Пилот МИГа - последний полет лейтенанта Беленко - Джон Бэррон

Поэтому на третий день пребывания Виктора в Америке офицеры военно-воздушных сил доставили к нему огромные фотографии кабины МИГ-25, увеличенные до натуральной величины и выполненные с такой четкостью, что можно было видеть каждую цифру на шкалах приборов, как будто вы сидите в пилотском кресле. Руководитель группы ВВС был высокий, отлично сложенный полковник с пытливыми темными глазами и грубым обветренным лицом. Полковник, представившийся как Грэг, удивил Беленко с первых же произнесенных им слов. Питер говорил по-русски как иностранец, прилежно изучивший язык, Анна говорила правильно, свободно, без ошибок, но Грэг… Грэг владел русским так, как будто родился и провел всю жизнь в России.

Грэг приветствовал Беленко тепло, но сдержанно, как если бы Беленко был наилучшим образом аттестованный молодой офицер, прибывший в его часть. Предстоит важная работа, и он намерен приступить к ней, не теряя времени. Они установили снимки стоймя на полу, воссоздав кабину в трех измерениях. Беленко объяснил назначение каждой кнопки с надписью „опасно”, но не смог объяснить почему предохранительные штыри оказались вытащены из гнезд, где им надлежало быть. Ошибка пьяного техника? Намеренные действия кого-то из его части? Приказ? Совершенно неясно. Вместе с Грэгом они пометили на снимках, где зафиксировать штыри, которые теперь придется изготовить японским и американским специалистам.

— Ладно, а сейчас покажите мне, как завести двигатели.

— Отчего вы не хотите подождать, пока самолет будет здесь? Я все вам покажу и научу ваших пилотов летать на нем.

— Боюсь, что нам с вами летать на нем не придется. Судя по всему, нам придется вернуть самолет в месячный срок или около этого.

— Как? Вы что, с ума сошли? — Беленко был вне себя. Вернуть самолет?! Вы думаете если бы ваш Ф-14 или Ф-15 приземлился в Чехословакии или в Польше, вам бы его вернули?! Теперь это наш самолет! Я пригнал его вам! Я рисковал жизнью, я лишился всего, чтобы передать его вам! Заберите мою машину у японцев. Если вы вернете ее обратно, советские будут над вами смеяться. В их глазах вы останетесь дураками!

— Успокойтесь! — произнес Грэг. — Я возмущен не меньше вашего. Я согласен с вами. Но не я делаю политику. Мы рассчитываем с вашей помощью узнать о самолете как можно больше, не летая на нем. Поэтому не будем терять времени.

В процессе совместной работы двух профессионалов Беленко убедился, что он имеет дело с опытнейшими летчиками и человеком, говорящим с ним на одном языке. Грэг был тем, чем Беленко только мечтал стать — летчиком-истребителем, испытателем и смелым искателем приключений. Во Вьетнаме он совершил сто боевых вылетов, летал на Ханой, Хайфон, обстреливал стратегически важные мосты, защищаемые батареями советских ракет САМ, изо дня в день рисковал жизнью. Пилоты его эскадрильи, летавшие на машинах Ф-105, первыми появлялись над целью и уходили последними. Их задачей было спровоцировать команды ракетных батарей САМ включить радары начать ракетный обстрел самолетов. Если команды САМов клюнут на приманку, следующие волны американских самолетов смогут безошибочно ударить по радарным системам и батареям САМ. Американские ракеты „воздух-земля” понесутся вниз по направлению луча радара к его источнику, уничтожив батарею, команду и все вокруг.

Родители Грэга, как и Ника, были эмигрантами из России. Желая передать своим детям хотя бы часть русской культуры, они настаивали на том, чтобы дома говорили по-русски. Затем Грэг еще изучал русский в университете. Поскольку он в совершенстве владел этим языком, также обладал высокой квалификацией летчика-испытателя, его часто, против его желания, снимали с полетов и привлекали к разведывательной работе. Он приобрел уважение и доверие ЦРУ, что нелегко завоевать. Поэтому в случае с Беленко выбор пал на него: его обязанностью будет получение технической информации от советского летчика. Впоследствии подтвердилось, что выбор был сделан как нельзя более правильный.

Выполняя обещание, американцы устроили Виктору полет с военно-воздушной базы Андрес под Вашингтоном на базу истребителей. Он и Грэг находились в комнате ожидания, когда командир базы Андрес, генерал, узнал Грэга и подошел, чтобы пожать ему руку. Беленко был ошарашен, потому что генерал был черным.

Это не настоящий негр! Негр не может быть генералом! Это они кого-то выкрасили в черный user и нарядили в генеральскую форму. Они выкрасили его, специально чтобы показать мне!

Его пригласили осмотреть самолеты-истребители Ф-4, Ф-106, а также один из двух американских истребителей, которых его учили опасаться больше всего: Ф-15. „Продолжайте осмотр, садитесь в кабину, — сказал Грэг. — Но если вы улетите, отвечать придется мне”. Никаких сомнений: самолеты настоящие, точно такие, как их описывали в СССР. Некоторые детали удивили Виктора. Электроника, противопожарные средства, вооружение, навигационные устройства и некоторые другие системы казались более совершенными, чем ему говорили, поверхность обшивки американских самолетов была глаже, чем у МИГа. В основном, это было то, что он ожидал: прекрасная машина, но известная машина, без каких-либо особых неожиданностей.

Клубы для личного рядового состава, младших офицеров и офицеров, с множеством помещений, предназначенных для столовой, танцев, бара, чтения, пинг-понга, карт и шахмат, спортивные залы, бассейны, теннисные корты, театр…

— Как вы можете себе позволить расходовать такие суммы на людей, а не на вооружение?

— Как мы можем себе позволить не делать этого? — вопросом на вопрос ответил командир базы. — Лучшее оружие в мире немногого стоит, если вы не располагаете людьми, желающими и умеющими владеть им.

Верно. В этом он прав. Это как раз то, о чем я постоянно говорил в своей части…

Командир базы сказал Беленко, что военно-воздушные силы просят его принять на память о визите комплект американской летной формы. Никакая одежда ему гак не нравилась, как эта. Сделанная из синтетики, она была шелковистой и мягкой наощупь, легкой, но теплой. „Теперь вы похожи на американского пилота”, сказал Грэг, когда Беленко оглядывал себя в зеркале в новой темнозеленой форме.

— Позвольте мне кое-что продемонстрировать вам, — предложил один из офицеров. Он щелкнул зажигалкой и поднес огонек к новой форме Беленко.

— Не делайте этого! — закричал Беленко отшатнувшись.

— Поверьте, ни вам, ни форме ничего не грозит. Она огнестойкая. В крайнем случае мы дадим вам другую.

Огонек зажигалки коснулся рукава, и Беленко убедился, что ткань, действительно, не горит и не обугливается.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});