Акт 1 - Испытательный (СИ) - Амосов Михаил

* * *

Итак. Чтобы не добавлять воды в это повествование, я перемещусь в хронологии событий чуть-чуть вперед, дня на два, что были похожи один на другой, словно братья близнецы. Возьмите утро, то первое, которое мы встретили в этом измерении, день, который я описал выше и вечер с частью ночи, что я гулял по лесу. Склейте, вот это и будут эти два дня. Все. Теперь к основным событиям:

* * *

— Куда!

Магия нашего учителя схватила Эрика и обездвижила его. Тот замер.

— Какого, простите, этого самого, ты делаешь!? — строго спросил Ридли. — Убери руки с этой глупой железки, пока я тебя ей же не огрел!

Эрик сконфужено опустил руку, которая в этот момент тянулась за булавой, и, почувствовав себя неудобно, отошел на пару шагов назад.

— И не вздумайте при подобном первыми доставать оружие! — сказал он, обращаясь уже к нам. — Никаких агрессивных жестов, если не хотите неприятностей! Все ясно?

Мы кивнули.

— Великолепно! А теперь вернемся к нашим баранам…

— И возглавим стадо!

— Что-что, прости? Малыш…

— Все, молчу-молчу-молчу…

— Вот и правильно. Хм… Ну что же, давайте устанавливать контакт.

Поясняю: Прямо сейчас мы оказались в другом участке леса, где деревья, словно земные секвойи, возвышались над нами по обеим сторонам дороги, как крепостные стены. Вот только в отличии от земных у них от основание и до самой верхушки росли многочисленные ветки с пышной листвой. Кроме того здесь было гораздо больше кустарников, зарослей высокой травы. Растения здесь захватили полную власть, создавалось четкое впечатление, что ни один крупный зверь здесь просто не пройдет. Зато птиц было много: красные, синие, желтые, серые, черные, большие, маленькие, странные и любопытные, изящные и пестрые, словно фейерверк они взлетали, кричали и пели, каждая свой мотив. Это место чем-то напоминало мне то измерение, в котором мы первый раз видели Ридли.

Почему же мы стояли, вызывая ярые возмущения Синдейна, который «… не собирался терять свое драгоценное время ради какого-то дикаря, спустившегося с дерева…». И да, мы встретили местного аборигена, индейца, можно сказать. Тот встретил нас на дороге. Это был высокий человек, но он при этом не был широкоплечим или же особо мускулистым. Высокий рост в таком случае делал его хрупким на вид. Из одежды на нем были штаны из грубой ткани, украшенные ленточками и перышками, поддерживаемые ремнем с вшитыми в него мелкими разноцветными камешками. Свое тело он раскрасил каким-то красным красителем, выделив черной краской основные контуры на лице. Темные волосы были собраны в хвост, в руках он не держал никакого оружие, но имел закрепленный мешочек на поясе, как я понимаю, набитый круглыми камнями, так как вокруг руки была обвязана сплетенная праща.

При приближении Ридли индеец сел на землю, наш учитель поступил точно также, но через несколько минут поднялся и вернулся к нам, весьма озадаченный.

— Ну, чего там от нас хочет Чингачгук Большой Змей? — спросил Эрик.

Ридли почесал лысину.

— Он отказался со мной говорить, — пояснил он. — «Вождь приказал говорить только с лесным духом».

— Не понял. Кем-кем? Лешим, что ли? — недоумевал Эрик.

Наш учитель пожал плечами.

— Янко, что ты думаешь, — спросил Ридли. — Может быть, ты чего-нибудь понял?

«Думаю, они принимают кого-то из нас за одного из своих идолов или иных паранормальных существ» — ответил Янко.

— Но мы все здесь маги… А они, должно быть, также искусны в каком-то подобном умении, раз что-то знают о нас, а еще я не чувствовал постороннего присутствия все это время… — сказал Ридли, закрыв глаза и некоторое время будто прислушиваясь к чему-то. — Хм… до сих пор никого не вижу, кроме него.

Мы задумались.

— О, есть идея! — щелкнув пальцами, воскликнул Ридли. — Малыш, может, это он тебя? Ты же вроде у нас по лесам бегал вчера, разведывал, превращался то в одно, то в другое чудо.

