Последняя сказка братьев Гримм - Гайдн Миддлтон

Проходили дни. Все, что он знал, — это то, что конь нес его вперед. Лес был таким густым, что принцу редко удавалось увидеть солнце, чтобы определить направление. Но каким бы медленным ни казалось путешествие, он чувствовал, что время летит. Он ощущал, что плывет на конской спине, несомый потоками, над коими он не властен. И хотя принц не намеревался прервать свой путь, ему наконец пришлось остановиться, чтобы понять, почему он не разбирает дороги.

Сквозь полумрак он направил коня к лесопилке на опушке соснового леса. Добродушный лесоруб был лишь ненамного старше его. Он был рад принять путника на ночлег и разделить с ним одинокий ужин у костра с треножником, а затем и дружескую беседу.

— Расскажи мне, что ты знаешь о Розовом Короле, — попросил его принц.

— А, сейчас уж нет Розового Короля, после чародейства. — Лесоруб улыбнулся, словно шутил.

— Расскажи об этом.

— Ты, вероятно, знаешь лучше, чем я. Эту историю рассказывают, сколько я себя помню. У короля и королевы была дочь, и они пригласили двенадцать ворожей на праздник, чтобы те благословили девочку своими дарами.

— Ворожей? — Принц никогда не выяснял у матери, что это такое.

Лесоруб пожал плечами.

— Может, духов-хранителей. Это было давно. Язык с тех пор изменился. Некоторые называют их феями, насколько я понимаю. Так что двенадцать фей были приглашены, но пришла тринадцатая, и когда увидела, что на празднике нет для нее места, прокляла принцессу. — Он поднял большой палец, показывая, куда вонзилось отравленное веретено. На пальце у него были странные маленькие засечки, а также на шее, щеке и руке. С того места, где сидел принц, они выглядели непривлекательно, как старые следы зубов.

— Но одна из двенадцати смягчила проклятие, заменив его сном на определенный срок?

— Точно! После праздника Розовый Король попытался уничтожить все веретена. Но это ему не удалось, одно веретено случайно осталось во дворце. В назначенный срок принцесса нашла его, оно ее привлекло, и так сбылось злое пророчество.

Он усмехнулся, и в свете тлеющих угольков костра его продолговатое лицо и темные, коротко стриженные волосы внезапно показались принцу хорошо знакомыми. Лесоруб прищурился и мягко сказал, будто декламируя:

— Она погрузилась в глубокий сон. И король, и королева, которые только что пришли домой, тоже уснули. Уснули лошади в конюшне, собаки во дворе, голуби на крыше, мухи на стенах. Даже огонь в очаге перестал гореть и тоже уснул. И все застыло в безмолвном сне, а вокруг дворца начала расти колючая изгородь…

Он прервал рассказ с улыбкой, кивнув покрытой шрамами, смутно знакомой головой. Но все эти красочные подробности породили у принца ощущение, что каждый из них говорит о своем.

— Извини, — сказал он, ставя пустую пивную кружку на камень, — но дворец не такой. Там нет ни короля, ни королевы. Только принцесса. Даже колючей изгороди нет.

— Тогда ты слышал эту историю в другом изложении. В каждой части земли свое переложение, я полагаю.

— Ты думаешь, это сказка?

Добрые глаза лесоруба расширились от удивления и тревоги, будто он кого-то обидел. Он показал ладони обеих рук.

— Прости. Я всего лишь лесоруб. Вот моя делянка, а о том, что за ее пределами, я ничего не знаю.

— Ты действительно думал, что рассказывал мне сказку?

— Так я слышал. Так мне рассказали. Но я готов исправиться. Пожалуйста, пойми правильно мой рассказ.

— Нет, это ты меня прости, — возразил принц, не желая казаться грубым после такого гостеприимства. Он слушал бульканье горшка на огне, где варились оленьи рога для клея, но когда взгляд его упал на тлеющие угольки, все, о чем он мог думать, это о том, что сбился с пути. А затем до него начало доходить.

Он не просто воспользовался другим маршрутом, чтобы добраться сюда, но и ушел в сторону во времени, так что, что бы ни случилось во дворце, здесь это было лишь отдаленной легендой. Вновь перед его мысленным взором мелькнули черты матери. Знаешь, есть ведь и другие миры… Казалось, он в своем бесцельном странствии проскочил через трещину в карте в место с абсолютно иными возможностями, где даже история его собственного прошлого звучала, как детская сказка.

Другие миры… Он внимательнее вгляделся сквозь дым в хозяина. Колючий холодок пробежал по правой стороне его туловища, заставив онеметь правую руку и щеку. Всем, за исключением шрамов, этот лесоруб был похож на него самого и на его братьев и сестер. Семейное сходство было столь сильным, что он с легкостью сошел бы за его старшего брата.

— Как твое имя? — спросил принц, уже зная ответ.

— Фридрих.

Принц невольно кивнул.

— И в твоей истории, — заикаясь, спросил он, — как все закончилось? Принцесса проснулась? Все вернулось к жизни?

С минуту тот, казалось, не хотел отвечать.

— Когда срок чар истек, пришел королевский сын. Он поцеловал ее, она проснулась, и все ожило.

— И они поженились?

— Да, они поженились.

— А злая фея?

— Не понял.

— Что стало с той женщиной, которая создала все несчастья? Ее наказали?

— Этим наша история заканчивается. Пробуждением и свадьбой.

Принц, упираясь бородатым подбородком в колено, покрутил в руках веточку и бросил на раскаленную головню.

— Если бы это была не просто сказка, — спросил он тихо, — ты хотел бы разбудить принцессу?

Лесоруб засмеялся.

— Я рублю деревья. Только королевские сыновья пытались пробраться сквозь ограду из колючек. И потом, не принц ее разбудил, а некто, появившийся в нужное время. — Он поднялся на ноги. — Мне завтра рано подниматься. Я покажу тебе, где кровать. Не слишком изысканная — обычно я там сплю, — но добро пожаловать. Можешь оставаться здесь, сколько пожелаешь.

— Ты очень добр. — Принц тоже поднялся. — Но думаю, я продолжу путь. Я достаточно дал отдохнуть коню и слишком уклонился от дорог, по которым должен был ехать. Спасибо. Большое тебе спасибо.

В этот момент до него донесся отдаленный нарастающий звук, сопровождаемый звоном и механическим свистом, который словно вырывался из-под земли, слегка задрожавшей под ногами.

— Что это? — спросил он, когда звук начал замирать.

— Всего лишь локомотив. Везет скотину в Карлсруэ. Я уже нахожу этот звук бодрящим. И железная дорога облегчает мне работу: я перевожу бревна на телеге только до станции. Оттуда их доставляют в Ганновер и Вюртемберг.

Принц не имел ни малейшего представления, о чем тот говорил. Названия ничего для него не значили; эти места не фигурировали ни в одном из знакомых ему миров. Но полный новой решимости, он не хотел больше терять время.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});