Теософические архивы (сборник) - Елена Блаватская

Следовательно, объяснения Шаткона и Панчкона,[649] приведенные нашим критиком, скорее согласуются, нежели разрушают эту теорию. Говоря о пяти треугольниках, построенных по «пятью пять», или 25-ти точкам, критик дает разъяснение пентограммы: «Иными словами, это число, соответствующее 25-ти силам природы, образующим живое человеческое существо». Предполагаем, что под «силами природы» критик подразумевает именно то, о чем говорят каббалисты, когда учат, что эманации 24-х божественных «непроявленных сил» и «несуществующая» или «центральная точка» – 25-я – создают идеальное человеческое существо. Но, не споря об относительных значениях слов «силы природы» и «эманации» и считая, что приведенное выше предположение подтверждается дополнительным пояснением критика о том, что «вся фигура микрокосма целиком», «фигура внутреннего мира живых существ» является знаком Брахмы, «божественной созидательной энергии», – каким же образом, спрашиваем мы, это предположение расходится с нашими утверждениями, что последователи философии алхимиков и каббалы рассматривают пять точек пентаграммы как символ пяти основных конечностей человека? Мы не ревностные ученики и не последователи западных каббалистов, однако, считаем, что в этом они правы. Если 25 сил природы, представленных пятиконечной звездой, создают «живое человеческое существо», тогда все эти силы жизненно необходимы, независимо от того ментальные они или физические, а фигура, символизирующая «созидательную энергию», еще более подтверждает идею каббалистов. Каждый из пяти грубых элементов – земля, вода, огонь, воздух (или «ветер») и эфир – имеется в человеческом организме, и как бы мы ни говорили – «пять органов движения», «пять конечностей» или «пять чувств», – это одно и то же, если не вдаваться в особо тонкие различения.

Несомненно, «знатоки» могли бы объяснить свои утверждения по крайней мере так же убедительно, как и автор, который оспаривает и отрицает их, объясняя свои взгляды. В «Кодексе Назареев», основной каббалистической книге, Высший Царь Света и основной эон, Мано, эманирует пять эонов; если учитывать его самого и Бога Ферхо (эманацию «Непознаваемой бесформенной Жизни») – получается семь эонов, образно представляющих 7 принципов – основ человека, причем пять из них – чисто материальные и полуматериальные, а два высших – почти нематериальные, духовные. От каждого из семи эонов исходит пять светящихся лучей света; пять потоков проходят через голову, вытянутые руки и ноги человека, как представлено пятиконечной звездой, один обволакивает его, наподобие тумана, и последний – как яркая звезда блестит над головой. Такое изображение можно видеть в некоторых старинных книгах о «Кодексе Назареев» и каббале. Поскольку электричество или животный магнетизм наиболее мощно исходит от пяти основных конечностей, и так как явление того, что сейчас называют «гипнотической» силой, изучалось еще в храмах Древнего Египта и Греции и было познано так глубоко, как нельзя и надеяться познать его в наш век идиотического и априорного отрицания, то неудивительно, что древние каббалисты и философы, выражавшие в символах каждую силу природы, должны были (в силу причин, совершенно очевидных для тех, кто знает что-либо о таинственных учениях и мистических связях, существующих между числами, фигурами и мыслями) избрать для изображения «пяти основных конечностей» человека – головы, рук и ног – пять точек пентаграммы.

Элифас Леви, современный каббалист, рассматривает эту проблему столь же глубоко – если не более – как и его древние и средневековые братья, ибо в книге «Догма и ритуал высшей магии» он утверждает: «Использование пентаграммы в соответствии с учениями каббалы может влиять на внешность нерожденного ребенка, и посвященная женщина может придать своему сыну черты Нерея или Ахиллеса, Людовика XIV или Наполеона».

Астральный огонь оккультистов Запада – это Акаша индуистов. Мало кто из индусов берется изучать мистические соответствия Акаши под руководством посвященных каббалистов или браминов, предпочитая этому свой образ Праджны Парамиты.[650] И все же и то и другое существует, и они идентичны.

Разнообразные заметки

Перевод – О. Колесников

[Копия Правил и Устава Теософского общества вклеена в «Альбом» Е.П.Б., том I, с. 77–79. На самом верху первой колонки над заглавием Е.П.Б. написала синим карандашом:]

Дитя

Родилось!

Осанна!

—[Из «Альбома» Е.П.Б., том Х, часть II, с. 511.]