— А, ну я к тому же… это… ну, возможно ты прав, Ридли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ведь никто еще не знает, что я также полночи бегаю по лесу, потому что не могу спать, и я еще вовремя запнулся в своем почти чистосердечном признании.

— Вот. Значит, ты и иди, спроси, чего ему надо. Только это… Янко, иди следом, встанешь неподалеку, так, на всякий случай.

Мне роль дипломата не очень нравилась, хотя бы потому, что меня приняли за какого-то духа, хотя я максимум так, запашок. Еще подумают чего, на манер того, что я своим поведением кого-то оскорбил, и все, хана моей карьере великого дипломата. Закидают меня бедного камешками, а если серьезно, вот вас, да вас, самих бы не напрягла информация, что вы у кого-то вдруг стали Богом или кем-то в этом роде. Нет? Ну, об опасности подобной ерунды вам расскажет не безызвестный Воробей. Ой! Прошу прощения, Капитан Воробей…

А теперь к делу.

Я сел напротив индейца, тот посмотрел на меня с любопытством, как будто ждал, что я сейчас сделаю что-нибудь неожиданное. Ну, как уж тут расстроишь человека, я и сделал. Превратился в кота, причем в зеленоватого такого, благо над шерсткой поработал. Для полноты ощущений ошарашенного аборигена я еще и мяукнул пару раз, после чего уже превратился обратно в себя. Обернулся.

«Блеск» — сказал Янко, показывая большой палец, при этом совершенно не меняя своего каменного выражения лица. Я глянул в сторону экипажа. Эрик чуть на землю не повалился от хохота, а наш учитель смотрел на меня не то чтобы строго, скорее оценивающе, думая, прибить меня сразу, чтоб не мучился, или же оставить в живых.

Я улыбнулся, так как ничего более умного придумать не мог и посмотрел на индейца. Тут из чащи неожиданно вышел еще один человек. Он был таким же высоким, но еще более худым, кожа будто бы просто была натянута на его кости, она облегала их, отчего складывалось четкое впечатление, что ты видишь перед собой воскресшего из могилы, правда весьма чистого и бодрого. Человек был весь, с ног до головы, измазан ярко-желтым порошком, который словно пыльца то и дело опадал с него на землю, развиваясь ветром и принося приятные запахи, напоминающие восточные специи. Из одежды лишь набедренная повязка и маска из дерева на голове. Он вряд ли когда-либо стригся, его волосы и борода, неухоженные и грязные, чуть и не волочились по земле. В руке, длинными, тонкими, словно веточки молодого деревца, пальцами он сжимал посох, напоминающий жердочку, хотя он ей, собственно, и служил. Этот вывод я сделал, увидев сидящего на ней маленького попугайчика, неподвижного и тихого, как и его хозяин.

Сидевший передо мной красный индеец поднялся и быстро удалился обратно в чащу, не сказав ни слова. Живой скелет же напротив, занял его место. Мы какое-то время смотрели друг на друга, в конце концов, я начал разговор, так как внимание стольких глаз, что сзади, что, возможно, из лесу, напрягали меня, сдавливали:

— Здравствуйте, — сказал я.

Ну, а что вы хотели, других приветствий я как-то не знаю.

— Приветствую тебя, — слегка склонив голову, ответил человек. — Рады мы гостям в нашем доме. Что привело вас сюда?

— Эм… нам бы пройти здесь, мы очень торопимся, нам нужна эта дорога…. как бы… не могли бы вы нас пропустить?

— Не задержим вас мы, проход всякому здесь свободный. Но плату попросим у вас, за то, чтобы пройти здесь.

— Подождите, как это? Если «всякому здесь проход свободный», то почему плата?

— Есть причина на то у нас, юноша. Духи говорят с нашим вождем, и со мной. Приказывают они нам взять у вас кое-что, а без того не дать проходу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ну и что же вам надо?

— Вот это, — сказал человек.

Он, как я понимаю, был шаманом, но его просьба меня, мягко сказать, удивила. Он указывал на наш экипаж, но я сначала подумал, что ему нужны лошади и сказал, что их вряд ли согласится отдать Синдейн.

— Нет, юноша, не нужны нам ваши животные, ни к чему нам они. А нужно нам то, что тянут они за собой, вон то чудное изделие темное, в котором хозяева ваши сидят.