Пьющие ветер - Буис Франк

— Чем-нибудь помочь?

— Вам... Вам мои записи понятны? — спросил он, не узнавая звук собственного голоса.

— Да, очень четкие, если бы это было не так, я бы уже сказала.

— Хорошо, тогда хорошо.

Поскольку Марк по-прежнему не двигался, Жюли Бланш положила карандаш на страницу регистрационной книги.

— Что-нибудь еще?

— Нет, извините, я не хотел вас беспокоить.

Девушка взяла карандаш и начала водить кончиком по колонке, как будто снова была одна. Марк прижал папку к груди и направился к приоткрытой двери. Он уже собирался переступить порог.

— Марк Вольни!

Он обернулся, смущенный тем, что девушка впервые так к нему обратилась. Она смотрела на него, и в ее глазах не было ничего надменного. Она выглядела как человек, не знающий, что сказать, но это было лишь определенным лукавством.

— Да?

— Скажите, это вы так пытаетесь дать мне понять, что я вам нравлюсь?

Вопрос застал Марка врасплох. Он что-то забормотал, но слова не складывались, висели во рту, как летучие мыши, дремлющие под крышей. Чтобы мыши, то есть слова, проснулись, надо было бы открыть дверь, то есть рот, но ему это не удавалось.

— Скоро остальные придут. Проводите меня сегодня после работы?

— Да-провожу-конечно, — судорожно пробубнил он.

— Тогда до вечера.

Жюли Бланш тут же вернулась к своим расчетам, а Марк вышел из кабинета, шагая как пьяный.

В полдень Марк сказал Матье, чтобы тот его не ждал, что ему надо остаться поработать. В конце рабочего дня он явился положить папки обратно в шкаф. Жюли Бланш уже ушла, как и другие сотрудники. Он чуть задержался в комнате, посмотрел на карандаш, которым пользовалась девушка, и на задвинутый под стол табурет. Затем вышел. Не увидев ее на улице, Марк подумал, что она просто над ним подшутила или он неправильно понял ее слова. Он обошел здание, направился к выходу и обнаружил ее сидящей на одном из деревьев, которые обозначали парковочные места. Она оперлась локтями на колени, чуть склонила голову и смотрела, как он приближается. В руке дымилась сигарета.

— Я вас тут ждала, — сказала она.

Жюли затушила сигарету о ствол дерева, встала и потянулась, как балерина:

— Как я вам?

Летучие мыши мгновенно улетели.

— Очень красивая.

— Прекрасное начало, — серьезно сказала она.

Он попытался что-то добавить, но летучие мыши уже вернулись в свое убежище.

— И это все? Вы определенно неуклюжи, Марк Вольни. Возможно, ваши ноги, по крайней мере, в лучшем рабочем состоянии, чем ваш язык.

Марк застенчиво улыбнулся. Они пересекли стоянку. Охранник злобно смотрел на них, когда они проходили через ворота. Сделав несколько десятков шагов, Жюли Бланш остановилась. Она посмотрела на Марка так, словно хотела встряхнуть, как марионетку.

— Может быть, это не такая уж и хорошая идея, — сказала она.

— Почему?

— Вы ничего не говорите, наверное, вам не очень хотелось меня провожать.

Марк выдержал ее взгляд.

— Если я ничего не говорю, это не значит, что я не хочу ничего сказать.

На щеках девушки появились две ямочки.

— Это первые разумные слова из ваших уст, Марк Вольни.

Успокоенный этим замечанием, Марк сосредоточился, пытаясь придать себе самообладания.

— Вы никогда не встречались с девушкой, не так ли?

Марк колебался, прежде чем ответить.

— В общем, нет.

— Тогда даже и не думайте воображать, что мне хочется услышать.

— Я ничего и не воображаю. Я просто удивлен, что кто-то вроде вас хочет быть с кем-то вроде меня, прямо сейчас, я имею в виду.

— Меня не смущает то, какой вы.

— А многих смущает.

— А меня нет... Может, прогуляемся?

— Хорошо.

Марк уже занес ногу для шага, но девушка осталась на месте.

— Разве вы не хотите взять меня за руку, Марк Вольни?

Он обернулся, ошеломленный таким предложением. Посмотрел в сторону, все еще видя кабинку охранника.

