Свободный Волк - Марина Казанцева

Все еще спали, когда он вернулся с хворостом и начал разжигать костер. Душистый чай из земляничных листьев распространял такой аромат в утренней тиши, что разбудил попутчиков. Мосик перестал скулить и дрыгать ногой. Он подвигал носом и воскликнул:

— Доченька, не надо! Я больше так не буду!

И проснулся, и сел, весь встрепанный, дико озираясь. Увидев Стайса, мошенник облегченно вздохнул:

— Ой, как хорошо-то! А мне приснилось, что меня поймали дети!

— Наверно, воткнули в зад вертел и собрались пожарить и подать на гренках! — сочувственно ответил Стайс.

Гвендалин проснулась и засмеялась, заслышав привычную утреннюю перебранку, которой тешились бродяги, с которыми ей выпал путь.

* * *

«Как странно ехать неизвестно куда, без всякой определенной цели. Что нас всех встретит впереди?» — подумал Стайс.

Собственная жизнь стала для него, как сон. Он затерялся в переходах времени, он утратил свою Вселенную. Он оторвался от всего, что связывало его с прошлым. Он потерял ментального партнера. Теперь на этой странной планете, так и не ставшей его прародиной Землей, он ищет давно растаявший в пространстве и времени таинственный призрак. Потому что за пять тысяч лет тот, кого он ищет, Ярс Стамайер, должен рассыпаться во прах. А его, Волка Чевинка, заботит судьба Эрребы так, словно это он бежал с ним по плитам города в Западной Земле. Словно это он нес друга в гибернатор. Словно это он избегал любви королевы Феанноры, как проказы. Странный сон приключился с ним, со Стайсом. У Мосика все проще, за ним гоняются во сне детишки и супруги.

Пока он думал, Мосик и Гвендалин затеяли негромкую беседу. Стайс пропустил начало разговора, но, кажется, они обсуждали, куда лучше направить им свой путь.

— Тогда нам следует сначала продать парочку апокалипсисов, чтобы заработать денежек. — озабоченно поделился с попутчиками Мосик. — В стране терков апокалипсисы продавать опасно. Могут замести шпионы короля.

— А, может, лучше займемся грабежом? — предложила Гвендалин.

— Можно и грабежом. — согласился Мосик. — Только без крови! Значит, так! Ты, ляжешь на дороге, как будто раненая. А мы со Стайсом спрячемся в кустах.

— Вы одурели, что ли оба?! — недовольно ответил Стайс. — Стану я прятаться в кустах!

— А что, есть план получше? — заинтересовался Мосик. — Хорошо, давай, ты будешь слепым, а Гвендалин и я — мы оба спрячемся в кустах.

— Опять кусты! — возмутился Стайс. — Не стану я никого грабить! Мне надоело быть мошенником! Не ожидал я от тебя, Гвендалин, при таком-то воспитании, что ты готова с ножиком в зубах хватать проезжих!

— Какое воспитание! — возмутилась девушка. — Я нищая! Как хочешь, а я не желаю быть вам обузой. Грабеж, так грабеж! Мошенничество, так мошенничество!

Стайс так удивился, что даже промолчал. Он не представлял себе, как просто в этом мире и с грабежом, и с мошенничеством.

— Вот именно! — подытожил Мосик. — Денежки-то иссякают быстро!

— Ну какой же из этих домов тебе приглянулся? — насмешливо спросил девушку Стайс.

— Я бы лично начала бы с дяди! Все же старый негодяй порядком поднажился, когда присвоил себе имущество моих родителей. Те жалкие десять тысяч галеманов, что он выделил в счет приданого, просто пустяки! Я отлично знаю расположение комнат в его доме. Знаю, сколько там прислуги. Кто где спит.

— Точно, а дядя твой даже и не догадается, что это по твоей наводке его ограбили. — поддержал ее Стайс. — Ты приехала к нему с двумя оборванцами на краденых конях. Нас все видели. Нет, милая, это не способ поквитаться с дядей. Кого-кого, а дядю придется оставить. Или ты полагаешь, что он такой простак, твой дядя, что не догадается, кто полазал по его заветным сундукам?

Гвендалин сверкнула на него глазами и вспыхнула от той насмешки, что прозвучала в его голосе.

— Ладно, Стайс. Я тоже не так наивна, как тебе кажется. Никаких сундуков у дяди нет. Он заказал себе у терков такой монументальный сейф и вмуровал его в стену своей спальни. А сама спальня оборудована такими сложными теркскими охранными штучками, что вам, мои воришки, туда и за сто лет не проломиться. Все проще. Дядю грабить мы не будем. Но, как я говорила, мои родители не были людьми бедными. И у них были знакомые тоже не нищие. Когда мои отец и мать погибли, многие меня забыли, чтобы не возвращать заемов. Но у одного доброго друга моего отца сохранилась благодарность. Он взял взаймы около двух десятков тысяч галеманов как раз перед бомбежкой. К счастью, он проживает не в нашем городе.

