Cемейные узы не в счет - Кира Витковская

Мерно падали снежинки за окном автобуса – зима напомнила о себе снова. Марку это казалось добрым знаком – ведь именно зимой они с Ксюшей были так счастливы. А теперь это давало ему надежду на счастье не только зимой, но и в любую пору года. «Никуда я тебя не отпущу, Ксень, ты только моя, – думал Марк. – Я так долго шел к тому, чтобы это понять, и теперь никому не позволю нас разлучить».

Отдых в деревенском спокойствии принес Ксюше долгожданное облегчение. Впервые за последние месяцы она не видела кошмаров во сне и, просыпаясь по утрам, с наслаждением думала, что никуда не надо спешить. Страхи отступали, но пока Ксю еще не была готова вернуться к обычной жизни.

Она проводила дни в доме – читала, смотрела кино, вечером выходила в магазин, готовила себе что-нибудь поесть. Одиночество не утомляло ее. Ксюша о многом думала, многое заново переосмысливала.

На улице начал падать снег. Ксю оделась и вышла. Белые пчелки кружились в воздухе, медленно опускаясь на высокие деревья, на кусты, на заборы, на кровли домов, на землю, на запрокинутое лицо Ксю. Это Ксюше напомнило ее давние прогулки по старому парку, когда она гуляла и мечтала. На глазах выступили слезы, и Ксю посмотрела на дорожку, припорошенную снегом, словно надеялась кого-то увидеть. Но калитка была закрыта – никто и не собирался к ней идти. Да и кто мог – ведь Ксю настоятельно просила не прерывать ее уединение. А сейчас она вдруг почувствовала горечь оттого, что рядом нет одного человека, и оттого, что он здесь и не появится. Он не знает, где она, и вообще, он уехал по делам в Москву. А когда вернется, то здесь не появится, ведь он даже в больницу к ней не пришел, когда Ксю начала поправляться. Хотя ей рассказывали, что он очень волновался, пока она была в коме. Нет, Марк не приедет. Он убежден, что Ксюша его разлюбила – она сама его убедила в этом. Ничего не получится у них никогда.

Ксюша постояла у калитки, глядя на дорогу, по которой изредка проносились машины и в стороне от которой стоял ее дом.

Глядя на огонь в разожженном камине, Ксю задремала. Проснувшись из-за чего-то, она заметила, что уже стало темно. Прислушавшись, она уловила стук в дверь. Кто это может быть? Ведь никто не знает, что она здесь! Может, показалось? Но стук повторился снова. Ксюша встала с дивана и пошла в коридор.

– Кто там? – спросила она.

– Открой, Ксю.

– Марк? – пораженно воскликнула Ксю, открывая. – Как ты здесь оказался? Как узнал, что я здесь?

– Допустим, угадал. Можно?

– Ну, заходи, на улице ведь холодно, я не могу тебя не пустить… Зачем ты приехал?

– Ксюшка, я жутко замерз, – пожаловался Марк. – Ты мне чаю не нальешь?

– Ладно, идем.

Ксюша провела Марка в кухню и стала заваривать чай.

– От этого суть не меняется, Марк. Зачем ты приехал? Если кто-то узнает, что ты был здесь, нас не простят.

– Ничего не случится, – спокойно ответил Марк. – Теперь никто не посмеет нас ни в чем обвинить.

– То есть как? Ты забыл о том, что нас всегда подозревают… с тех пор, как узнали… Я больше не хочу страдать, не хочу, чтобы меня обвиняли в любви к двоюродному брату…

– Ничего этого не будет, Ксень, – сказал Марк, притягивая ее к себе. – Больше не будет страданий, больше никто тебя ни в чем не обвинит.

– Как это? – спросила Ксюша, глядя ему в глаза и чувствуя, что Марк что-то не договаривает.

– Так. В чем тебя можно будет обвинить, если не будет повода? Если мы не будем совершать ничего предосудительного?

– Тогда зачем ты приехал? Ведь никто не поверит, что между нами ничего не было…

– А ничего и не будет, – ответил Марк. – Кроме этого… – он обнял ее за талию, – и вот этого, – Марк ненадолго прикоснулся губами к Ксюшиным губам.

– Я не понимаю тебя, – прошептала Ксю, поднимая руки Марку на плечи. – Ты говоришь, что ни у кого не будет повода нас обвинять? Значит, мы расстаемся?

– Нет… разве ты сама этого захочешь… Ты хочешь, чтобы мы расстались?

– Я не хочу страдать, – проговорила Ксюша.

– Мне надо поговорить с тобой, Ксюша. Очень серьезно. Дело в том, что повода обвинять нас в чем-то никогда не было. Мы с тобой не брат и сестра.

– Как это? – спросила Ксю, внимательно глядя на него. Марк усадил ее на табуретку, а сам опустился перед ней на корточки.

– Старшая сестра твоего папы, твоя тетя Марина – не родная мама мне, Ксю. Моя мама – та женщина, первая жена моего отца, Черненко Илона. Она умерла, когда мне было две недели, а твоя тетя, с которой у папы была большая любовь, приняла меня, как сына. И они с отцом просто выдали меня за своего сына, никому ничего не сказали. Понимаешь? Я не Кличенко, я совсем чужой в этой семье…

– Что? – спросила Ксюша, изумленно смотря на Марка. – Мы не…

– Мы – не брат и сестра! Мы совершенно чужие друг другу люди, которые могли бы и не пересечься никогда, если бы не обман. Мои родственники со стороны матери живут сейчас в Москве…

– Так это к ним ты недавно ездил? – стало доходить до Ксю.

– Да, я был у них. Мы с Лешкой все узнали в ту страшную ночь, когда ты оказалась в больнице. Родители спорили, а мы все услышали.

– Но… почему они молчали все это время?

– Боялись моей реакции на это сообщение… а потом растерялись… А когда я все услышал, отпираться уже не имело смысла.

– Значит… мы с тобой… мы… можем быть вместе?

– Можем. И всегда могли. И будем… если ты этого хочешь.

– А ты?

– По-твоему, я бы сюда приехал, если бы не хотел?

– Так ты нарочно?

– Нет, проездом, – хмыкнул Марк. – У такого всесветного бродяги, как я, всюду найдутся дела, но не сейчас, не сегодня. Сюда я приехал исключительно к тебе, потому что ты мне нужна. Вот я и хотел узнать, не взаимно ли это… Если это так, то все замечательно, а если нет… я предъявлю тебе сообщение, что буду штурмовать твое нежное и пылкое сердечко до тех пор, пока оно не ответит мне…

– Выходит, у меня нет выбора? – слабо улыбнулась Ксю.

– Можно сказать и так, – ответил Марк. В голове его послышались такие жгучие нотки, что сердце в груди Ксении затрепетало. Марк выпрямился и, потянув Ксюшу за руки, заставил ее подняться. Он привлек девушку к себе, приблизил губы к ее губам, но не коснулся их.

– Но почему ты не пришел раньше? Почему уехал, ничего мне не сказав? – спросила Ксю, вспомнив свои сегодняшние мысли.

– А ты была в потрясении от пережитых ужасов и просто не сумела бы все понять. Да и я был не в том состоянии, чтобы говорить о подобных вещах. Сгоряча я бы ничего не упростил, а наоборот, только бы все запутал. Поэтому решил дать время тебе и себе.

– Значит, ты знал обо всем, что произошло?

– Да. Ты представляешь, как я боялся тебя потерять…

– Представляю. Я тоже боялась тогда, когда тебя избили люди Андрея. Потому и решила расстаться с тобой – чтобы не подвергать тебя опасности…