Найти Мышиного Короля - Ольга Солнцева

– Ты не против? – кивнул он на бутылку. – Это клюквенная настойка. Тебе должно понравиться.

Тонька послушно кивнула. С каждой минутой ей все меньше хотелось спорить с этим непредсказуемым парнем, который позировал художнику еще в детсадовском возрасте.

Он разлил аперитив по хрустальным рюмкам и произнес с доброй улыбкой:

– Ну, зайка, за тебя! За то, чтобы ты стала звездой!

Тонька схватила рюмку и, резко опрокинув в рот ее содержимое, закашлялась.

Никитос спас ее и на сей раз, энергично похлопав по спине:

– «Клюковку» нельзя пить быстро. Ее надо смаковать. Вот так, – он сделал маленький глоток. – Попробуй еще раз. Это как любовь – захочешь все сразу, так станет поперек горла.

Тонька захлопала ненакрашенными ресницами. Неужели, это, и в самом деле, был Никита Коршунов? Тот самый, который сидел в классе сзади нее и совал ей на уроке надкушенный  «Сникерс»? Тот, с которым  она сидела на подоконнике под лестницей и тот, с которым она так глупо повздорила? С тех пор прошло не больше месяца, но как он изменился! Она с  проваливалась, точно в пропасть, в  темноту его карих глаз, где разгорались  дерзкие искорки.  Да и он – он ведь тоже только делал вид, что ест курицу! На самом деле Никитос  безнадежно тонул в ее зеленых глазах, где тоже  вспыхивали озорные огоньки.

Между тем, кастрюля с чем-то куриным и бутыль с «клюковкой» заметно опустели. Свечи догорели, а волосы высохли. Стрелки на часах приближались к десяти. Пора было прощаться.

– Слушай, а ты ведь обещала мне станцевать танец живота, – неожиданно сказал благородный рыцарь. – Помнишь?

Тонкая кивнула. Конечно, она помнила. Ведь она, действительно, приглашала его, но в тот раз как-то не срослось.

– Я тут музыку скачаль, – продолжал он, доставая из кармана смартфон. – Подойдет?

Из динамика послышался какой-то нездешний мотив. Зажигательный ритм переплетался в нем с мелодией скрипки. Казалось, что барабаны зовут куда-то в неизведанную даль, а скрипка боится, и от этого плачет все сильнее. Никитос сидел неподвижно, и только его сильные пальцы отбивали ритм по столешнице.

Тонкая оглянулась вокруг и, заметив на диване цветастое покрывало, резко сорвала его и взмахнула им,  точно шалью.

– Ну, ты даешь! – изумился Коршунов и сделал музыку погромче.

Большова заговорщицки подмигнула ему и, не нарушая ритма, прошлась на цыпочках, плавно покачивая бедрами. Благородный Никитос принял приглашение, встал из-за стола и стал играть на воображаемой скрипке,  изображая  безнадежно влюбленного скрипача.

Танцовщица подхватила его игру и, обернув джинсы цветастой тканью, сорвала с себя свитер и швырнула его на диванчик. В самом деле, разве можно исполнять зажигательный арабский танец в душном свитере?

«Она просто  волшебный цветок», – пронеслось в голове у влюбленного скрипача.

Тонкие руки танцующей девушки распускались ему навстречу, бюст в красном лифчике колыхался из стороны в сторону, а плоский упругий  живот сотрясался, как бубен.

Никиту бросило в жар. Нездешняя музыка будто звала его в неизвестную игру.

– Зайка, иди ко мне, – пробормотал он, чувствуя, как его собственное сердце готово выскочить из груди в такт бешеному ритму.

Танцовщица замерла и взмахнула ресницами:

– А ты меня не бросишь?

– Нет, – твердо ответил Коршунов. – Никогда.

Утром благородный рыцарь посвятил ее в свой план насчет дальнейших действий. По его мнению, ей не следовало эти два дня приходить в колледж, чтобы не раздражать ребят. В пятницу, когда у нее как раз будет день рожденья, вся компания соберется в ночном клубе, чтобы отметить это радостное событие, а заодно и положить конец бестолковому пари.

– Но тебе же самому еще только семнадцать! – удивилась будущая именинница. – Как же нас пустят?

– А вот это я тоже беру на себя, – шепнул ей на ухо благородный организатор. – Кому какая разница – семнадцать, двадцать семь? Считай, что я уже обо всем договорился. У меня там знакомый работает.

Тонька с благодарностью  чмокнула героя в щечку:

– А ты, и правда, крутой!

Тот довольно улыбнулся и по-свойски попросил:

– А еще?

Она повторила благодарность, но тут же снова сделалась серьезной:

– Скажи мне честно, ты думаешь о будущем?

Никита пожал плечами:

– Наверное.

– Ну и что ты думаешь? – не сдавалась девушка.