— И ты думаешь просить у него вернуть должок? — насмешливо спросил Стайс.

— Нет, не думаю! — она опять сердито взглянула неа него. У нее даже слезы показались от обиды. — Он уже отдал их! Он честный человек, и направлялся к моему дяде, чтобы, как опекуну вернуть те двадцать тысяч, что должен был моим родителям. Но встретил меня в саду — я там пряталась от издевательств дворни. Меня все обожали в доме дяди! Прямо на руках носили! Кормили вместе с прислугой, а одевали в обноски с их плеча! Это было восемь лет назад. Он не заметил бы меня, если бы я не выбежала и не принялась упрашивать забрать меня к нему в дом. Я была еще довольно глупой и думала, что все так просто. И тогда он решил поступить иначе. Он взял с меня слово, что я не убегу из дома дяди, что бы ни случилось. По крайней мере, до совершеннолетия. А когда мне будет восемнадцать, то я уйду и не с пустыми руками. Он отдал мне те деньги, что нес с собой. Я спрятала их. Не догадаетесь, куда.

— Где-нибудь под кроватью в своей комнате. — пожал плечами Стайс, не желая показать, как его тронула эта история.

— Нет, — девушка улыбнулась, — в приемной дяди. Я случайно обнаружила в стене тайник. Он купил этот дом как раз на средства моих родителей. В тайнике все было пусто. Он находился за панелью. Там я и спрятала все деньги. Это мое наследство, если тебе, Стайс, это так важно. Ты грабитель с принципами, это я заметила. Не думаю, что ты бы погнушался взять такие деньги. Если не желаешь, то, думаю, что Мосик гораздо здравомысленнее.

— Нет, — ответил по кратком размышлении Стайс. — Не в этом дело. Как проникнуть в дом? Я не грабитель, как и Мосик. Ты нас встретила случайно у Тарантула. Мы сами попались, как олухи. У дяди твоего собаки, наверно. Охрана, как у твоего лорда Шеппела.

— Тебе ли, Стайс, собак бояться? — промолвил Мосик, слушавший все время так внимательно, что забыл закрыть рот. — Я-то видел, как ты их колешь головами.

— Собаки меня знают. — ответила им Гвендалин. — они меня не тронут и вас со мною. У меня в доме дяди не было друзей лучше, чем собаки. Мне восемнадцать исполнилось недавно. И я сдержала слово, не сбежала до этого дня. Но я готовилась к побегу. Окно в моей комнате легко открыть снаружи. Я испортила замки, чтобы уйти тихонько. Сигнализация не сработает. Я бы и ушла, да не успела: дядя меня даже не известил о сватовстве. Просто поймал в коридоре со слугами, сунул в карету и сундук с одеждой кинул. Вот и все переговоры.

После недолгих споров Стайс сдался, и они повернули в обратном направлении.

* * *

Все, как уговорено и запланировано. Ночью они подошли к дому, минуя сад. Собаки, бегавшие и охранявшие дом, узнали Гвендалин. Они молча подбежали и стали ласкаться к ней. На ее спутников они не обратили внимания.

— Я же говорила! — прошептала девушка в ответ на удивление попутчиков.

Окно и в самом деле открылось легко, стоило только подцепить раму фомкой. Они бесшумно влезли в дом. «Слишком просто» — подумал Стайс.

Они аккуратно закрыли за собой раму. В комнате уже началось переоборудование после отъезда ее обитательницы. Мебель вынесли, начался ремонт. Гвендалин не соврала: жила она и в самом деле плохо.

Дверь была не заперта. Трое ночных лазутчиков проникли в коридор. Там сразу было видно, что дядя человек небедный.

Они миновали, словно тени, множество дверей. Толстый ковер скрадывал шаги. И вот достигли дверей приемной.

Кресла и диваны, рассчитанные на великанов. Роскошный стол на тумбах. Пепельницы, размерами похожие на комнатный фонтан. В лохматом ковре тонули ноги.

— Кто твой дядя? — шепотом спросил Стайс у Гвендалин.

— Банкир, меняла, ростовщик. — так же шепотом ответила она. — У него богатые клиенты.

Она скользнула к стене. И принялась нащупывать что-то только ей известное. Совсем в другом месте плавно отошла панель. Во тьме и в самом деле забелел сверток. Стайс, повинуясь жесту девушки, приблизился и взял его. Он весь напрягся, ожидая, что заголосит сигнализация. Но ничего такого не произошло. Панель бесшумно закрыла тайник. Они уже направились на выход, как Гвендалин замерла. «Так и думал!» — пришло на ум Стайсу.

Ему с самого начала все тут не нравилось. Слишком просто. Теперь вот начинаются проблемы.