Весенние грозы - Виктор Исьемини

Собрались. Вперед выступил староста, поклонился.

— Давно ушли эльфы?

— Да уж недели две не видим, ваша милость, — староста снова поклонился.

Магистр повел взглядом поверх толпы, приметил, что дверь церкви заперта.

— Почему у вас церковь на замке?

— Так священник наш сбежал еще в прошлый год. Когда из города приезжает святой отец, мы все на службу собираемся, как положено, ваша милость.

— Гилфингов слуга покинул сей край, — сурово промолвил Эстервен, — а вам все едино, кого кормить? Так? Отвечай, так?

Староста поклонился в третий раз.

— Мы люди маленькие, — и руками развел.

Ответ почему-то сильно рассердил магистра. Эстервен, не глядя, ткнул пальцем в первых попавшихся воинов (ими оказались Велитиан с Кенгелем) и крикнул:

— Старосте — тридцать кнутов! Вы, двое, исполняйте! И чтоб вся деревня видела! Остальные — за мной.

И ударил шпорами, направляя скакуна в толпу, люди поспешно шарахнулись в стороны.

* * *

Колонна кавалерии двинулась прочь, перед толпой остались только двое братьев, назначенных для исполнения экзекуции. Кенгель спрыгнул с коня и велел старосте:

— Иди сюда!

Как и в любом уважающем себя селе, здесь посреди площади имелся столб с привешенными веревочными петлями. Венчала столб перекладина, но на ней веревок не было — возможно, смертных приговоров давно не случалось. Староста тяжело вздохнул и поплелся к столбу, на ходу стягивая рубаху. Люди молчали. Их собралось около семидесяти человек, в том числе взрослые крепкие мужчины, но видно было, что они не станут противиться бессмысленному наказанию. Возможно, боятся, что нагрянут еще воины, возможно — просто не пришло в голову, что приговору можно воспротивиться. Староста без принуждения просунул ладони в петли. Было тихо, только куры квохтали где-то поблизости… наверное, за ближайшей изгородью. А толпа помалкивала.

Велитиан даже не пошевелился в седле, предоставляя напарнику управляться самому. Тот, не брезгуя, затянул узлы на запястьях старосты, отошел на пару шагов и остановился, примериваясь. Занес руку… тут Велитиан негромко прикрикнул:

— Не сильно бей!

Кенгель опустил кнут и оглянулся.

— Ты чего? Нам же сам магистр велел! А ну, проверить вздумает?

— Я говорю, не слишком усердствуй, староста ни в чем не виноват. Дай для порядка с десяток вполсилы, чтобы следы остались. Будут проверять, увидят следы.

Крестьяне зашевелились, но молчали по-прежнему. Снисхождение Велитиана, кажется, удивило их сильней, чем жестокость военачальника.

Кенгель послушно отсчитал десять ударов, и бил не слишком сильно. Когда закончил, бросил крестьянам:

— Забирайте!

Тут же несколько человек отвязали пострадавшего, подхватили под руки, староста сердито оттолкнул их:

— Сам пойду, ничего. — Потом обернулся к воинам.

Те уже ехали прочь.

— Благослови вас Пресветлый, добрые господа! — крикнул вслед кавалеристам мужчина.

Те дружно обернулись и описали ладонями круг:

— Мир тебе, человече.

Когда они отъехали подальше и не могли слышать, староста сплюнул и пробурчал:

— Вот! Благодарю — за что? За то, что не сильно лупят. Эльфы вовсе не трогали…

Женщина в красной кофте, его жена, возразила:

— Так они же господа! Хорошо тот, молоденький, пожалел. А то ведь с тридцати ударов и убить могли бы!

— Пожалел… — протянул староста. И повторил, — эльфы вовсе не трогали!..

Люди стали расходиться. Пострадавший покосился на расходящихся земляков, пошевелил плечами и велел жене:

— Погляди-ка спину, не кровоточит ли? Нет? Я тогда рубаху одену.

За околицей Кенгель буркнул:

— Чего ты командуешь? Ты мне не начальство!

— Вот именно. Я не начальство. Ты мог бы и не слушаться. Но я ведь прав?

— Прав, не прав, какая разница! Десять или тридцать… Вель, с чего я должен мужлана жалеть? Он эльфов кормит, а я его жалею… И ты хорош, даже не помог.

— Я дал тебе хороший совет. Разве это не помощь?

— Хороша помощь! Командовал свысока…

— Ты мог меня не слушаться, — пожал плечами Велитиан, — если считал бы, что я не прав. Милосердие — долг служителя Гилфингова, милосердие — воля Его.

— Ладно, поехали быстрей, что ли… служитель Гилфингов. Наших догнать надо.

* * *

Оставили притихшую деревню, возвратились на тракт и дальше ехали молча. Да и о чем было говорить? Кенгель чувствовал одновременно и обиду, и некоторое смущение. Велитиан — тот и вовсе всегда был молчуном… По дороге шла пехота. Лучники отца Брака, затем пешие копейщики. Велитиан с Кенгелем обогнали пеших, двигаясь по обочине, затем настигли отряд кавалерии — не свой, а другой отряд. Теперь пришлось ехать в хвосте колонны, потому что путь проходил мимо болота. С другой стороны проезд ограничивал овраг, а дорогу здесь укрепили справа и слева кольями, вбитыми в землю, так что только верхушки торчать остались.

У братьев, рядом с которыми пришлось ехать, выяснили — уже известно направление перехода. Они едут в Феллиост, столицу марки. Эльфов не видно. Куда подевались нелюди, неизвестно, поэтому велено держаться настороже, но фланговые разъезды не встретили ровным счетом ничего подозрительного. А авангард наверняка уже вошел в город. Интересно, что там?..

Вскоре дорога снова вышла на равнину, отставшие распрощались с братьями кавалеристами и пришпорили коней, чтобы догнать свой отряд хотя бы в городе.

Солнце уже клонилось к закату, когда Феллиост, столица марки, показалась вдалеке — скопление домов на невысоком холме. Красные черепичные крыши освещены красноватыми закатными лучами. Зажиточный здесь, похоже, народ. Богато живут. Да живут ли? Хотя, судя по тому, как поблескивают оранжевым окошки — стекла целы. Видимо, столица марки по-прежнему обитаема.

Стен вокруг города не было, их разрушили совсем недавно, и обломки в изобилии валялись в стороне от окраинных домов, громоздились неопрятными кучами. Над самыми высокими домами плескались белые флаги — наверное, войско остановится на ночлег у города.

Велитиан с Кенгелем переглянулись и пришпорили коней. Хорошо бы успеть присоединиться к своим прежде чем начнется ужин. По пути они обогнали несколько небольших отрядов — и вот наконец достигли города. Здесь пришлось сбавить аллюр, братья пустили коней шагом. Миновали кучи битого камня, кирпича, застывшей извести — и оказались на улице. Феллиост выглядел так, будто его занимает вражеская армия. Братья врывались в дома, отовсюду неслись крики, звон стекла, грохот высаживаемых дверей… Воители Белого Круга тащили какие-то свертки, коробки, корзины. Сталкивались на узких улицах, глядели друг на друга — и поспешно разбегались.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});