Не друг - Мия Шугар

опустил голову и поцеловал меня, но это не помогло расслабиться, даже наоборот — от его движения мышцы внизу живота сильнее сжались, пытаясь не пустить в тело чужеродный предмет.

Никита тоже почувствовал этот спазм и с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы, а потом склонил голову ниже и зарылся лицом между моей шеей и плечом, где безошибочно, что удивительно в такой темноте, нашел зажившую метку и плотно сжал ее губами.

Я не думала, что мое взбесившейся тело ещё способно чем-то удивить сегодня, но оно удивило, в одну секунду превратив кровь в кипящую лаву. Её горячие потоки дружно хлынули по венам и артериям, заставляя меня биться под тяжёлым мужским телом и кричать от невероятно острого ощущения. Из меня практически насильно вытягивали нечто дикое, первозданное, исконно-женское и так же насильно навязывали удовольствие. Тяжёлое, дурманящее и такое душное, что хотелось кожу с себя содрать, чтобы получить хоть немного свежести.

Я с небывалой силой толкнула Никиту в грудь и он даже поддался, отстранился, но сразу вернулся назад, превращая нашу первую ночь в борьбу.

С непонятной упрямостью я опять толкнула его, теперь уже впиваясь ногтями в бока и с некоторым злорадством наказывая за сладкую боль, которой он наполнял мое тело.

Никита зашипел и неожиданно согнул одну ногу в колене, отводя ею мое бедро в сторону и проникая в меня так глубоко, что перед глазами засверкали звёзды.

— Ах ты драчунья… - ласковый прерывистый шепот раздался над головой, язык скользнул в ушную раковину, зубы царапнули мочку и кровь вновь вскипела. — Дра-чу-нья… Вредина моя…

Никита плавно покачивал тазом, круговыми движениями раскрывая и растягивая меня, а я тонула в его сладком порочном шепоте, цеплялась влажными ладонями за мокрые от пота плечи и тихо постанывала, отзываясь на каждый неторопливый и мягкий, но настойчивый толчок.

— Никита… я больше не хочу… Не могу.. — После короткой яростной вспышки все мои силы бесследно исчезли и теперь я не знала куда деться от распирающего саднящего чувства между ног, и от нарастающего гула в голове, и от усталости. — Долго ещё?

Короткий шумный выдох Никиты потонул в моем почти болезненном стоне — он неожиданно сильно ударил бедрами. Ещё один глубокий толчок, и ещё один… Ну почему этот секс такой длительный? Тело, ты этого хотело?

Под натиском уже ощутимой боли исчез дурманящий голову туман, лава перестала подогревать кровь и даже поцелуй в метку ничего не изменил.

Четвертый толчок… ой-ой… Пятый… и..

Никита зарычал, задрожал крупной дрожью и одним движением освободил мое саднящее нутро, заливая живот теплой жидкостью.

Я заплакала от облегчения и эмоциональной перегрузки, а также от ощущения, что меня обманули.

Мое тело всю неделю так рвалось к Никите, да и начиналось все вполне неплохо. И что в итоге? Боль и разочарование.

— Все хорошо, Настюш… Все хорошо… Прости за то, что было в конце, так было нужно. Зато в следующий раз все будет замечательно, обещаю тебе.

— Какой следующий раз? — я заторможено прикрыла глаза — спать хотелось страшно. — Никит, мы с тобой, кажется, несовместимы. Нам нельзя больше заниматься этим.

Никита засмеялся, а я хотела возмущенно посмотреть на него, но передумала — все равно в спальне темно, да и открывать глаза лень.

— И почему же ты так решила? — отсмеявшись, спросил он, а я ответила честно то, что думала:

— "Он" даже не поместился во мне, вот почему. И это было очень больно, я так больше не хочу.

— А так больше и не будет, — теплые губы коснулись уха, скрытого под прядями волос. — В первый раз всегда больно, если, конечно, у парня не пипетка.

По самодовольству в его голосе я поняла, что свое достоинство он пипеткой не считал. Да что там говорить, — я тоже так не считала и совершенно не хотела встретиться с ним снова.

— Лучше бы у тебя была пипетка, — мстительно заявила я и удовлетворённо улыбнулась, получив нужную реакцию.

— Чего?! Ты что такое говоришь, женщина?! Ещё и смеёшься!

— А? — я, забыв о темноте, открыла глаза. — Ты меня видишь?

— Вижу, конечно. Темнота для нас не помеха. Ты не знала?

— Откуда? — я растерянно прикусила губу и поморщилась — натертые щетиной губы неприятно пощипывало. — Ты, значит, меня видел? А я тебя нет…

— Хочешь посмотреть? — Никита потянулся к выключателю, а я торопливо замотала головой.

— Нет, не надо, не включай свет. Я не то имела в виду. Просто не ожидала..

Никита растянулся на кровати за моей спиной и уверенно обнял, притянул к своей груди, зарылся носом в волосы на затылке.

— Мне не нужно видеть тебя, чтобы знать чего ты хочешь и даже о чем думаешь. Я чувствую тебя на таком уровне, о котором ты не имеешь представления.

— Это… это из-за волка? — Лежать так в тёплых объятиях было необыкновенно приятно и уставшее тело опять потянуло в сон.

— Да. Волк ощущает тебя, как самого себя. Он знает, когда ты грустишь, когда злишься. Скулит от твоей боли и радостно взвывает от твоего удовольствия. Он не разделяет себя и тебя, все твои чувства — на двоих.

— И что же я чувствую сейчас? — я мирно дремала и готова была провалиться в глубокий сон, но продолжала задавать вопросы.

— Сейчас ты немного обижена, тебе больно, твое тело устало. Но вместе с тем тебе хорошо, ты чувствуешь себя в безопасности. И мы с волком очень рады.

— Чему это? Моим страданиям?

— Нет. Тому, что ты приняла нас. Теперь все будет хорошо.

Глава 10

От ночного разгула стихии остались только воспоминания да чавкающая сырость под лапами в низинах. Небо сияло промытой синевой, с ветвей деревьев свисали тяжелые — почти с горошину