравые вещи, и Лэннери начал спускаться вниз, надеясь, что Беатия не сочтёт его заботу… чрезмерной. Хоть он и изменил своё отношение к ней, но занять пустующее место Саймена, да ещё и так скоро после гибели того, не жаждал.

– Беатия! – крикнул Лэннери, пытаясь рассмотреть фею среди высоких трав. – Ты где? С тобой всё в порядке?

Она не отвечала, и в душу Лэннери холодным червячком начала заползать тревога – как бы слова Айи не сбылись!

– Беатия!

Тишина, и Лэннери поймал себя на том, что не слышит сверчков или пения жаворонка, столь привычных в поле. Как будто вся природа замерла в страхе перед…

– Нечисть!

Лэннери бросился к небрежно брошенным белоцветам, принялся озираться в поисках Беатии. Если на этом поле царит нечисть, то фея могла попасться в ловушку, едва спустившись на землю за проклятым свитком! Лэннери поднялся выше, и ему показалось, что трава невдалеке от него шевелится. Еле слышный шёпот, долетевший до Лэннери, заставил его похолодеть и вытянуть руку с палочкой вперёд.

– Беатия!

В ответ раздался чуть слышный стон.

Глава XII

– Разве это не было весело? – Беатия засмеялась, глядя на Лэннери сквозь перепачканные сайкумом пальцы и даже не подозревая, как сильно ему захотелось её ударить.

Оба сидели в храме Кэаль, у алтаря – плоского белого камня, накрытого белым же покрывалом, ели сайкум на двоих и по очереди пили из кувшинчика с росой. За одним-единственным, с мутными стёклами окном сгущались сумерки. Светлая Душа парила неподалёку и не вмешивалась в беседу живых фей.

– Не было, – жёстко ответил Лэннери, отчего ухмылочка на лице Беатии мгновенно исчезла. – Никогда больше так не шути. Я думал, тебя нечисть схватила!

Беатия сделала обиженное лицо и подтянула кувшинчик к себе.

– Что я, слабачка вроде Риджаны – не справиться с нечистью?

– Замолчи! – Лэннери посмотрел на неё так, что Беатия спрятала лицо за кувшинчиком. – Риджана умерла, и может быть, её подставил Саймен, которого ты покрывала!

Собеседница отвела кувшинчик в сторону и ответила холодным, вызывающим взглядом:

– Да, Саймен, который получил своё проклятье из-за тебя.

«Прекратите немедленно!» – к сожалению, голос Айи слышал только Лэннери, но судя по тому, как поморщилась Беатия, глядя на свою палочку, та тоже высказала какую-то разумную мысль. К примеру, не тратить злость друг на друга, когда можно потратить её на черномага и его помощников.

– Ладно, допиваем росу и полетели, – хмуро произнёс Лэннери, забрав кувшинчик у Беатии. – До утра мы должны найти рейгела Эйзека и поговорить с ним. Понадобится – влетим прямо в спальню и разбудим.

Светлая Душа вдруг прошелестела, подплывая к ним:

– Так и поступите.

При жизни это, наверное, была красивая фея, а сейчас белёсый призрак, через который было видно чисто выскобленные пол и стены храма. Лэннери кивнул:

– Действительно.

Беатия хмыкнула, доедая свой кусок сайкума:

– А если мы застанем рейгела Эйзека голым и при исполнении супружеских обязанностей? Или, что ещё интереснее, с молоденькой служанкой? Вряд ли он будет нам рад!

– Тогда деликатно подождём за дверью, – пожал плечами Лэннери.

Когда с едой и питьём было покончено, феи поблагодарили Светлую Душу за гостеприимство и выпорхнули из дверей храма. Ночной город встретил их звуками драки в переулке, чьей-то бранью и женскими криками.

– Будем задерживаться? – спросила Беатия, однако Лэннери решительно покачал головой:

– Нет, – и взмыл в небо. За спиной раздался её насмешливый голос:

– И это фей! Воплощение добра, защитник обездоленных и спаситель…

– Не трать дыхание на болтовню, – оборвал её Лэннери, – мы не будем останавливаться до самого замка.

Теперь Беатия, наконец, закрыла рот и наверняка обиделась, но Лэннери было всё равно. Он прислушивался к своим ощущениям: нет ли следа чёрной магии? Несколько раз Лэннери почудилось, будто за ними кто-то шёл, тенью мелькая на узких улочках.

– Да не лети так быстро! Я запыхалась! – Недовольная Беатия отстала от него на добрый десяток крыльев. Лэннери оглянулся через плечо:

– Ну хорошо, как вылетим из города, отдохнём немного.

Пожалуй, он смягчился и простил Беатии её жестокую шутку в поле, но показывать этого не был намерен. Когда они миновали городские стены и ненадолго спустились в лес, Беатия виновато проговорила:

– Прости, Лэн. Нам до шестнадцатилетия остались считанные дни, а я веду себя, как маленькая.

Шестнадцатилетие… Возраст, когда фея или фей полностью взрослеет, и время замедляется, чтобы можно было прожить намного дольше людей. Когда-то Лэннери и подумать не мог, что станет взрослым не в Школе, готовясь к экзамену, а по пути на Флавастрию, да ещё в компании нелюбимой Беатии.

– Ты знаешь, я тут кое-что интересное нашла, – она порылась в котомке и вытащила свиток; при свете крыльев буквы на желтоватом пергаменте казались угольно-чёрными, хотя были написаны коричневыми чернилами.

– Что именно? – спросил Лэннери, поудобнее усевшись на пеньке. Где-то в ночи завыл волк, раздался пронзительный крик неведомой птицы, а затем снова воцарилась тишина, прерываемая только шелестом травы, по которой пробегало дуновение лёгкого ветерка.

– Помнишь, Аргален рассказывал, что он читал про то, как плохо заканчиваются игры со временем? В свитке упоминаются два таких случая: один произошёл с первой Хранительницей, которую ещё Кэаль благословила, а второй – с той Хранительницей, которая была до нашей, больше семисот лет тому назад.

Лэннери приготовился слушать и отметил, как Беатия выпрямилась с