Повелитель морей (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

- Товарищ старший лейтенант. Докладываю, что по припасам и топливу всё решено. Запасы сделаны, как и обещал. С продовольствием тоже проблем нет. Но случилась беда, прямым попаданием мы лишились армейской полевой кухни. Не знаю что решит Борисов и другие батарейные старшины, но у меня есть в запасе три котла и треноги. На котлах приготовим, так что без завтрака, обеда и ужина не останемся. Сейчас и приступлю к приготовлению завтрака. Что у вас было?

Отпустив командира взвода, чтобы командовал работами, Хромцев решил сменить позицию, два орудии сворачивали в походное положение, у третьего шёл ремонт, повреждён осколками был. Что тот мне описал? Батарея была поднята сразу как раздался шум авиационных моторов, так что орудия готовились к ведению стрельбы, снаряды подносились, когда первые бомбы уже падали на аэродроме, и в расположении дивизиона, ещё одна группа работала по железнодорожному вокзалу. Один взвод стал бить по тем немцам что работали по аэродрому, вторая по тем что атаковали дивизион. Пулемёт поддерживал оба взвода. Сбить никого не удалось, хотя повредить двух смогли, с дымами удалялись, а сбило дежурное звено «ишачков», двух немцев. Бомбардировщики тут работали, как я и думал. Только «Юнкерсы» это были, ошибся я. Из-за бомбардировки спутал рёв моторов. Склад боепитания не пострадал, хотя рядом упала бомба, разбив осколками несколько ящиков, повредив содержимое, но взрыва не было. Неприятной неожиданностью стало то, что после первого залпа, их позицию подсветили сигнальными ракетами. Видимо диверсанты, для которых новое расположение батареи тоже стало неприятной неожиданностью, но те пытались исправится, подсвечивая цель. В ту сторону уже промчался грузовик полный бойцов НКВД. Раненые и убитые имелись. Убитых семь и одиннадцать раненых. Тяжёлых уже увезли в госпиталь на моей «полуторке», лёгких давно перевязали, сейчас отправят второй партией. Машина как раз подъехала, когда мы заканчивали общаться. А вместе с нашей «полуторкой», куда споро начали грузить раненых, тут я командовал, подкатил и командир дивизиона на своей «эмке». У той два выбитых стёкла с правой стороны машины. С ним был Зиновьев. Я не стал слушать как те ругают Хромцева, без шуток, его реально ругали за то что посмел увести батарею, закончил погрузку раненых и ушёл. А то что тот защитил аэродром, не дав прицельно бомбить и вот уже два звена над городом крутится, это как бы не имеет значение. Говорю же, командование дивизиона у нас было аховым. И это ещё мягко сказано.

Первым делом я пересчитал бойцов, составив новые списки, ведь кормить я должен тех, кто есть в наличии, раненые выбыли из моей батареи и их прокорм уже не на мне, причём подсчёт требовал тщательности. В артиллерию, включая и тяжёлую зенитную, брали крепких здоровых парней, так что у некоторых полуторные нормы питания, как у командира батареи, а то и двух, но таких здоровяков на батарее было всего шесть, и то двое выбыли, один погиб, другой отправлен в госпиталь, ему осколком ногу оторвало. Жаль парня, я как никто другой знаю, что это такое. Выяснив что нужно на батарее, достал оснащение, выдав, после чего ушёл вглубь рощи, и достал два котла. После этого вызвал двух своих бойцов из хозотделения, и те натаскав воды, я уже развёл костёр, стали помогать мне готовить. Перво-наперво я вскипятил воды, в один котёл высыпав заварки и полкило сахарного песка, сняв с огня, давая остыть. Бойцы в это время резали на сборном столике выданные мной буханки, это из готового, что я в Хранилище храню, и намазывали на куски хлеба тушёнку. Это не завтрак, а так, лёгкий перекус, так что пока готовилась пшённая каша во втором котле, мы вынесли котёл к машинам. Орудия снова на том же месте развернуты в боевое положение, Лебедев запретил покидать эту позицию, и ждать возвращения немцев, вернувшись в дивизион. Там я на опушке и покормил бойцов, выдавая кому по одному куску, кому дополнительно, и чаю в кружки наливал. Вот так бойцы поснедали, а оставшийся чай некоторым слили во фляжки. Мы вернулись к котлу с кашей, там другой боец моего отделения кашеварил, смотрел чтобы не подгорела, и в первом котле снова начали воду кипятить для киселя. Завтрак будет в семь утра, как я сообщил Хромцеву. Тот с нами поел, а потом на вернувшейся «полуторке», раненых всех вывезли, умотал за семьёй. У него в городе жена и маленькая дочурка пяти лет. Их нужно оправить в тыл. За старшего на батарее Сомцев остался, он бессемейный. Да и вообще на батарее только два средних командира, Хромцев и Сомцев.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Хромцева не было долго, я успел доварить кашу и кисель, и убедившись, что каша готова, вывалил целый кус сливочного масла, размешивая. Ну и накрыл крышкой, чтобы дошла. Бойцов я разослал по разным заданиям, так что убрал котлы в Хранилище, иначе остынет, а до завтрака ещё полтора часа, время полшестого. Комбатр вернулся как раз когда немцы решили совершить второй налёт. У комабтра лица не было, осунувшийся и резко постаревший, тот сразу стал командовать, зло и отчаянно, а боец-водитель, что с ним был, сообщил, что одна из бомб попала точно в тот дом где у старлея семья была. Никто не выжил. У него двойная трагедия, семью потерял, и он зенитчик, не смог защитить их от своего врага, самолётов. Батарея стреляла, а я занимался своими прямыми обязанностями. На данный момент над углями стояло два противня, куда я клал тесто, лепёшки пёк. Два бойца тесто месили в тазу. Я решил сделать большой замес чтобы напечь лепёшек на весь день, чтобы и на ужин хватило, если кто выживет. Взор работал постоянно, поэтому я замер, обнаружив гостей на границе рощи. Причём знакомых гостей, батарея как раз закончила ведение огня. В этот раз немцев ждали и стреляла не только наша батарея, оказалось зенитных средств тут хватало, да и истребители хорошо поработали.

