Рейтинговые книги
Читем онлайн Роковая красавица Наталья Гончарова - Ирина Ободовская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 106

«…Ты спрашиваешь, что я делаю. Ничего путного, мой ангел. Однако дома сижу до 4 часов и работаю. В свете не бываю… Хлопоты по имению меня бесят; с твоего позволения, надобно будет кажется выйти мне в отставку и со вздохом сложить камер-юнкерский мундир, который так приятно льстил моему честолюбию и в котором к сожалению не успел я пощеголять. Ты молода, но ты уже мать семейства, и я уверен, что тебе не труднее будет исполнить долг доброй матери, как исполняешь ты долг честной и доброй жены. Зависимость и расстройство в хозяйстве ужасны в семействе; и никакие успехи тщеславия не могут вознаградить спокойствия и довольства. Вот тебе и мораль. Ты зовешь меня к себе прежде августа. Рад бы в рай, да грехи не пускают. Ты разве думаешь, что свинский Петербург не гадок мне? Что мне весело в нем жить между пасквилями и доносами?

Ты спрашиваешь меня о Петре? Идет помаленьку; скопляю материалы – привожу в порядок – и вдруг вылью медный памятник, которого нельзя будет перетаскивать с одного конца города на другой, с площади на площадь, из переулка в переулок… Тетка меня все балует – для моего рождения прислала мне корзину с дынями, с земляникой, с клубникой – так что боюсь поносом встретить 36-й год бурной моей жизни. Сегодня еду к ней с твоим письмом. Покамест прощай мой друг. У меня желчь, так извини мои сердитые письма».

История с перлюстрацией, трудное материальное положение, заботы об имении родителей, причинявшие ему много хлопот, – все это приводило Пушкина к мысли уехать на некоторое время в деревню, чтобы на свободе отдохнуть и заняться литературным трудом. Петербург ему стал гадок. И он не сомневается, что жена его поддержит.

Наталья Николаевна интересуется, как идет его работа по истории Петра I. Говоря о «медном памятнике», Пушкин имеет в виду обстоятельства установки памятника Петру (1744 г., скульптор Растрелли): его неоднократно переносили с места на место. Это также намек на значение его произведения, которое будет жить непоколебимо в веках.

Как и многие другие, это письмо говорит о том, что жена была Пушкину самым близким человеком, с которым он делился всем, что у него на душе, «что придет на сердце». Но вторжение властей в его частную жизнь, даже в переписку с женой, произвело неизгладимое впечатление на поэта.

«Я не писал тебе потому, что свинство почты так меня охолодило, что я пера в руки взять был не в силе. Мысль, что кто-нибудь нас с тобой подслушивает, приводит меня в бешенство а 1а lettre[52]. Без политической свободы жить очень можно; без семейственной неприкосновенности (inviolabilite de la famille) невозможно: каторга не в пример лучше. Это писано не для тебя… Не сердись на холодность писем. Пишу скрепя сердце» (3 июня 1834 года).

«Милый мой ангел! Я было написал тебе письмо на 4 страницах, но оно вышло такое горькое и мрачное, что я его тебе не послал, а пишу другое. У меня решительно сплин. Скучно жить без тебя и не сметь даже писать тебе все, что придет на сердце. Ты говоришь о Болдине. Хорошо бы туда засесть, да мудрено. Об этом успеем еще поговорить. Не сердись, жена, и не толкуй моих жалоб в худую сторону. Никогда не думал я упрекать тебя в своей зависимости. Я должен был на тебе жениться, потому что всю жизнь был бы без тебя несчастлив; но я не должен был вступать в службу и, что еще хуже, опутать себя денежными обязательствами. Зависимость жизни семейственной делает человека более нравственным. Зависимость, которую налагаем на себя из честолюбия или из нужды, унижает нас. Теперь они смотрят на меня как на холопа, с которым можно им поступать как им угодно. Опала легче презрения. Я, как Ломоносов, не хочу быть шутом ниже у господа бога. Но ты во всем этом не виновата, а виноват я из добродушия, коим я преисполнен до глупости, не смотря на опыты жизни» (8 июня 1834 года).

Камер-юнкерский мундир, связанность службой, необходимость занять деньги в казне для печатания «Пугачева» – все это не давало покоя поэту. Видимо, Наталья Николаевна написала мужу, что трудности семейной жизни являются причиной его зависимости, что не женись, он был бы свободен и счастлив. «Я должен был на тебе жениться, потому что всю жизнь был бы без тебя несчастлив», – отвечает Пушкин.

Без жены Пушкин тоскует, вечером его угнетает одиночество, и он едет в ресторан, в клуб. «…Главное то, что я привык опять к Дюме и к Английскому клобу; а этим нечего хвастаться». «…Я перед тобой кругом виноват, в отношении денежном. Были деньги…[53] и проиграл их. Но что делать? Я так был желчен, что надобно было развлечься чем-нибудь. Все Тот виноват; но бог с ним, отпустил бы лишь меня восвояси» (около 27 и 28 июня 1834 года). Пушкин не скрывал ничего от жены, делился с ней своим тяжелым душевным состоянием.

«…Я крепко думаю об отставке. Должно подумать о судьбе наших детей. Имение отца, как я в том удостоверился, расстроено до невозможности и только строгой экономией может еще поправиться… Как ты права была в том, что не должно мне было принимать на себя эти хлопоты, за которые никто мне спасибо не скажет… Умри я сегодня, что с Вами будет? Мало утешения в том, что меня похоронят в полосатом кафтане, и еще на тесном Петербургском кладбище, а не в церкви на просторе, как прилично порядочному человеку. Ты баба умная и добрая. Ты понимаешь необходимость; дай сделаться мне богатым – а там, пожалуй, и кутить можем в свою голову…»

Письмо написано около 28 июня 1834 года, но еще 25 июня Пушкин подал уже царю через Бенкендорфа прошение об отставке, мотивируя ее семейными делами и невозможностью постоянно жить в Петербурге. Ответ не замедлил последовать: царь никого не хочет удерживать на службе против воли; отставка, если он желает, будет ему дана, но без права пользоваться архивами. Это значило бы для Пушкина прервать начатую большую работу по истории Петра. Жуковский стал уговаривать поэта отказаться от этого намерения, и под давлением старшего друга Пушкин скрепя сердце взял свое прошение обратно. 22 июля он записал в дневнике: «Прошедший месяц был бурен. Чуть было не поссорился я со двором – но все перемололось. – Однако это мне не пройдет».

Не раз в течение лета порывался он уехать к жене.

«…Не еду к тебе по делам, ибо и печатаю Пугачева, и закладываю имения, и вожусь и хлопочу – а письмо твое меня огорчило, а между тем и порадовало; если ты поплакала, не получив от меня письма, стало быть ты меня еще любишь, женка. За что целую тебе ручки и ножки. Кабы ты видела, как я стал прилежен, как читаю корректуру, как тороплю Яковлева! Только бы в августе быть у тебя» (11 июля 1834 года).

В конце июля Пушкин закончил корректуру и 4 августа подал прошение об отпуске на три месяца в Нижегородскую и Калужскую губернии. Перед отъездом Пушкин сменил квартиру. Он снял целый этаж в доме Баташева по Гагаринской набережной у Прачечного моста.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 106
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Роковая красавица Наталья Гончарова - Ирина Ободовская бесплатно.
Похожие на Роковая красавица Наталья Гончарова - Ирина Ободовская книги

Оставить комментарий