Героика. Сага о не очень хороших людях - Арсений Цой

уродливый шрам. Шишковатый череп покрывала копна жестких черных волос, которые также торчали пучками из приплюснутых ушей. Густые брови дополняли не менее густые бакенбарды. Слева на поясе у гиганта висел огромный зазубренный тесак. Справа — брандспойнт ручного огнемета. Из-за спины выглядывали два баллона с топливом.

— П-привет! — испуганно промямлил Длиннозад. Морда казалась ему расплывчато знакомой. Лихорадочно напрягая память, он вспомнил имя. — Ты ведь Маурисио, да?! С Факультета заказных убийств?!

— Он самый! — просиял неандерталец. — Рад, что ты меня помнишь, мальчик-алхимик. Ты как-то продал мне слабительное под видом зелья удачи.

— Ох! — обреченно простонал Ненил.

Толстые, как сардельки, пальцы мстительно впивались ему в ключицы. Опустив свой взгляд, Ненил увидел голову Снузли, пялящуюся на него из травы. Выражение на лице у Руперта было как на экзамене по квантовому чародейству. Даже после своей смерти рыжий умудрялся выглядеть полным идиотом.

— Должен признать, тогда мне действительно «повезло», — прорычал Маурисио, — «повезло» надеть мои любимые штаны!

— Я мог защитить диссертацию и стать кандидатом алхимическим наук! — в отчаянии проныл Длиннозад. — А в будущем может быть и профессором! Зачем я послушался Очкарика, будь он проклят!

— Прими мои искренние соболезнования, — обхватив голову аспиранта за челюсть и затылок, неандерталец рывком сломал ему шею. Хрюкнув, Длиннозад умер и сполз землю.

— Болван, — равнодушно сказал подошедший лучник, — погляди, что ты натворил. И как мы его теперь допросим?

— Ты сам застрелил блондинчика, — засмеялся неандерталец. — К тому же еще осталась девка. Кстати, а где она?

Откуда-то сбоку долетел женский крик и звуки непродолжительной драки. Маурисио и Густав подняли головы и уставились в центр поляны, где творилась шумная возня.

***

Заторможенный Руперт Снузли, которого она уже второй год терпела ради его денег, был мертв. Он лежал в траве — еще более безголовый, чем обычно. Мужчина в птичьей маске обернулся, чтобы застать Меглиону удирающей со скоростью зайца.

Не став долго ждать, девушка вскочила на ноги и бросилась с прогалины к деревьям. Добежав до рощи, она нырнула в редеющий подлесок. Мгновение спустя раздались треск ломающихся веток, глухой удар и женский вскрик. Меглиона пробкой вылетела из кустов и шлепнулась на спину. На ее лице краснели четыре расположенных в рядок маленьких круглых следа.

— Ты реально надеялась пырнуть меня этой шпилькой? — донесся из-за пелены боли развязный голос.

Приподняв голову, Мегли попыталась сфокусировать взгляд. Ее голова гудела. В глазах двоилось. Из носа хлестала кровь. Наконец картинка обрела четкость, и она различила низенького эльфа с глумливой рожей.

Удерживая двумя пальцами ее стилет, эльф изучал его с нескрываемым презрением. На его ладонях сидели перчатки с круглыми стальными вставками на костяшках. Одна из них только что заехала Меглионе по лицу.

Убийца был одет в грубые штаны и кожаную куртку, усиленные металлическими заклепками. Длинные светлые волосы были убраны заколками за острые уши. На поясе у эльфа висели два одинаковых кинжала. Его левое ухо было сломано набок.

Перекатившись на живот, Мегли быстро оценила обстановку. Дурко Шалфей был мертв, свисая на одной ноге головой вниз. Ненил Длиннозад пялился на его труп. Хватая воздух ртом, как выброшенная из воды рыба, идиот не замечал звероподобного громилу, подкрадывающегося к нему сзади. В центре поляны в траве до сих пор лежала ее сумка.

Вскочив на ноги, девушка бросилась к своим вещам. Добежав до сумки, она быстро сунула внутрь ладонь и выхватила на свет волшебную палочку.

Раздался смачный хруст, и Ненил рухнул на землю со свернутой шеей. Неандерталец и присоединившийся к нему лучник дружно подняли головы в сторону Меглионы. Оглянувшись назад, она увидела мерзко хихикающего эльфа и черного человека в птичьей маске.

Поняв, что окружена, Мегли вскинула палочку и очертила ей в воздухе пируэт. Магический инструмент ответил ей легкой дрожью. На его конце зажегся черный огонек.

— Колдовство! — истошно завопил эльф и ринулся вперед, выхватывая кинжалы.

Меглиона обернулась на его голос. Волшебная палочка нацелилась в остроухого убийцу. Черный свет на ее острие сфокусировался в крошечную сферу.

— OCTONE MANTRUM DRACONIS... — полупроговорила-полупропела чародейка.

Воздух вокруг нее потемнел. Мерцающая сфера начала порождать жутких фантомов. Рваные безногие тени одна за другой вылезали из черного света и кружили вокруг Меглионы, будто подхваченные ураганом куски грязной ткани. В воздухе проступали хохочущие черепа и восковые лица. Над поляной разлетелся шепот бесчисленных потусторонних голосов.

— Она накладывает проклятие! — заорал кто-то. — Это черная магия!

Безумно боявшийся колдовства неандерталец развернулся и побежал прочь в подлесок. Выхвативший стрелу Густав натягивал тетиву своего лука. И только непроницаемая воронья маска спокойно наблюдала за происходящим через выпуклые окуляры.

Внезапно участок поляны рядом с Мегли сорвался с места и кинулся вперед. Нечто большое и неотличимое от травы метнулось в сторону колдующей чародейки. Сверкнуло короткое и тонкое лезвие. Меглиона взвизгнула и шлепнулась на свой зад. Волшебная палочка вылетела из ее ладони и упала на землю вместе с двумя отсеченными пальцами. Черный свет на ее конце погас, и проклятие оборвалось на полуслове.

— Красотка! — радостно крикнул подбежавший эльф. — Круто ты ее уделала!

Призрачный вихрь стихал. Хор шепчущих голосов бледнел на фоне ветра, становясь совсем неразличимым. Темные фантомы таяли, как дым, оставляя после себя запах серы.

Меглиона сидела на земле, сжимая окровавленную ладонь. Лицо ее было белым как мел. Расширившиеся от шока глаза неверяще глядели на изуродованную кисть.

Над ней нависала фигура в просторном балахоне, сродни тем, что носят монахи. Его ткань на глазах преображалась. Из сочно-зеленой — под стать окружающей траве — она становилась грязно-серой, меняя цвет, как кожа хамелеона. Откинув капюшон, убийца оказался молодой девушкой со смуглым лицом и стриженными под «ежик» волосами.

— Здравствуй, фея, — сказала она шипящим голосом. — Выглядишь паршиво.

Меглиона оторвала взгляд от своей руки и посмотрела на «хамелеона».

— Привет, Бегония, — ответила Мегли. — Давно тебя не видела.

— Действительно давно, — сладко улыбнулась убийца. — В последний раз, когда мы встретились, ты назвала меня воннаби-колдуньей, которая «пошла в головорезы, потому что слишком тупа даже для самых легких заклинаний».

Белки глаз Бегонии были золотого цвета. Ее черные зрачки походили