Весенние грозы - Виктор Исьемини

— Эрствин, поверь, у меня столько дел! Я ведь тоже только что вернулся, ты помнишь? Не бывал дома, не повстречался со старыми друзьями…

— Да, конечно… У тебя дела. Но завтра, когда, наверное, пожалуют папаши моих гостей, ты придешь? Я распоряжусь, чтобы тебя сразу проводили ко мне!

— Непременно постараюсь быть, — заверил меняла. — В конце концов, я представитель заинтересованной стороны. Однако сейчас, прости, убегаю!

Хромой вышел в коридор и двинулся к светлому прямоугольнику — двери, ведущей на лестницу. Когда из мрака выплыл серый призрак, Хромой даже не удивился.

— Мадам, — сказал он, протягивая полученные в Леверкое эльфийские монетки, — это вам.

— Ой, — ответил призрак.

Воспользовавшись замешательством Лерианы, Хромой поспешно удалился. Странная девица.

Коль Токит, как и предполагал меняла, остался в тюрьме, где до сих пор еще записывали имена пленных солдат и имена их господ. Увидев Хромого, сержант строгим тоном велел подчиненным продолжать без него. Приятели вышли на улицу, чтобы поговорить без помех.

— В общем, Коль, жди повышения, — бодрым тоном объявил меняла, — дельце практически сладилось. Как видишь, я в самом деле хороший друг. Что в Западной стороне? Все успокоилось?

— Да. Только говори тише. Твою долю я скоро отдам, не сомневайся.

— Да я и не сомневаюсь, Коль. Да, вот еще кое о чем хотел тебя попросить.

— Ну?

— Я теперь, пожалуй, брошу свое дельце. Малыш домогается, чтобы я присутствовал при его особе постоянно.

— Ну так я тебе давно говорил… Подыщет тебе должностишку попроще…

— Ха! Бери выше! Я собираюсь охмурить его сестренку.

— Э, да она же, говорят, чокнутая?.. — до Лысого не сразу дошло. — Тьфу, Хромой! Я уж в самом деле вообразил, что ты положил глаз на баронесску.

— Ладно, ладно, уж и пошутить нельзя… Так вот, я заброшу меняльную лавку. Велишь своим героям приглядывать за ней? И заодно за моим шикарным особняком в переулке Заплаток?

— Твоя халупа? Да кому она нужна?

— Ага! Вот теперь мы в самом деле подбираемся к моей просьбе. Коль, мне потребуется защита. И я обращаюсь к тебе за помощью. Скоро начнется охота на меня, и я…

— Кто? Рыбак? Обух? Эти мне не по зубам. Я ведь не всемогущ, знаешь ли…

— Не тот и не другой. На меня ополчились около дюжины окрестных дворянчиков. Ты видел их сыновей нынче у Большого дома.

— Ох, Гилфинг… Час от часу не легче. Хромой, ну почему ты не можешь завести себе нормальных врагов, как все? Ну, там, бригада грузчиков, или, на худой конец, команда какого-нибудь каботажного парусника? Для чего тебе непременно враги такого пошиба?

— Сам удивляюсь, — без улыбки ответил меняла. — Может, я — заколдованный принц? И меня подменили в детстве? Коль, я обращаюсь к тебе за помощью. И как к другу, и как к начальнику городской стражи. К начальнику.

— Да понял я твой намек, понял! Если бы я не был твоим другом, то и поста начальника мне не видать бы.

— Я этого не говорил. О таких вещах не говорят вслух, верно? Но о них и не забывают.

ГЛАВА 17 Южный Феллиост

Кавалеристам было скучно. Солнце поднималось все выше, в доспехах становилось жарковато, хорошо еще под белыми плащами латы не так быстро накалялись. Впереди бригады лесорубов прокладывали дорогу армии Белого Круга, они хотя бы исполняли полезную работу. А конные братья оставались в строю без движения. Равно как и лучники, выстроившиеся между кавалерией и кромкой леса.

Велитиан задумался, его не волновало вынужденное безделье. Он находился во втором ряду, позади брата Лайсена, возглавлявшего их клин — двенадцать воинов в тяжелом вооружении и шестьдесят конных латников в хауберках, в шлемах с бармицами. Блестят наконечники копий над широкими белыми плащами.

— И чего здесь торчим… — подал голос Кенгель. — Ведь ясно же, никаких эльфов поблизости нет. Их с зимы не видели у крепости.

— Может, они все уже за Великой? Сбежали давно? — поддержал кто-то из его приятелей.

— Хватит болтать! — обернулся брат Лайсен. Он, как старший, счел нужным вмешаться и прервать суетный разговор. — Велено стоять, значит, стоим и помалкиваем.

Молодые воины притихли, потом скука взяла свое — заговорили, хотя и тише. Кто-то сказал, что если бы эльфы сбежали, местные дали бы знать во Фраг. Кенгель возразил, что, дескать, здешние сервы — все сволочи, и, конечно, не станут сообщать, что нелюди покинули край. Лишь бы не платить оброк…

Мимо проехал окруженный свитой магистр, разговоры прекратились… Наконец пришел приказ — двигаться вперед. Пехотинцы разобрали стену щитов, закинули тяжелое снаряжение за спину и двинулись в просеку, которая продолжала расти в ширину. За лучниками выступила кавалерия. Братья с любопытством озирались, смотрели на груды срубленных стволов. На поваленных деревьях отдыхали труженики, отложив топоры. Другие отсекали ветви, увязывали и крепили к конской упряжи, возницы покрикивали на лошадей. Стволы волокли прочь, голые кривые ветки сваливали грудами в сторонке. Совсем не похоже на войну.

Потом просека сузилась, воины невольно насторожились, поглядывая на поспешно сваленные грудами поваленные деревья. Хотя всем было известно — далеко вправо и влево высланы лазутчики, тем не менее, когда миновали заросли, братья вздохнули с облегчением.

По другую сторону леса снова выстроились в боевой порядок. Снова ждали. Вот дозорные взобрались на холм, дали знак — чисто!

Поступил приказ следовать дальше на север. Двигались осторожно, следуя старой дороге, которая за лесом снова стала видна. Не заросли пока еще колеи, не сравнялись с обочиной, хотя видно: если дать земле постоять без человеческого присутствия годик-другой, то и следа не останется, что в этом краю кипела жизнь, ходили караваны, что люди здесь жили. Если дать лесу немного времени, лес возьмет все.

Отряд Лайсена оказался в середине боевых порядков, самое безопасное место. Обогнули холм, на вершине которого расположился легат Эстервен с оруженосцами и знаменщиками — и двинулись дальше, к деревне.

К удивлению братьев, деревенька выглядела совершенно мирно. Крестьяне, как ни в чем ни бывало, выходили из домов, собирались кучками у изгородей, разглядывали подъезжающих всадников в белом, указывали детям пальцами, что-то объясняли. Лайсен велел остановиться на площади перед церковью. Часть конных отрядов проследовала дальше, кого-то назначили во фланговое охранение, а им — здесь. Вскоре появился сам главнокомандующий, и велел собрать местных. Братья поехали по дворам, передавая крестьянам приказ — шагать на площадь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});