[«The Times of India» в статье, опубликованной 13 декабря 1880 года, цитирует д-ра Прайма, издателя «New York Observer», заявляющего, что он не верит, что во всех США Теософское общество насчитывает пятьдесят членов и что «ни одна знатная особа, министр или мирянин, не известна как член Общества». На это Е.П.Б. добавляет нижеследующее замечание:]

Чистейшая выдумка! Теософское общество с самого начало включало в себя более дюжины священников и министров и вовсе не кичится этим как каким-то достоинством.

—

[Профессор Хирам Корсон из Итаки, Нью-Йорк, в статье, датированной 26 декабря 1875 года и опубликованной в «Banner of Light» под названием «Теософское общество и обращение его избранного Президента», кратко критикует полковника Олькотта, его обращение к обществу как Президента от 17 ноября 1875 года, особенно места, касающиеся оккультизма. Эта статья вырезана и вклеена в «Альбом», том III, с. 98–99, после чего Е.П.Б. прибавила следующие замечания:]

О, бедный Йорик – мы отлично знаем его!!!! Мы даже часто видим его, идущего в кровать в шелковой шляпе и грязных башмаках. Хирам Йорик наверное был пьян, когда писал эту статью.

См. ответ полковника Г.С. Олькотта на с. 112.

—

[В «Альбоме» Е.П.Б., том VIII, с. 278, вклеено «Важное замечание», датированное июнем 1879 года и подписанное Свами Дайанандой Сарасвати. В последней его части оно предоставляет информацию, касающуюся Харричанды Чинтамана (Харичандры Чинтамона), который, получив крупную сумму денег, исчез. Е.П.Б. добавляет к этому следующее замечание:]

Публично передать пересланные из Т. о. деньги, 600 рупий, высланные нами из Америки и Англии, для Арья Самадж. Потом тайно уехать в Англию, забрав у Дай Нанды Сарасвати 4000 рупий.

—[«Теософист», том I, № 2, ноябрь 1879 г., с. 33.]

«С.R.» сообщил, что его критика нечестного обращения Управления гражданской службы Индийского Правительства с местным населением, хотя и очень умелая и убедительная – неприемлема для этих колонок. Наш философский и научный журнал строго религиозный, и для нас было бы предосудительно как самим обсуждать политические вопросы, так и позволять это делать другим. По той же причине мы не склонны опубликовать поэму, посвященную Ее Величеству Королеве, присланную из штата Барода.

—[«Теософист», том I, № 3, декабрь 1879, с. 57–58, 70.]

Наш глубоко уважаемый брат Свами Дайананда Сарасвати в этом номере продолжает свой автобиографический рассказ, который вся индийская пресса объявила наиболее интересной частью нашего журнала. Мы надеемся, что пример его самопожертвования в поисках божественного знания – истинной мудрости, что учит человека природе своего внутреннего Эго, его источника и судьбы – не будет отвергнут молодым поколением его страны. И, действительно, это счастье, что мы сможем увидеть замечательных молодых людей, которые, стекаясь в его Арья Самадж, следуют его примеру поведения, равно как почитают его личность. Западный читатель не станет недоумевать и поймет интерес, который сопутствует этому движению в его проповедническом паломничестве по всей Индии. И не станет возражать, как, возможно, возражают наши ученые мужи, против его истолкований ведических текстов, поскольку ни один рьяный ортодокс не может не уважать его, объединяющего в себе глубокие знания санскритской литературы с абсолютной чистотой помысла и жизни, и это пылкое чувство долга никогда не погасят реформаторы. Для теософов любой национальности отчет об его приключениях среди адептов тайных (и священных) наук будет обладать особенным очарованием.

—

Доктор Пандуранг Гопал, G.G.M.C., известный хирург-окулист и ботаник из Бомбея, представил в данный номер нашего журнала первую из предполагаемых серий статей об индийской фармакологии. Как мало, а в действительности, мы бы сказали, вовсе чуть-чуть известно западной науке об этом весьма важном предмете; во всяком случае – намного меньше, чем о том же самом их родного народа. Все их исследования практически начинаются с периода древнегреческих учений; если мы, конечно, исключим совсем недавние данные, которыми снабдили их «копания» египтологи и ассириологи. Хотя здравый смысл подсказывает, что заболевших людей лечили еще во времена Асклепиада или Галена, отсутствие переводов с санскрита вынудило современных писателей о медицине сказать вместе Эпплтоном, с ученым автором статьи «Медицина» в «Новой американской энциклопедии»: «О том, что лежит за пределами медицины египтян и индусов и т. п., – имеются лишь предположения». Цель нашего добровольного помощника и собрата-теософа д-ра Пандуранги – уяснить необходимость ни на чем не основанных догадок, и продемонстрировать современной науке то, что ариям известно о физическом вреде, который может быть нанесен человечеству.