Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том II - Аркадий Казанский

В цехе мастера на глазок определяют готовность расплава воска и пустой формы к началу отливки. Тяжелый котёл крюками наклоняют, чтобы воск заполнил очередную форму.

Alichin non si tenne e, di rintoppoa li altri, disse a lui: «Se tu ti cali,io non ti verrò dietro di gualoppo, [114]

ma batterò sovra la pece l'ali.Lascisi «l collo, e sia la ripa scudo,a veder se tu sol più di noi vali». [117]

O tu che leggi, udirai nuovo ludo:ciascun da l'altra costa li occhi volse;quel prima, ch'a ciò fare era più crudo. [120]

Lo Navarrese ben suo tempo colse;fermò le piante a terra, e in un puntosaltò e dal proposto lor si sciolse. [123]

Тут Косокрыл, который был горяч,Сказал, не в лад другим: «Скакнешь в пучину, —Тебе вдогонку я пущусь не вскачь, [114]

А просто крылья над смолой раскину.Мы спустимся с бугра и станем там;Посмотрим, нашу ль проведешь дружину!» [117]

Внемли, читатель, новым чудесам:В ту сторону все повернули шеи,И первым тот, кто больше был упрям. [120]

Наваррец выбрал время, половчееУперся в землю пятками и вмигСигнул и ускользнул от их затеи. [123]

Косокрыл – созвездие Голубь, заходящее чуть позже созвездия Телец, предупреждает, что не даст ему уйти безнаказанным. Созвездие Телец после захода Солнца в эту пору становится на небольшое время видимым, затем касается горизонта (упирается в землю пятками) и исчезает за горизонтом, в костре угасающей вечерней зари.

В цехе очередная порция смеси смолы и воска (наваррец – от навара – варева) выливаясь из котла, упирается в землю – вливается в форму из папье-маше и скрывается от мешающих в котле воск каторжников, вслед за скрывшимися в свои формы братом Гомитой и Микеле Цанке.

Di che ciascun di colpa fu compunto,ma quei più che cagion fu del difetto;però si mosse e gridò: «Tu se» giunto!». [126]

Ma poco i valse: ché l'ali al sospettonon potero avanzar: quelli andò sotto,e quei drizzò volando suso il petto: [129]

non altrimenti l'anitra di botto,quando «l falcon s'appressa, giù s'attuffa,ed ei ritorna sù crucciato e rotto. [132]

Irato Calcabrina de la buffa,volando dietro li tenne, invaghitoche quei campasse per aver la zuffa; [135]

И тотчас в каждом горький стыд возник;Всех больше злился главный заправило;Он прыгнул, крикнув: «Я тебя настиг!» [126]

Но понапрасну: крыльям трудно былоПоспеть за страхом; тот ко дну пошел,И, вскинув грудь, бес кверху взмыл уныло. [129]

Так селезень ныряет наукол,Чтобы в воде от сокола укрыться,А тот летит обратно, хмур и зол. [132]

Старик, все так же продолжая злиться,Летел вослед, желая всей душой,Чтоб плут исчез и повод был схватиться. [135]

Когда литейная форма заполнена, рабочие стремятся ещё помешать в форме баграми, чтобы из воска вышли пузырьки воздуха, тогда форма заполняется лучше. Главный заправило – Косокрыл – созвездие Голубь, назначенный Хвостачём в сопровождение Данте и Вергилия первым по списку. Он погружается в вечернюю зарю вслед за созвездием Телец, раскидывая крылья над смолой горизонта, но не догоняет его и взмывает вверх от горизонта – созвездие Голубь приближается к горизонту хвостом вперёд. Старик – созвездие Заяц опускается одновременно с созвездием Голубь.

Поэт рисует эту яркую картину природы глазами опытного охотника. Он сравнивает это со сценой из соколиной охоты, когда преследуемый соколом селезень ныряет «на укол» – сразу вглубь с крутого пике. При этом сокол, остановившись резко перед гладью воды, медленно взмахивая крыльями, уныло поднимается вверх. Оба созвездия расплываются в дымке над поверхностью Земли, влипая в чёрную смоль земного горизонта.

В цехе каторжники следят, чтобы не разлить расплавленную смесь понапрасну, после того, как отлита очередная модель. Они подхватывают крюками котёл, возвращая его для приготовления новой порции.

e come «l barattier fu disparito,così volse li artigli al suo compagno,e fu con lui sopra «l fosso ghermito. [138]

Ma l'altro fu bene sparvier grifagnoad artigliar ben lui, e amenduecadder nel mezzo del bogliente stagno. [141]

Lo caldo sghermitor sùbito fue;ma però di levarsi era neente,sì avieno inviscate l'ali sue. [144]

Barbariccia, con li altri suoi dolente,quattro ne fé volar da l'altra costacon tutt'i raffi, e assai prestamente [147]

di qua, di là discesero a la posta;porser li uncini verso li «mpaniati,ch'eran già cotti dentro da la crosta;e noi lasciammo lor così «mpacciati. [151]

Едва мздоимец скрылся с головой,Он на собрата тотчас двинул ногти,И дьяволы сцепились над смолой. [138]

Но тот не хуже, чтоб нацелить когти,Был ястреб-перемыт, и их телаВмиг очутились в раскаленном дегте. [141]

Их сразу жгучесть пекла разняла;Но вызволиться было невозможно,Настолько прочно влипли их крыла. [144]

Тут Борода, как все, томясь тревожно,Велел, чтоб четверо, забрав багры,Перелетели ров; все безотложно [147]

И там и тут спустились на бугры;Они к увязшим протянули крючья,А те уже спеклись внутри коры;И мы ушли в разгар их злополучья. [151]

Дьяволы сцепились над смолой – два созвездия, близкие к чёрному горизонту – соседние созвездия Голубь и Заяц. Раскалённый дёготь – огонь вечерней зари, потухающий в темноте ночного небосвода над горизонтом. Борода – созвездие Орион – также тает (томится), склоняясь к горизонта, четверо других бесов – созвездия Индеец, Большой Пёс, Тукан и Кит находятся по другую сторону горизонта.

