Весь Роберт Маккаммон в одном томе - Роберт Рик МакКаммон

свободу, и с его потерей рухнут последние надежды. — Две минуты, и потом я уйду, клянусь вам.

— Я занятой человек.

— Да, сэр, я понимаю. Но не могли бы вы хотя бы выслушать меня?

Холодные голубые глаза оставались равнодушными, и Дэн испугался, что на этом все кончится. Но затем Бленчерд вздохнул и безропотно произнес:

— Хорошо, посидите, я приглашу вас. Фэй, переключи Перри на мой телефон.

— Да, сэр.

Дэн вновь уселся в кресло, а мистер Бленчерд и его спутник прошли в кабинет. Когда за ними закрылась дверь, мисс Дувелл негромко сказала:

— Он в хорошем настроении. У вас может что-нибудь выйти.

— Посмотрим. — На сердце у Дэна было тяжело. Он глубоко вздохнул. Голова у него по-прежнему болела, но, слава Богу, не очень сильно. Через несколько минут Дэн услышал из-за двери смех мистера Бленчерда: громкий, утробный смех, смех, который издает человек, укладывающий в карман толстую пачку денег, а в желудок — сочный кусок мяса. Дэн ждал, крепко сложив ладони и обливаясь потом.

Лишь через полчаса дверь кабинета снова открылась. Вышел Джером. У него был довольный вид — вероятно, сделка оказалась удачной.

— Еще увидимся, Фэй, — сказал Джером мисс Дувелл, закрывая за собой дверь.

— Теперь будь поосторожнее, — ответила она. Джером ушёл, а Дэн продолжал ждать, чувствуя, как натянуты все его нервы.

На столе у мисс Дувелл загудел селектор, и Дэн чуть не подпрыгнул на кресле. Она нажала кнопку.

— Да, сэр?

— Впустите ко мне мистера Ламберта, — раздался из динамика голос Бленчерда.

— Желаю удачи, — сказала Дэну мисс Дувелл, когда он пошел к двери, но Дэн в ответ лишь кивнул.

Бывший кабинет Бада Джарета был расположен в углу здания; в нем были два высоких окна. Жалюзи были опущены, но чешуйки солнечных лучей словно белые яростные стрелы прорывались между планками. Эймори Бленчерд сидел за столом словно лев в своем логове — величественный и недоступный.

— Закройте дверь и садитесь.

Дэн закрыл дверь и опустился в одно из двух черных кожаных кресел, стоящих перед столом. Бленчерд снял очки и протер линзы носовым платком. Он по-прежнему жевал резинку. Пятна пота у него под мышками стали еще больше, а капельки на лице — крупнее.

— Лето, — с отвращением проговорил он. — Не могу сказать, что это мое любимое время года.

— Да, нынче лето особенно жаркое. — Дэн оглядел кабинет, с неудовольствием отметив, что от уютной простоты домашнего стиля, который предпочитал Джарет, не осталось и следа. На полу лежал красно-золотистый восточный ковер, а за спиной Бленчерда, на дубовых полках, еще пахнущих лаком, выстроились толстые книги в кожаных переплетах — тщательно подобранные тома, которые годились скорее для того, чтобы внушать почтение, а не для того, чтобы их читать. На стене висела голова оленя с четырьмя ветвистыми рогами, а вокруг — гравюры, изображающие охоту на лис. На широком столе Бленчерда стояли фотографии симпатичной, но сильно накрашенной блондинки, и двух детей — девочки семи или восьми лет и мальчика, который выглядел лет на десять. У мальчика были отцовские голубые глаза и такой же напыщенный вид; девочка была вся в бантах и белых кружевах.

— Мои дети, — пояснил Бленчерд.

— Замечательная у вас семья. Бленчерд взял в руки фотографию мальчика и с восхищением осмотрел на нее.

— Ионе стал чемпионом Америки в своей возрастной категории. У него рука, как у Джо Монтаны. Когда мы уезжали из Батон-Руж, все жалели об этом, но он еще покажет себя.

— У меня тоже есть сын, — сказал Дэн.

— Понимаю, сэр. — Бленчерд поставил фотографию на стол рядом с небольшим прозрачным кубом, внутри которого был вмонтирован маленький пластиковый американский флаг. На кубе было написано красным, белым и синим: Я поддерживаю «Бурю в Пустыне». — Лет через девять Ионе Бленчерд установит еще несколько рекордов, это я вам обещаю. — Он развернул кресло к компьютеру, включил его, нажал несколько клавиш, и на экране появился какой-то документ. — Ну, вот ваше досье, — сказал он. — Вы каджен

, мистер Ламберт?

— Нет.

— Просто удивительно. Обычно я с первого взгляда вижу, кто каджен, а кто нет. О-о-о-о-отлично, давайте посмотрим, что тут у нас есть. Так вы плотник? Работающий на А&А Констрак… о, лишь работавший на них до ноября прошлого года.

— Компания обанкротилась. — Разумеется, Дэн уже говорил об этом мистеру Джарету, и этот факт был отражен в досье.

— Усилия компании разбились о скалу — так будет точнее. И теперь вы вольный стрелок, так следует полагать?

— Да, сэр.

— Я вижу, Джарет давал вам поблажку. Вы просрочили два платежа. Понимаете, это не очень-то хорошо. Порой мы можем позволить человеку пропустить один взнос, но два — это уже совсем иное дело.

— Да, сэр, я понимаю, но я… у меня было нечто вроде соглашения с мистером Джаретом.

Еще не договорив, Дэн понял, что допустил ошибку. Широкие плечи Бленчерда едва незаметно поползли вверх. Он медленно развернулся вместе с креслом к Дэну. На лице его появилась жесткая улыбка.

— Понимаете, как раз в этом-то и заключается главная сложность, — сказал он. — Мистер Джарет больше не работает в нашем банке, И любое взаимопонимание, которого вы, может быть, с ним достигли, не имеет никакого отношения ко мне.

Щеки Дэна запылали.

— Я не имел в виду…

— Ваше досье говорит само за себя, — перебил его Бленчерд. — Вы можете уплатить сегодня хотя бы один взнос?

— Нет, сэр, не могу. Но это как раз то, о чем я собирался поговорить с вами. Если бы я… может быть… Может быть, я буду выплачивать пятнадцать долларов в неделю, пока не найду постоянной работы? А потом я вновь смог бы начать делать регулярные взносы. Раньше у меня никогда не было таких долгих перерывов в работе. Но мне кажется, дела пойдут на лад, как только