Оставить на память (СИ) - Ласс Лина

Ника замолчала. Она судорожно вдыхала воздух, пытаясь избавиться от кома в горле, и боясь даже взглянуть на Генри. Казалось, его не было в комнате, так неподвижно и тихо он стоял, внимая каждое её слово.

— Я прошла несколько месяцев допросов, обысков и заседаний суда. Мне рассказали обо всём, в чём подозревали моего мужа, о трёх заказных убийствах, показали фото… — её голос дрогнул, — всех этих людей. Только тогда я по-настоящему узнала, с каким чудовищем прожила три года. Всё имущество было арестовано, банковские счета тоже. Всё это время я жила у Анны. Она стала мне вроде как ангелом-хранителем — это ей нужно сказать спасибо, что упросила прокурора повременить с объявлением меня в розыск. И только через полгода с меня сняли надзор. Сам понимаешь, мне было не до того, чтобы попытаться связаться с тобой. Я боялась за себя и… — она вздохнула, не договорив фразу, и лишь горько усмехнулась. — Владу очень быстро вынесли приговор. Ему дали 20 лет за одно из трёх доказанных заказных убийств, хотя прокурор просил пожизненное.

В комнате было так тихо, что голос Ники, и без того негромкий, казался оглушительным. Она посмела взглянуть в лицо Генри. Оно застыло и было холодно, но он пронзительно смотрел на неё и, казалось, не дышал. Ника ждала, что он начнёт задавать вопросы, но он ни обронил ни слова.

— Я через суд добилась развода и смогла вернуть ходя бы свою квартиру и кое-какие деньги. От Влада мне ничего не нужно было, я получила главное — свободу. Я стала ему никем. Благодаря в том числе и моим показаниям он сел на такой долгий срок. Я назвала несколько имён людей, кто и когда с ним контактировал, и вывела следствие на исполнителя убийства. — Ника нервно засмеялась. — Я могла не свидетельствовать против него. Мне даже сначала было его жалко, я сомневалась в разумности, взывала к своей совести, пытаясь припомнить его хорошие черты и поступки. — Её взгляд затуманился, и голос стал глухим. — Но потом вспоминала пятна крови на своей сорочке в тот вечер, как больно мне было и страшно, как я молила небеса за своего малыша.

Её рука непроизвольно накрыла живот, но Ника тут же одернула её.

— Я и представить не могла, что ты искал обо мне информацию. В интернете я увидела твои фото с Мартой. Вы были такие счастливые. Тогда я подумала, что ты и думать обо мне забыл. Было немного обидно — ты ведь в отличие от меня увлёкся кем-то. Но я уговорила себя, что это к лучшему. Глупо было надеяться, что я оставила такой глубокий след в твоём сердце. Ведь у нас была всего одна ночь.

Её голос стал ещё тише. Она нервно ковыряла ногтем стол, отчищая его от какого-то маленького пятнышка.

Генри мучился вопросом, почему она могла подумать, что у него такая короткая память. Он сам не раз вспоминал каждую минуту, проведённую с Никой, вновь и вновь переживая их. Он помнил всё вплоть до мельчайшей детали, до крохотной родинки ниже живота. И это мучило его, потому что хотелось всё повторить, будто они поставили паузу на плейлисте.

— Меня тревожило то, что я не попрощалась с тобой. Когда Кристоф предложил приехать в Лондон, я на миг подумала, что в этом городе могу встретить тебя, хотя это казалось маловероятным. Я много раз в голове прокручивала сцену, где бы мы встретились и я смогла бы всё тебе объяснить. Не думаю, что я бы специально искала с тобой встреч, ведь я даже не знала, в какой части Лондона ты живёшь. Но ты появился так неожиданно, что я растерялась. Не думала, что ты узнаешь меня в толпе.

Ника замолчала. Да, сейчас она выглядела по-другому и всё же оставалась той же девушкой, что он встретил пять лет назад. Не было ужасной мешковатой одежды, их заменила элегантная и дорогая. Лёгкий макияж подчёркивал тонкие черты лица, пухлые губы и большие глаза, в которых Войт по-прежнему был готов утонуть.