– По-моему, оно прекрасно, – искренно ответил он.

Когда за возлюбленным закрылась дверь, будущая именинница стала размышлять над превратностями любви. Кем был для нее Никита Коршунов до вчерашнего дня? Да никем – так, однокурсником, наподобие Вадика или Варуша. С ним бывало интересно поболтать на переменах, у него можно было скачать прикольную музыку или контрольную, – но это, пожалуй, и все.

В тот раз, на тусовке в «Забавинском», он только и делал, что распускал перед ней хвост, а ее черт ее тогда дернул взять его «на слабо». Ведь если хорошенько подумать, то в драке, которая произошла после этого  на улице,  виновата именно она. И с чего она тогда вдруг надумала снимать ролик? Мало ли роликов в Интернете? Да… Да еще этот Вадик со своим планшетом! А Никитосу тогда деваться было некуда – он же крутой, конечно! Вот и пришлось ему подхватывать ее идиотскую игру.

«Все-таки, я стерва!» – с сожалением решила Тонька, но тут же успокоила себя: ведь в итоге все кончилось так романтично!

В колледж она, естественно, не пошла, ожидая завтрашних именин. «Я буду прямо как королева, которая вернулась из ссылки!» – с удовольствием  думала она, выбирая себе наряд.

На следующий вечер вся компания собралась у развлекательного центра. Темнело уже поздно, дул легкий прохладный ветерок, и все были одеты по-весеннему. Торжественный Никитос держал в руке  пышный букет роз, хипстер Вадик заявился с самокатом, а модник Варуш нацепил на шею белое кашне.  Девчонки были изрядно наштукатурены и ревностно оглядывали друг дружку. Даже  скудоумный Костян Коротков ради торжественного случая надел галстук.

Коршунов заранее просчитал стоимость новой «поляны» и  решил, что на этот раз каждый будет платить сам за себя. Элитный ночной клуб – это вам не фастфудовская забегаловка, где восьмерым можно потусить на три куска.

– Так, народ, у меня важное объявление, – деловито сообщил он. – Сегодня с  меня джин-тоник и чипсы. За остальное бухло платите сами. Вот вам флаеры на скидку, держите.

Получив глянцевую бумажку, Коротков с удивлением повертел ее и присвистнул:

– Так ты что, типа, тоже?

Никита не понял:

– Чего тоже, Костян?

– Ну, эти флаеры, – пояснил приятель. – Мне  таких бумажек Валик, типа, целую коробку всучил. Я ему говорю: «И на фига они мне?» А он: «Раздашь до каникул – зачтем тебе, блин, вместо практики». Ну, я типа, захерачил эту коробку  в ближайшую мусорку. Ну, оставил себя десяток для прикола.

Никитос удивился:

– Ничего себе! А у Валика-то они откуда?

Короткий лишь недовольно хмыкнул:

– А хрен его знает! Этот козел мне обещал, типа,  все «хвосты» закрыть, а самого  уже целый месяц нет.

В разговор вмешалась  Зина Колодина, которая была землячкой Макушина по подмосковному Фрязину:

– Да если б тебя, Костян,  так отметелили! Ты б тоже сейчас не тусовался.

И она  вкратце пересказала однокурсникам статью из местной газеты.

Заметка была старая, но попалась ей на глаза лишь вчера. О том, что это произошло в туалете, Зина скромнее умолчала.

А факты были таковы. На Валентина Макушина, который поздно вечером возвращался домой с электрички,  неподалеку от станции напала компания подвыпивших подростко. У него отобрали телефон, и вдобавок проломили основание черепа. Тех хулиганов, естественно  тут же поймали, так как крики жертвы услышал наряд милиции. Один из малолетних преступников впоследствии рассказал  корреспонденту, что драка произошла по вине самого «мужика». Его всего лишь вежливо попросили     сигаретку, а он отхлестал просившего  перчатками по лицу.

Эта неожиданная  история всех слегка озадачила не меньше, чем вопрос о происхождении флаеров.

Никита поспешил развеять все сомнения в их подлинности:

– Я, Костян, не знаю, откуда они у Валика, а мне их сам хозяин клуба дал. Смотри, вот промо-код.

Костян, тем не менее, не сдавался:

– Да  теже самые – с номерами. Смотри сам!

И он достал из кармана куртки точно такой же кусок глянцевой бумаги, только довольно мятый:

– Ты когда, типа, сказал, что в ночной клуб пойдем, я и обрадовался, что халява.

Варушу надоел этот спор, и он  философски  резюмировал:

– Слушайте, какая разница? Флаеры-шмаеры! Лишь бы нас пустили скорей, а то мне уже в туалет надо.

Коршунов слегка поддел его локтем:

– Все схвачено, парни, расслабьтесь!

Тоньки, между тем, все еще не было.

                                             34