— Здесь?

— Вам определенно есть чему поучиться в отношении женщин.

Марк улыбнулся.

— Всему, я думаю, — сказал он.

Марк робко подошел к девушке, протянул руку, и Жюли обхватила его ладонь. Сначала этот жест показался ему странно холодным. Пока они шли, она иногда поднимала то один, то другой палец, и когда опускала, то словно вдавливала в ладонь Марка, и ему становилось очень хорошо. Когда они подошли к городу, ощущение холода полностью исчезло. Жюли Бланш провела Марка в квартиру, которую снимала на первом этаже на улице Джойс-4. И еще немного задержала ладонь в руке Марка.

— Вы странный парень, Марк Вольни, — сказала она с ноткой серьезности в голосе.

— Что значит странный?

— Обычно мальчик торопится поцеловать понравившуюся ему девочку.

Марк не двигался, не зная, было ли это приглашением, обещанием или сожалением.

— Я все еще нравлюсь вам, Марк Вольни?

— Конечно, да.

Жюли Бланш тут же повернула ключ, толкнула дверь и обернулась, сохраняя серьезность.

— Вы определенно не такой, как другие, и я не знаю, хорошо это или плохо.

Она не дала Марку времени ответить, вошла внутрь и закрыла за собой дверь. Он долго смотрел на дверной проем, словно в его власти было заставить молодую женщину появиться, чтобы его поцеловать. Он подумал о словах Виктора Гюго, прочитанных в одной из библиотечных книг, словах, которые он запомнил, даже не совсем понимая тогда их смысла: «Женщины переменчивы, как воды реки»[3]. Теперь он понял, что хотел сказать писатель.

Жюли Бланш оперлась рукой о дверь, согнула попеременно колени и сняла туфли. Держа их за ремешки, она прошла через основную комнату маленькой квартиры, в которой были еще спальня и ванная, и аккуратно поставила туфли на полку к остальным. Затем налила стакан воды из-под крана и отправилась в ванную, взяв стакан с собой. Перекрыла слив на дне ванны, села на край, повернула два крана и отрегулировала горячую и холодную воду, проверяя температуру кончиками пальцев. Она долго сидела, погрузившись в мысли. Время от времени отпивала из стакана, убаюканная тихим звуком воды, ванна постепенно наполнялась, и девушку окутывал пар. Этот Марк Вольни определенно не был похож на других молодых людей, которых она знала.

Сначала она не услышала стука в дверь из-за льющейся воды и своей задумчивости. В дверь еще раз настойчиво постучали, и Жюли пришла в себя. С улыбкой закрыла краны. Молодой человек не заставил себя долго ждать, возможно, он даже не ушел, а остался стоять на пороге, выжидая время, необходимое для того, чтобы решиться наконец ее поцеловать. Она не спеша встала и поставила пустой стакан на край раковины. Провела языком по губам, смотрясь в зеркало, и губы заблестели. Девушка подумала, стоит ли снова надеть туфли, но не стала этого делать. Подошла к двери. В то утро она покрасила ногти красным. Ей не терпелось узнать, как он отнесется к этой новой близости, что он будет делать с ней дальше, заметит ли вообще эту близость. Жюли повернула ключ в замке. Стук прекратился. Она взялась за ручку двери, сдерживая появившуюся улыбку, и открыла.

— Добрый вечер!

Девушка окаменела. В дверном проеме стоял Линч и улыбался.

— Что молчишь? Разве ты не рада снова меня увидеть?

— Добрый вечер, — сказала она ледяным тоном.

Она беспокойно оглядела улицу.

— Потеряла кого-то?

— Нет, я просто удивлена, вот и все...

— Ну, может, ты ожидала увидеть не меня. — Линч поднял шляпу повыше на лоб и повернулся в сторону пустой улицы. — Это не один ли из парней Вольни, я его только что встретил?

— Возможно.

— Мне показалось, что он от тебя выходил.

— Возможно.

— Возможно или точно?

— Мы работаем вместе, он проводил меня домой после работы.

Линч сделал грустное лицо, как будто сочувствовал.

— И давно он тебя так провожает?

— В первый раз.

— Я полагаю, незамеченными вы не остались.