Волк. Молодость. - Виктория Гетто

— Не бойся, милая. Сейчас будет весело.

— Весело?

Ираи недоумевает над моими словами, но тут раздаётся громовой хохот толпы, и она ахает от удивления, потом, не разрывая моих объятий разворачивается ко мне, становится на цыпочки и целует меня быстрым поцелуем, потом спрашивает:

— А что ты им велел?

— Мышей наловить. И побольше.

— Мы–шей?!

Я киваю с самым серьёзным видом. И молодая женщина вновь восклицает:

— Фу, какая гадость! Зачем они тебе?

— Военная хитрость, милая.

Ираи снова меня целует, хотя знает, что это чревато последствиями, и они не заставляют себя ждать… Постель гостеприимно распахнута, и вновь принимает нас в свои объятия… Наконец не выдерживают наши желудки, и мы плавно перебазируемся за стол, который накрыт моими военными поварами. Впрочем, готовить они умеют не только кашу, но и изысканные блюда. Причём из того минимума, что имеется на складе. Что мне нравится в женщине — она ничуть не смущается, а весела и довольна. Её великолепное тело едва прикрыто тканью, практически ничего не скрывающей от моего ласкающего взгляда. Едим, потом всё же приходится прерваться, хотя и не хочется — из‑за двери я слышу голос Стора, моего начальника штаба, и снова надо заниматься делами войны. Эта тварь никак не желает успокоиться. Договариваемся о ночи, и я с огромным сожалением оставляю досу дель Спада…

— Что у нас?

— Часть списков подана, и наши люди уже приступили к выдаче продовольствия жителям города.

— Отлично.

Я действительно доволен, что так легко удалось захватить не самый маленький город. На данный момент он послужит нам некой отправной точкой в разгроме рёсской армии. Потому что если их будет больше десяти тысяч, а ведь точно будет, то это уже не отряд, а армия. К тому же мамонты, всадники, осадные орудия, и пехота. Куда же без неё?

— Что насчёт мышей.

Марк машет рукой, он тоже, как и все остальные, не понимает, зачем мне это.

— Несут, как ни странно. Уже сотни две есть.

— Мало. Нужно как можно больше, желательно — бочек десять. Больших, разумеется.

Глаза младшего лейтенанта округляются, но он благоразумно воздерживается от замечаний. Хорошая вещь субординация!

— Льян выслала разведку?

— Десять человек. Остальные работают в городе.

— Есть успехи?

— Есть.

Слышу её голос, и словно призрак рёсска появляется передо мной. Взгляд сердитый, даже злой. С чего бы?

— Пока вы, сьере капитан, развлекались, мы работали. А вы мышей решили ловить?

— Льян! Не забывайся! Потом ещё спасибо скажешь, поверь, этим хвостатым! Ладно, собирайте всех в зале.

— Где?

Стучу ногой по каменному полу:

— Здесь, внизу. Всех старших офицеров. Помните, как представлялись? Точно таким же составом.

Один из людей Рорга, идущих за моей спиной убегает, а мы спускаемся вниз, где стоит большой стол.

— Карту окрестностей.

Протягиваю руку, и словно по волшебству в ней возникает свиток. Расстилаю на столешнице, затем показываю рукой, пока девушка и офицер держат края листа:

— Смотрите сюда — видите поле?

Кивают.

— Вот здесь всё и решится.

Марк всматривается, потом морщит лоб:

— Очень неудобная для нас позиция. Рёсцам будет достаточно места, чтобы развернуть боевые порядки.

— Именно. Поэтому я и хочу провести сражение именно здесь, чтобы те не заподозрили подвоха. Так сказать, подыграть противнику. Точнее, он будет так думать. А мы сделаем свой ход. И не такой, которого от нас ждут.

Оба разгибаются, и карта вновь сворачивается в трубку. Вижу слугу и кричу:

— Эй, подай нам натты.

Тот убегает, чтобы вернуться спустя минуту. Вместе с подносом, полным дымящихся ароматным настоем кружек.

— Присаживайтесь, сьере, доса…

Устраиваемся за столом, пьём напиток, ожидая, пока явятся все остальные. Когда появляются все офицеры, снова раскладываем карту, и я довожу до сведения всех свой план…

…Я смотрю на заваленное трупами людей и туш мамонтов поле, слышу крики солдат, которые сгоняют пленных в кучи, короткие вскрики добиваемых штыками раненых, смахиваю со лба пот раскрытой ладонью. Вот и всё. Двадцатитысячная группировка солдат Рёко полностью прекратила своё существование. Позади четырёхчасовой бой, кровопролитный и жестокий. Впервые среди моих подчинённых есть убитые и раненые. Не так и много, но потеря даже одного бойца для меня — неприемлема. А их достаточно много. Четыреста тридцать семь убитых, тысяча двести получили ранения разной степени тяжести. И что с того, что у рёсцев почти двенадцать тысяч людей уничтожено, шесть тысяч ранено, и они умрут, и почти две тысячи взято в плен? Империя велика, и такие потери для неё приемлемы. А вот нас, фиорийцев, куда меньше. И гибель каждого из граждан Фиори аукнется нам в будущем ещё не раз. Впрочем, угнетённое состояние, как я вижу, только у меня. Все остальные, начиная от последнего обозника и кончая высшими офицерами сияют усталой радостью. Ведь мы победили противника вчетверо сильнее и больше себя. До этого ничего подобного не случалось за всю историю существования планеты. Но на деле… В реальности это была бойня. Самая настоящая. Как я и рассчитывал, при появлении мамонтов, оказавшихся куда крупнее, чем их земные собратья, я приказал выпустить мышей. Их нам натащили очень много, даже больше, чем я рассчитывал. И серые грызуны не подвели. Тогда животные и обезумели — мыши серым ковром покрыли землю, метнулись в разные стороны, но с нашей стороны дымило множество костров, и вся мелюзга устремилась к рёсцам. Покрытые шерстью громадины, которых перед сражением опоили какой то гадостью, сразу слетели с катушек. Дикий рёв, невероятные для подобной массы прыжки, затем звери круто бросились назад, ничего не соображая от страха, и врезались в плотные ряды пехоты и конников. Ну а что сделает животное весом почти в пять тонн и высотой в шесть метров, встретившись с людьми, особенно, когда оно напугано до смерти? Правильно, растопчет. К тому же, одурманенные звери, почуяв кровь, полностью потеряли всякое соображение и набросились на своих, невзирая на все попытки погонщиков привести их в чувство. Правда, и людей, управлявших мамонтами практически не осталось, для снайперов они были приоритетной мишенью. Рёсцам ничего не оставалось, как самим вступить в бой со своими же животными, и это сражение люди подчистую проиграли. Ну а дальше — как обычно: стрельба в упор, грохот орудий, и, под занавес — каменная лавина, обрушенная при помощи заранее заложенных мин. Часть беглецов погибла, остальные встали на колени и сложили перед собой руки крест накрест — такая на Фиори сдача в плен… Нам вновь достался обоз, припасы, оружие и доспехи. Но ограничиться уже привычным расстрелом противника нам не удалось — часть конницы с левого фланга, который мамонты проигнорировали, ударила нам с фланга и смогла прорваться вплотную. Началась рукопашная — пушкам пришлось игнорировать бойню, потому что там были наши. Тогда я повёл свой резерв, двести человек, в бой сам…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});