— Почему? — голос Генри был напряжён. Он отшатнулся от стола и приблизился к ней вплотную. Он аккуратно взял её за руки. Ника опустила взгляд, рассматривая сплетение их пальцев. До чего было приятно вновь ощутить его тёплое прикосновение. Дрожь пробежала по её спине, отдаваясь внизу живота. — Почему ты не связалась со мной? Я бы помог.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как я могла? — Ника заглянула ему в глаза. — Ты недавно пережил большую утрату и натерпелся от жёлтой прессы. Вернувшись домой, я прочла, кажется, всё об этом. Видела, как тебя смешивали с грязью и поливали дерьмом, обвиняли чёрт знает в каких грехах. Если бы кто-нибудь прознал про то, что ты якшаешься с подозреваемой в соучастии заказных убийств, с тобой бы вообще никто не захотел иметь дел.

Она мягко высвободилась из его рук и отстранилась.

— Потом ты женился, стал заниматься производством фильмов. И я подумала, хорошо, что я не впутала тебя в свои проблемы. Так лучше, Генри, поверь. — Он видел, что она недоговаривает, скрывает от него что-то. Каждый раз, когда она смотрела на него, в её взгляде он читал невысказанную тайну, стыдливость и раскаяние. Ника сделала слабую попытку улыбнуться. — Она красавица. Твоя жена. Я рада за тебя.

Прежде чем она отвернулась от него снова, Генри заметил в уголках её глаз слёзы. "Лгунья", — подумал он про себя.

— Не переживай за меня. Я наладила свою жизнь. Снова вернулась к работе дизайнером, но быстро поняла, что в России не могу остаться. Всё напоминало о прошлом. Я продала свою квартиру, а друзья помогли с переездом сначала в Барселону, а потом в Париж. Там я быстро нашла старые связи. Кристоф, которого я знаю много лет, помог мне на первых порах и открыл меня своим друзьям. И вот, — она обернулась, на лице не было и следа печали, — теперь я владелица дизайнерского бюро в Париже. Я занимаюсь любимым делом, я свободна и счастлива.

Ника улыбалась, но за её улыбкой Генри видел, как она старалась скрыть мольбу "пожалуйста, поверь мне, что у меня всё хорошо и не расспрашивай". Но пока она пересказывала всё, что с ней приключилось, одна мысль не давала Генри покоя и сейчас жгла его грудь. Он старался сохранять хладнокровие, но с трудом сдерживался, чтобы не перебить её.

"Почему ты опускаешь одну важную деталь? Что не так?"

— Мне очень жаль, что я накричал на тебя, — он виновато понурил голову. — Я не должен был.

— Имел полное право, — казалось, Ника нисколько не обиделась. — Я понимаю твои чувства. Мне очень жаль, что всё вышло так. Но как видишь, обстоятельства так сложились… — она замялась. — Хорошо, что мы всё прояснили, не правда ли? — она с надеждой посмотрела на Генри. Ему хотелось схватить её и встряхнуть хорошенько, чтобы стереть эту неискреннюю улыбку с её лица. Он чувствовал, что она перед ним старается выглядеть счастливой. Возможно так и было, но их внезапная встреча открыла то, что она хотела спрятать ото всех.

Он приблизился к ней, видя как Ника нервно сглотнула и напряглась. Но она не сопротивлялась, когда он обнял её сначала за плечи, а потом прижал к своей широкой груди. Как тогда, много лет назад, в его объятиях она позволила себе расслабиться и прильнула к нему в ответ. Тепло её тела даже сквозь одежду жгло его кожу. Генри сам не понимал, как смог сдержаться, чтобы не поцеловать её. Он только вдыхал её запах, и гладил Нику по голове, словно успокаивая. Ему хотелось забрать всю её боль себе, заставить её забыть обо всём, через что ей пришлось пройти. Если бы он только смог быть с ней рядом тогда, когда она так нуждалась в нём. Она не признается в этом, но он чувствовал. Ему было бы плевать, если бы его репутация запятналась — сейчас он мог себе в этом признаться. Он сделал бы всё, чтобы обелить её, укрыть, успокоить. Генри на секунду только представил как могла поменяться его жизнь, если бы она попыталась с ним связаться. Он бы в ту же секунду бросил всех и примчался к ней в любой уголок земли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я боялся даже подумать, что с тобой могло что-то случиться. Но ты жива, ты в порядке, — шептал он. — Как ты вообще могла подумать, что я забыл про тебя. Я искал тебя несколько месяцев и дальше бы продолжил, если бы была хоть одна зацепка. Просто когда я потерпел неудачу, решил, что самым лучшим выходом будет жить дальше, не оглядываясь в прошлое.