У Ромео был пистолет - Диана Лилит

Резкий порыв эмоций решает все. Ривер опускается на колени рядом с лежащей на полу Даникой и смотрит в ее закрытые глаза. На бледных полупрозрачных веках застыли голубоватые прожилки. Кровь в них циркулировать больше не будет. Ривер нависает над ней. Его руки медленно перемещаются по ее плечам и опускаются к мертвенно-ледяным ладоням. А ведь всего час назад они сидели на этом полу вместе. Она пыталась успокоить его после очередного приступа, а он делал вид, что у него все в порядке и помощь ему не нужна. Ривер ненавидит быть уязвимым.

Внезапно она сжимает его руки. Их пальцы переплетаются, смыкая ладони в своеобразный замок. Даника открывает глаза.

– Я не должна была засыпать в чужом доме. Извини меня, Ривер. – Голос у нее металлический, а взгляд стеклянный.

– Не бери в голову. Мне все равно, – отвечает ей Ривер.

Что случается, когда двое самых скрытных и скупых на эмоции людей встречают друг друга? Странные диалоги, лишенные всякого смысла, но при этом самые нужные и важные.

Ривер поднимается с пола и берет с кровати брата одеяло, а затем швыряет его в Данику, которая лениво приподнимается на локтях.

– Станет теплее, если укроешься, – говорит он, даже не смотря в ее сторону.

Она молча укутывается в одеяло. Оно пахнет кондиционером для белья, мужским одеколоном и временем. В голове у Даники проносится множество мыслей.

– Ты мог бы восстановить его половину комнаты, – говорит она, рассматривая стены.

– Зачем? – Ривер недовольно закатывает глаза.

– Чтобы оставить его, примириться с ним.

– Я не хочу обсуждать это.

– Тогда можно мне заменить его?

Ривер резко оборачивается. Странные эмоции переполняют его внутри.

– Заменить моего брата?

– Да. Мы могли бы быть очень близки, как семья. – Даника рассматривает свои колени.

– Могли бы, да. Но ведь у тебя есть семья и брат, – пожимает плечами Ривер. Предложение Даники такое заманчивое. Она словно сама лезет в капкан.

– Это не семья, Ривер. – Она серьезно смотрит ему в глаза.

Ривер вздыхает.

– Мне жаль.

– Все нормально.

– Тогда мы можем попробовать.

– Да, неплохая идея.

– Ты права.

Его задумка идет немного не по плану. Изначально он хотел вывести Данику на романтические отношения, максимально приблизить к себе и убить. Хотя ее желание стать для него кем-то вроде улучшенной версии Ская было еще лучше. В любви чересчур много деталей, тогда как в дружбе все предельно просто.

Она улыбается ему и, встав с пола, кладет одеяло на место.

– Я пойду. – Даника направляется к выходу.

– Да. Увидимся. – Ривер провожает ее взглядом.

И все же они очень похожи. Она напоминает ему самого себя задолго до трагических событий. А еще он чувствует в ней некую поддержку. Но Ривер знает, что она может помочь ему только своей смертью: жестокой, хладнокровной, пугающей и шокирующей. Ведь Леона должны будут мучить ночные кошмары, болезненные и невыносимые угрызения совести, вина перед родителями и мертвой сестрой, которая жуткими галлюцинациями будет приходить к нему, подобно Скаю, который приходит к Риверу.

«А что будет с тобой? Место погибшей семьи займет Даника. Ты тоже будешь мучиться, как Леон. Кошмары не прекратятся», – говорит его отражение в зеркале.

А что будет с самим Ривером? Планирует ли он сбежать, как будет бороться с монстрами внутри себя, как примет пожизненное тюремное заключение? Ведь, в отличие от Леона, у него нет богатых родителей.

Взгляд Ривера становится еще более мрачным, а на лице появляется жутковатая улыбка. Его ничто не пугает. Провести свой век за решеткой? Пожалуйста. Умереть от ночных кошмаров? Запросто. Терпеть все последующие жизненные испытания? Не вопрос, если он совершит то, в чем видит смысл своего существования. И пока Даника не догадывается, что гуляет с убийцей, можно существовать спокойно.

Телефон начинает настойчиво вибрировать. Еще момент – и упадет со стола. На дисплее уже знакомый номер. Психиатр.

– Да.

– Ривер! Ривер, у тебя все в порядке? – Голос Анны-Марии звучит встревоженно.

Ривер устало закатывает глаза.

– Да, все нормально.

– Я около твоего дома. Открой, – вздохнув, говорит она.

Ривер удивлен. Не кладя телефон, он подходит к окну и видит припаркованный рядом с домом автомобиль.

– Что вам нужно? – спрашивает он.

– Не мне. Тебе.

Без лишних слов Ривер спускается на первый этаж и идет к двери.

Анна-Мария выглядит взволнованно, словно она не лечащий врач, а какая-то близкая родственница. Она кутается в светлый тренч, в руках у нее закрытый зонт.

– Ривер, что произошло?

– Ничего. Вы спрашивали меня о брате, я решил рассказать правду. Дорос, как вы сказали бы. – На лице Ривера ни одной эмоции. Сейчас он хочет, чтобы она ушла.

– Я слышала твой голос, как тебе было плохо. Ты ничего глупого с собой не сотворил? – она ведет себя как мать, и это действует Риверу на нервы.

Он надменно ухмыляется.

– Вы меня, конечно, извините, но вы немного забываетесь. Мой звонок вполне объясним, ведь таким образом я решил сократить количество наших занятий. Смысл посвящать более двух часов моей жизни на посещение клиники и вашего кабинета, когда можно в десяти минутах изложить все по телефону. Ваша реакция мне непонятна. Не хочу показаться грубым, но, кажется, вы вторглись в мое личное пространство. – под конец фразы голос Ривера уже откровенно агрессивен.

Анну-Марию это не смущает. Заправив прядь светло-русых волос за ухо, она вытаскивает из своей сумки две книги и протягивает их ему.

– Вот, прочти это. Оно поможет.

Нахмурившись, Ривер берет в руки книги. Все они посвящены психологии.

– О нет, я в это не верю, – с привычным скептицизмом заявляет он.

– Нет, Ривер, придется поверить, – усмехается Анна-Мария.

– Вы правда верите в психологию? Это абсурд. За два года мне никто не смог помочь. А тут какие-то книги. Будьте серьезнее. Сейчас вы напоминаете мне одержимую наукой женщину, которая свято верит в пустые учебники. – На его лице появляется насмешливая и одновременно жалостливая