В его власти - Стефани Слоун

— Да, месье Сен-Мишель, по крайней мере это все, которых мы смогли поймать, — извиняющимся тоном сказал конюх.

— Excusez-moi, но все же почему мы здесь? — спросил Джеймс, глядя, как большой кот метит ножку ветхого деревянного стула.

Он не видел Клариссу после вчерашней поездки верхом, чему был рад. Ее поведение поставило его в тупик, хотя именно такой реакции он и добивался. Он отнес это на счет непредсказуемости Клариссы.

Кларисса разочарованно оглядела полосатую кошку, потом подошла к серой, устроившейся на бочке, — та изогнула спину самым невероятным образом.

— Я хочу кота.

Серая кошка свирепо зашипела, и Кларисса попятилась.

— Только не эту.

— Если вас беспокоят мыши, тогда вам нужен Честер. Лучший мышелов в конюшне. Конюх показал на толстого рыжего кота, дремлющего на охапке сена. — Не смотрите, что он толстый. Он очень прыгучий, просто сейчас утро и все такое, он немного устал, как мне кажется.

Кларисса без энтузиазма осмотрела большого кота.

— Ну, он довольно красивый, но едва ли он будет хорошим компаньоном.

Джеймс бросил на конюха виноватый взгляд.

Кларисса увидела это и рассердилась.

— Разве вы не знаете, месье, о давней традиции держать в мастерской кошку? — Она помолчала, пытаясь вспомнить, как зовут конюха.

— Томкинс, месье, и, боюсь, я мало знаю о художниках.

— Разве? — изобразила недоверие Кларисса. — Хорошо, Томкинс, художники ценят котов по многим причинам. Их присутствие успокаивает, они умны — многие становятся любимцами хозяев.

Все трое взглянули на Честера — его длинная шерсть торчала в разные стороны, толстый живот размеренно вздымался и опускался.

— А еще из-за мышей, — добавила Кларисса, понимая, что Честер не может быть ей полезен. — Если я возьму этого? — спросила она, опускаясь на корточки и вглядываясь в угол.

Конюх шагнул ближе и тоже уставился в темноту.

— О, это Черныш.

— Черныш? — повторила Кларисса с явным неудовольствием. — Ну, мы подыщем тебе более подходящее имя, можешь быть уверен, — обратилась она к коту, вытаскивая его из укромного места.

Джеймс не мог понять, что ей не понравилось в имении кота. Он в самом деле был совсем черным, блестящим, хотя и грязным.

— Откуда ты? — вопрошала она кота, взяв на руки. Конюх в нерешительности посмотрел на Джеймса, тот смиренно вздохнул.

— Вполне возможно, Сен-Мишель ожидает, что кот ему ответит, о себе я этого не скажу. S’il vous plait, поведайте нам, что вы знаете о Черныше.

— Он совсем не молоденький, этот кот. Пару лет назад ввязался в потасовку с барсуком и до сих пор хромает. И тощий, ведь он уже не может ловить мышей, как раньше, но как-то обходится, коту явно не нравилось в руках Клариссы: его хвост предательски ходил взад-вперед, — но он не шипел и не царапался, так что Джеймс не видел причин, по которым кот не подошел бы ей.

— Мне кажется, вы ему нравитесь, — уверял он Клариссу, надеясь скорее покончить с этим делом.

Кларисса погладила кота между ушами.

— Нет еще, но понравлюсь. Oui, я беру его.

Джеймс хлопнул Томкинса по спине.

— Превосходно. Так что мы вас отпускаем.

— Вот, — твердо сказала Кларисса, передавая кота Джеймсу. — Его нужно вымыть. Я увижу вас и… — Она замолчала, задумчиво глядя на кота. — Уголька? — вопросительно взглянула она на конюха.

— Ему не подходит, если вы меня спрашиваете, — честно ответил он.

— Exactement[14], — согласилась Кларисса. — Хорошо, я буду ждать вас и кота, которому еще предстоит получить новое имя, в мастерской после полудня.

Она открыла дверь и вышла. Одна кошка украдкой сбежала, Честер продолжал спать.

— Вам приходилось когда-нибудь мыть кошку? — спросил Джеймс Томкинса, а тем временем когти Черныша впивались в его рукав.

— Никогда даже не слышал о таком. Не могу себе представить, зачем это нужно. Кошки ненавидят воду.

— Вы в этом уверены? — раздраженно проворчал Джеймс.

— Больше, чем в чем-либо другом, — ответил конюх, ногой дотрагиваясь до рыжего комка. — Несколько дней назад Честер свалился в воду. Вид у него был как у женщины, которую бросили у алтаря.

Томкинс засмеялся своему воспоминанию и наклонился, чтобы взять на руки проснувшегося Честера, который явно не желал удалиться самостоятельно.

— Я почти хотел бы, чтобы у меня нашлось время помочь вам.

— Был бы счастлив отложить крещение Черныша до той поры, пока у вас не найдется свободная минутка, — предложил Джеймс. — Не хотелось бы лишать вас возможности совершить то, что никто до вас не совершал.

Томкинс улыбнулся и пропустил Джеймса вперед.

— Вы очень добры, но нет. Боюсь, моя работа не может ждать. Но я помогу все устроить. Пойду посмотрю, не найдется ли у повара подходящего тазика.

Джеймс смотрел вслед конюху. При каждом его шаге хвост Честера делал резкое движение.

— Parfait[15].

Глава 12

Звуки шагов достигли ушей Клариссы задолго до появления Джеймса. Она потянулась, чтобы снять боль от долгого сидения на скамье.

— Ищете вдохновение?

Она отвела взгляд от портрета на стене и равнодушно взглянула на него.

— Может быть, мне стоило бы просто написать лицо Айрис поверх лица леди Уэнтуорт. Вы думаете, кто-нибудь заметил бы?

— Боюсь, вы расставили словесную ловушку, — ответил он, опуская черного кота на пол и усаживаясь рядом с Клариссой.

Кот поковылял к ней и сел, обернув хвост вокруг ее лодыжки.

— Как это так?

Джеймс взглянул на портрет, который до этого рассматривала Кларисса, потом на другие портреты.

— Если я соглашусь, вы засомневаетесь в том, что я верю в ваш талант. Если не соглашусь — вы опять-таки засомневаетесь в моей вере в ваш талант.

Кларисса почувствовала, как ее губы начинают раздвигаться в улыбке, несмотря на решение оставаться безучастной.

— Я и не думала ловить вас, но не стану отрицать, что ваша логика действительно… — Она уперлась ладонями в кожаное сиденье и откинулась назад. Уставившись в позолоченный бордюр на границе стены и потолка, она искала нужное слово.

— Логична? — подсказал Джеймс.

— Да, пожалуй, — согласилась Кларисса, продолжая рассматривать набросок.

В тихом смехе Джеймса слышалось удовольствие.

— Вам не надо так удивляться. Я могу быть довольно умным, когда это абсолютно необходимо.

Взгляд Клариссы снова обратился на Джеймса. Знакомое чувство овладело ей. Приятное. И опасное. Особенно если учесть, что этот человек настоял, чтобы ее мать взяли в заложницы. То, что открыл ей Петтибоун, ударило по Клариссе гораздо больнее, чем она могла вообразить. Джеймс скрывал от нее больше, чем она предполагала. Что ж, они оба будут играть в эту игру.