Багры каторжников при остывании восковой отливки прочно влипают в неё, служа в дальнейшем крюками, за которые она подвешивается, освобождается от папье-маше и направляется на дальнейшие операции, в следующие цеха.

INFERNO – Canto XXIII. АД – Песня XXIII

Круг восьмой – Пятый ров (окончание) – Шестой ров – Лицемеры

Taciti, soli, sanza compagnian'andavam l'un dinanzi e l'altro dopo,come frati minor vanno per via. [3]

Vòlt'era in su la favola d'Isopolo mio pensier per la presente rissa,dov'el parlò de la rana e del topo; [6]

ché più non si pareggia «mo» e «issa»che l'un con l'altro fa, se ben s'accoppiaprincipio e fine con la mente fissa. [9]

E come l'un pensier de l'altro scoppia,così nacque di quello un altro poi,che la prima paura mi fé doppia. [12]

Io pensava così: «Questi per noisono scherniti con danno e con beffasì fatta, ch'assai credo che lor nòi. [15]

Se l'ira sovra «l mal voler s'aggueffa,ei ne verranno dietro più crudeliche «l cane a quella lievre ch'elli acceffa». [18]

Безмолвны, одиноки и без свиты,Мы шли путем, неведомым для нас,Друг другу вслед, как братья минориты. [3]

Недавний бой припомянув не раз,Я баснь Эзопа вспомнил поневоле,Про мышь и про лягушку старый сказ. [6]

«Сейчас» и «тотчас» сходствуют не боле,Чем тот и этот случай, если имУделено вниманье в равной доле. [9]

И так как мысль дает исток другим,Одно другим сменилось размышленье,И страх мой стал вдвойне неодолим. [12]

Я думал так: «Им это посрамленьеПришло от нас; столь тяжкий претерпевУщерб и срам, они затеют мщенье. [15]

Когда на злобный нрав накручен гнев,Они на нас жесточе ополчатся,Чем пес на зайца разверзает зев». [18]

Путники передвигаются, как братья минориты – монахи-францисканцы, опоясанные верёвкой и связанные ею между собой. Путь, неведомый для нас – созвездие Эридан (нить Ариадны), который ведёт к созвездиям, ранее неизвестным. Покинув предыдущий цех, путники заблудились на территории огромного завода.

В средневековых сборниках встречалась приписывавшаяся Эзопу басня о том, как лягушка, привязав к себе ниткой доверчивую мышь, нырнула с нею в воду. Когда захлебнувшаяся мышь всплыла на поверхность, пролетавший коршун схватил ее, а вместе с ней и привязанную лягушку, и съел обеих.

Данте указывает на влипшие в воск крючья каторжников, за которые отливка транспортируется дальше. Им это посрамленье пришло от нас – поэт чувствует свою вину перед рабочими, возможно рабочие ошпарились горячим воском. Он боится снова попасть в этот цех, не разбираясь в технологии, считает, что из-за них рабочие потеряли свои багры. Созвездие Большой Пёс разевает зев на созвездие Заяц, у ног созвездия Орион.

Già mi sentia tutti arricciar li pelide la paura e stava in dietro intento,quand'io dissi: «Maestro, se non celi [21]

te e me tostamente, i» ho paventod'i Malebranche. Noi li avem già dietro;io li «magino sì, che già li sento». [24]

E quei: «S'i» fossi di piombato vetro,l'imagine di fuor tua non trarreipiù tosto a me, che quella dentro «mpetro. [27]

Pur mo venieno i tuo» pensier tra ' miei,con simile atto e con simile faccia,sì che d'intrambi un sol consiglio fei. [30]

S'elli è che sì la destra costa giaccia,che noi possiam ne l'altra bolgia scendere,noi fuggirem l'imaginata caccia». [33]

Già non compié di tal consiglio rendere,ch'io li vidi venir con l'ali tesenon molto lungi, per volerne prendere. [36]

Я чуял – волосы на мне дыбятсяОт жути, и, остановясь, затих;Потом сказал: «Они за нами мчатся; [21]

Учитель, спрячь скорее нас двоих;Мне страшно Загребал; они предсталиВо мне так ясно, что я слышу их». [24]

«Будь я стеклом свинцовым, я б едва ли, —Сказал он, – отразил твой внешний ликБыстрей, чем восприял твои печали. [27]

Твой помысел в мои помысел проник,Ему лицом и поступью подобный,И я их свел к решенью в тот же миг. [30]

И если справа склон горы удобный,Чтоб нам спуститься в следующий ров,То нас они настигнуть не способны». [33]

Он не успел домолвить этих слов,Как я увидел: быстры и крылаты,Они уж близко и спешат на лов. [36]

Данте так напуган закопченными Загребалами – каторжниками из предыдущего цеха, что они ему мерещатся повсюду. Он признаётся Вергилию, что ему страшны Загребалы – неведомые прежде созвездия Южного Звёздного Неба. Вергилий говорит, что он понял это раньше, чем тот подумал, ведь страх отражался в его лице, как в зеркале – стекле свинцовом. Он успокаивает поэта, уверяя, что они пойдут другим путём, не возвращаясь в этот цех, хотя путь снова идёт мимо этого цеха. Поэт впечатлён свирепым видом каторжников, с которыми они недавно имели дело. На Звёздном Небе наступил новый вечер, появились на небе все крылатые созвездия, вид их грозен, дальнейший путь лежит в непосредственной близости от них.