- Смени меня, - велел я одному из бойцов, и не снимая фартука побежал к опушке рощи. Батарея с противоположной стороны стояла.

А там Марина, с дочкой. Супруга Хромцева. Обе были раздеты, по сути в ночнушках. Марина обрадовалась, увидев меня, она успела хорошо познакомится с моей женой, подругами стать не успели, времени не хватило, но близко.

- Вы как тут оказались? - первым делом спросил я у Марины, протягивая той плащ-платку. Девушка сразу закуталась в неё, ночнушка у той прозрачной была. Ну и объяснила в чём дело. Дочку её я на руки взял, они обе босы были, да сильно испуганы, и сопроводил к нашему лагерю, не к батарее.

- Мусанбеков, бегом командира батареи сюда, - велел я одному из подчинённых, тот на миг замер переваривая мой приказ, и мелкий узбек мигом унёсся в направлении расположения батареи.

В этот раз бомбы в расположении не падали, бойцы с матом и криками починили третье орудие, выданные мной инструменты помогли, и оно тоже включилось в бой, так что три огневых точки было, не считая пулемёта. Уже прибегал один из бойцов, сообщил что совместным ударом смогли сбить девять самолётов противника, больше всего истребители набили, но одного точно наши сшибли. Ещё трое с дымами уходили. Близкие накрытия были. Я подошёл к вещмешкам и откинув плащ-палатку, что их накрывала, сделал вид что достаю армейский круглый котелок, с ложкой в нём, а сам всё доставал из Хранилища, кусок хлеба и кружку с чаем. Передав всё Марине, она уже устроилась на стволе свежеповаленного дерева, и велел:

- Поешь и дочку покорми.

Ну а пока та ела, то дочке ложку, то себе, каша рисовая, молочная, я и узнал, как так вышло что те выжили. Когда бомбы начали падать, а Марина знала, что это такое со слов мужа, то схватив дочь и побежала прочь в чём была. У их хозяев, где те комнату снимали, нормального погреба не было, да и семья там большая, всё займут, поэтому та побежала к ближайшему оврагу, там в крапиве и отлежались, а потом направилась к месту расположения дивизиона, разминувшись с мужем. А то что вместо дома большая воронка была, та уже видела. Оказалось, дивизион настолько побит, что уцелело всего два орудия, много убитых и раненых, та уже было отчаялась, да ещё пряталась, всё же фактически раздетая, но у знакомых раненых бойцов, те самостоятельно в госпиталь шли, узнала, что батарея её мужа в другом месте находится, так и добралась, прячась по кустам и двигаясь по оврагам. Тут и старлей прибежал, сграбастав обеих в объятия. Оставив их, пусть поговорят, им это нужно, а я продолжил печь лепёшки, постепенно убирая горячие хрустящие стопки в Хранилище. Естественно делая это так, чтобы никто не видел. Для бойцов я убираю их в вещмешки, мы их приготовили. Надолго Хромцев не задержался, но ко мне подошёл, сообщив: