Сказания о Небожителях. СФера - Мэри Кенли

настолько предсказуемая? – Линлин натянуто улыбнулась. – Ученик Лан.

В ее голосе проскальзывали нотки былой обиды. Шанью негромко фыркнул:

– Да, это так. Полагаю, твое обучение стало успешным?

– Спасибо, что спросил, – Кан Мейлин сузила глаза, – и года не прошло.

– Ты обвиняешь меня? – Лан Шанью сделал шаг вперед, а Линлин невольно отвела взор.

Его алые глаза теперь светились незнакомой, подавляющей энергией.

– Я думала, что мы дружим, – наконец глухо проронила Мейлин, – но ты никогда этого не хотел.

Безупречное лицо юноши никак не изменилось, однако блеск во взгляде усилился.

– Я не мог позволить себе отвлекаться, – признал Лан Шанью. – Когда твоя душа тяготеет к кому-либо, это замедляет культивирование ци.

Тяготеет? Кан Мейлин нахмурилась. Прозвучало странно. Впрочем, зная Шанью, он точно не имел в виду ничего двусмысленного.

– Ты вновь поступил бессердечно, – устало упрекнула его Линлин, – я привыкла к этому.

Девушка повернулась, собираясь побыстрее покинуть бамбуковую рощу. Когда-то на этом самом месте Лан Шанью разбил сердце безымянной ученице. Ее же сердце… Всего лишь покрылось уродливыми трещинами от его безразличия.

– Кан Мейлин, – вновь окликнул ее Шанью, – ты…

Он замолчал, не продолжив фразу. И тогда Мейлин выпалила:

– Я уезжаю в родную деревню на несколько дней. Пригласила бы тебя с собой, но ты явно откажешься. Подобное ведь отвлечет тебя от дел.

Это было по-детски. Кан Мейлин расстроилась и теперь просто хотела отчитать его за все произошедшее. Потому что Лан Шанью поступал бесчестно. Он никогда не принимал ее по-настоящему, но в какой-то момент Линлин действительно показалось, что заклинатель искренен. А в итоге Шанью безжалостно воздвиг меж ними стену отчуждения и только сейчас вспомнил о ничтожной Кан Мейлин с пика Шаньси.

«Обидно. Это действительно обидно», – подумала девушка.

Благо, она сможет успокоить свое сердце, отправившись домой. Туда, где ее любят и всегда ждут.

* * *

Путь предстоял неблизкий. Честно говоря, Мейлин ни за что не управилась бы за пять дней, благо, фраза «Старейшина дал разрешение отлучиться» означает, что Линлин сможет провести пять дней в самой деревне, без учета времени на дорогу. Таким образом, на самом деле ей дали около двух недель на отлучку. Звучит не так уж и страшно, верно?

Она настолько привыкла к жизни в Храме, что вновь чувствовала себя деревенской девочкой, впервые выбравшейся за пределы дома. Но Кан Мейлин изменилась. Теперь, когда сила циркулировала в ее венах, Линлин могла ловко и быстро сбежать вниз с горы. Ветер свистел в ушах, подгонял ее в спину. Возвращение домой казалось приключением. Ох, как много она хотела рассказать родным!

Девушка стремительно неслась через лес, подгоняемая нетерпением. За эти годы ее выдержка возросла многократно. Конечно, Кан Мейлин все еще не могла соперничать с мастерами, но вскоре ее точно сделают старшей ученицей! А там и до младшего мастера недалеко. Наиболее важным был тот факт, что получение желанного статуса открыло бы для Линлин новые пути. Старшим ученикам доверяли более сложные задания, и в исключительных случаях они даже могли выходить с мастерами за пределы Храма Небожителей.

Чем ближе ты к уровню Бессмертного, тем свободнее твои передвижения. Мастера могли заключать частные контракты с людьми и отправляться в разные уголки мира, дабы сражаться с демоническими монстрами и изгонять враждебных духов. Правда, ремесленники с пика Шаньси были теми еще домоседами.

