Любовь и предрассудки - Vorozeya

все же соберется сделать это, то это будет только на вашей совести. Повторяю, только на вашей.

– Что вы такое говорите? – не выдержала я. – Вы же мать. Как вы можете быть так равнодушны!

– Уж кто тут равнодушен, так это вы, милочка. Иначе бы давно уже сделали что-нибудь, а не тянули кота за хвост. Я бы никогда не пришла сюда унижаться, если бы не перепробовала все. Думаю, Артур в таком состоянии, что даже не узнает меня. А больница его просто убьет. Ну или он сам поможет этому случиться. Так вот… вы – моя последняя надежда. Не подведите меня.

С этими словами, моя несостоявшаяся свекровь грациозно поднялась и покинула наше отделение.

***

– Может быть ты подождешь в машине? – спросил меня Руслан.

Я покачала головой, так как была уже готова морально. Что бы я не увидела в этой квартире, я должна туда войти. Конечно мертвый Артур приводил меня в ужас, поэтому я подгоняла друга, чтобы он гнал изо всех сил. Вдруг, в данный момент ему плохо или он пытается что-то с собой сделать.

– Нет, останься, прошу, – подняла я руку, когда Руслан открыл дверцу машины.

– Но, если…

– Я должна сама, – кивнула я. – Если что, я тебя наберу.

Друг мой лишь вздохнул, зная, что спорить бесполезно.

– Если я вдруг задержусь надолго, не торопись идти за мной. Хорошо?

Ключ легко проскользнул в скважину, и я без труда открыла дверь квартиры Артура. Казалось, я была здесь только вчера. В нос сразу ударил неприятный запах смрада: немытого тела, завалявшейся грязной одежды, табака, спиртного и возможно чего-то еще. Я поморщилась, но все же заставила себя войти.

В прихожей я наткнулась на табуретку и чуть не навернулась, больно ударившись коленкой.

– Черт! – я щелкнула включателем, но лампочка так и не загорелась.

Скорее всего табуретка потому и стояла, так как пытались ее поменять, но видимо не сложилось. Я прошла в комнату и включила свет. Люстра озарила царивший в ней бардак ярким светом. Прищурившись от света, я не сразу увидела главное. На кровати, свернувшись калачиком, в футболке и одних трусах, лежал Артур. Он не шелохнулся при моем появлении.

– О, господи, – прошептала я и поспешила к нему.

Выглядел он просто ужасно. Огромные черные круги под глазами, впалые щеки, щетина клочьями торчала на его небритом месяцами лице. Моя рука потянулась к нему, когда он неожиданно содрогнулся и сжался еще больше. Видимо его знобило или просто было холодно.

Я накрыла его мятым одеялом и открыла форточку. Рядом с кроватью стояла пепельница, полная окурков, которые уже не помещаясь, валялись просто на полу.

– Фу, какая мерзость, – поморщилась я и взяв это безобразие двумя пальцами выкинула в помойку вместе с пепельницей.

Затем я прошла в ванную, которая на удивление блестела. Ну, да, он наверно и не появлялся здесь после последнего визита его матушки или брата. Я включила горячую воду и стала набирать ванну. Вдруг он не сможет стоять под душем. Теперь оставалось дотащить его сюда.

Я вернулась в комнату и осторожно дернула его за руку.

– Уходи, – отмахнулся он от меня.

– Артур, – нахмурилась я. – А ну, сейчас же вставай.

Фаворит открыл один глаз, затем второй и повернулся ко мне.

– Это ты?

– Как видишь.

– Нет, ты не можешь быть здесь. Наверно я уже одной ногой там…

– Я тебе сейчас такую оплеуху отвешу! – пригрозила я, пытаясь поднять его с кровати. – Одной ногой он… Далеко собрался, дорогой.

– Я, – Артур не смог устоять на ногах и снова плюхнулся на кровать. – Что ты тут делаешь?

– Расскажу все, когда ты немного придешь в себя. Давай-ка…

– Что дать? – бормотал Артур, глядя на свои ноги. – У меня больше ничего не осталось. Даже сердца. Оно больше не бьется.

– Не пори чепухи! – я все-таки отвесила ему легкую пощечину.

Он посмотрел на меня своими мутными глазами и все же поднялся с моей помощью.

– А куда мы пойдем? – спросил он почти шепотом.

– У тебя будут водные процедуры.

– О, я люблю купаться.

– Вот и славно, – прокряхтела под его тяжестью я. – Хотя по твоему виду этого не скажешь.

– Мне так стыдно, – он перестал волочить ногами. – Так стыдно…

– И правильно, – я пихала его вперед. – А то решил видите ли поставить на себе крест.

– Крест? – Артур скривил лицо. – Не люблю кресты. Хотя у меня есть татушка распятия…

Мы, с горя пополам, оказались в ванной комнате. Я не без труда сдернула с него футболку и осторожно подтолкнула его к ванне.

– Мне что лезть туда? – спросил он, показывая пальцем на булькающую воду, от которой уже шел пар.

– Именно, – я одним махом стянула с него трусы.

– А, понял, – улыбнулся фаворит. – Мы вместе будем принимать водные процедуры. – Ай, горячо!

Черт! Я совсем забыла потрогать воду, прежде чем запустить в нее мученика. Артур запрыгал по кафелю и в итоге грохнулся, чуть не ударившись головой об унитаз.

– О, боже, – взмахнула я руками, помогая ему снова подняться. – Ты не сильно ударился?

– Какая теперь разница…

Когда Артур, наконец, лежал в ванне, я прошла на кухню и сделала ему кофе. Он отхлебнул немного и открыл глаза.

– Спасибо, что пришла, – тихо сказал он. – Наверняка презираешь меня еще больше…

– Если бы я только могла перепрограммировать твою жизнь, – вздохнула я.

– Как раз ты и можешь…

– Опять ты за свое, – отвернулась я, но он схватил меня за руку.

– Нет, на самом деле, теперь я понимаю, что ты хотела сказать. Что конечной целью в жизни не должен быть человек, которого ты любишь больше всего на свете. Теперь я понял. Понял. Чтобы потом можно было отпустить этого самого дорогого тебе человека.

Артур улыбнулся, а я уже не смотрела на него с жалостью. Он пришел в себя.

– Так вот, я отпускаю тебя. И я не сомневаюсь, что ты будешь счастлива, но уже без меня. Только не забывай то, что было между нами. Это было прекрасно и вряд ли я снова испытаю подобное.

Конец.