– Мы намного нужнее в Храме Небожителей, – улыбнулся Ван Линг, когда Мейлин спросила его об этом. – Некоторые, конечно, уходят из Храма в долгие странствия, а потом создают артефакты где-нибудь в глуши. Но это скорее исключение из правил. Пик Шаньси обеспечивает нас всем необходимым для работы.

Несмотря на умиротворенный ответ мастера, Кан Мейлин позже узнала о том, что Ван Линг много раз выбирался за пределы Храма и участвовал в удивительных миссиях.

«Я немного завидую», – мысленно вздохнула она.

Но вернемся к настоящему. Девушка бежала через леса день и ночь, не останавливаясь на ночлег. Одна из простых техник сводилась к тому, чтобы максимально расходовать энергию ци, восполняя ее едой, питьем и двухчасовой медитацией. Конечно, после подобного Мейлин придется вдоволь отоспаться, зато она сможет разом преодолеть большое расстояние.

Когда Кан Мейлин достигла первых населенных пунктов, ее любопытство разгорелось с новой силой. Так и хотелось задержаться в больших городах, пройтись по магазинчикам и лавкам. Но в таком случае она слишком поздно прибудет к семье. Удивительно, но местные жители смотрели на юную девушку как-то… иначе. Возможно, они узнали нефритовый медальон, что висел на ее поясе, подтверждая принадлежность к Храму Небожителей?

Линлин не понимала, что также изменилась и внешне. Теперь окружающие видели в ней благородную ученицу Бессмертных, а не милую девочку из деревни.

Тем временем, родной дом становился все ближе.

Ностальгия пронзила сердце Мейлин болезненной иглой, когда она начала замечать знакомые пейзажи и виды. Дорога, по которой они с Зиян Шихо часто гуляли, мост, на котором Джао Юшенг то и дело рыбачил. Острая тоска всколыхнула память, и Кан Мейлин ускорила шаг. Ее родная деревенька толком не изменилась. Все те же укромные улочки, чайная, булочная да книжная лавка.

«Интересно, старик Чжэн еще там работает?» – подумала Линлин.

Она обязательно заглянет к нему позже. Прежде всего, надо… переступить порог собственного дома. Кан Мейлин открыла дверь, чувствуя запах маминой еды, от которого глаза защипали непрошеные слезы. Вейло Иинг беспечно хлопотала на кухне, но, будто почувствовав что-то, обернулась лицом ко входу и неловко замерла.

– Линлин! Доченька!

Объятия мамы были теплыми. От ее одежды пахло корицей и персиками. Кан Мейлин показалось, будто она целую вечность не видела своих родителей. Это чувство лишь усиливалось в сердце с каждой минутой. А потом на пороге появился и Кан Джианг. Он не сказал ни слова, лишь присоединился к семейным объятиям. Кан Мейлин продолжала рыдать, ощущая невыносимую смесь счастья и тоски.

– Ну-ну, – пробормотала Вейло Иинг чуть растерянно. – Ты ведь уже не маленькая, верно?

– Не плачь, – улыбнулся Кан Джианг, – а то мы с матерью подумаем, будто отправили тебя на верную смерть.

Слезы иссякли, но Кан Мейлин продолжала по инерции вздрагивать. Она не знала, откуда взялась эта странная горечь в сердце, спровоцировавшая неконтролируемый поток рыданий. Теперь ей стало даже немного стыдно.

– Какой красивой ты стала, – вздохнула Вейло Иинг, – так выросла.

В уголках ее глаз также застыли слезы.

– Наставники тобой довольны? – важно спросил Кан Джианг. – Вся деревня гордится нашей Линлин!

– Д‑да, – наконец, ответила девушка. – Я очень стараюсь. На самом деле, мне там нравится, честно. Просто жаль, что я не могу навещать вас чаще.

Родители взволнованно